Антон Демченко - Второй шанс

Вместо ответа, Хельга натянуто улыбнулась, поднялась с кресла и, быстро прошелестев юбкой мимо своего кавалера, буквально выдрала книгу у меня из рук. Сохраняя на лице улыбку, она поставила томик на полку и… вытолкнула меня из гостиной, прямо под ошеломлённым взглядом отца. Да я сам в шоке!

— Извините, господа… дикий подросток. Никакого понимания, что такое «собственность»! — Донеслось из-за захлопнувшейся перед носом двери. Да ну нах! Она совсем охренела!

Почуяв, как вокруг поднимается ветер, смерчем заворачиваясь вокруг меня, я еле успел взять Воздух под контроль. Угомонив стихию, тяжело вздохнул…

Ссука… хитрая. Решила-таки избавиться от нового члена экипажа, да? Не мытьём, так катаньем… Ла-адно. Сыграем.

Ты ведь рассчитываешь, что я ворвусь сейчас в гостиную, и попытаюсь забрать книгу, показав себя несдержанным мальчишкой, либо забьюсь в выделенную мне комнату и просижу там до ухода гостей, словно обиженный ребёнок? Хм…

Нет, но как она шустро сориентировалась, а? И я всё удивлялся, что она на меня весь вечер так поглядывает, словно ждёт чего-то… А Хельга, оказывается, дожидалась удобного случая… шустра, лиса.

— Кирилл… — Пока я приводил мысли в порядок, стоя посреди холла, из гостиной вышел Завидич… крутя в руках пресловутую книгу.

— Да, дядька Мирон? — Поднял я на него взгляд.

— Кхм… ты, это… чёрт! Да не знаю я, что на неё нашло! — Опекун с досадой дёрнул себя за ус.

— Зато, я знаю… Хельге очень не хочется возиться с малолетней помоечной крысой, только и всего. Её, кажется, бесит сама мысль, что коллеги будут ассоциировать её — офицера «Феникса», лучшую выпускницу своего курса с вендским клошаром… по какому-то недоразумению, носящим ту же фамилию, что и она. — Проговорил я. И тут мне в голову пришла мысль. Нет, не так: «МЫСЛЬ»! — Хм, дядька Мирон… а сколько Хельга платит за съём этого дома?

— Что? Причём здесь это? — Не понял Завидич.

— Мне просто интересно…

— М-мм… если не ошибаюсь, полторы сотни гривен в год.

— А во сколько обходятся услуги кухарки?

— Кирилл, что ты задумал?

— Сколько, дядька Мирон?

— Тридцать гривен в год. — Хм, неплохо. Выходит, пятнадцать гривен в месяц… Сто пятьдесят марок! Да на эти деньги, в Меллинге обычная семья может три месяца прожить, без проблем. Ладно… Я здесь сколько? Полтора месяца, так? Умножаем, округляем… плюс еда… а, ещё же персональный шлюп от Меллинга до Новгорода… и услуги доктора не забыть…

— Дядька Мирон, у меня есть маленькая просьба. Капитан ведь в курсе твоей службы в департаменте, я не ошибаюсь?

— Кирилл, ты меня пугаешь. — Хмуро проговорил опекун.

— И всё же…

— Ну, ты же слышал наш разговор на «Фениксе». Разумеется, он в курсе.

— А…

— Да, и Ветров тоже. Иначе в Меллинг пришлось бы отправляться самому Гюрятиничу.

— Замечательно. Подыграешь?

— Я об этом пожалею. — Пробурчал себе под нос Завидич, но… махнул рукой и согласился. Кажется, выступление дочурки допекло и его. Ну и замечательно.

— Тогда, будь добр, подожди секунду. Мне нужно кое-что взять в комнате.

Опекун наградил меня долгим изучающим взглядом и кивнул. А я, улыбнувшись, помчался вверх по лестнице в свою комнату.

Святослав помнил этого паренька. Неучтённый пассажир в шлюпе. Чумазый, измотанный мальчишка в заляпанной чужой кровью кожаной куртке и комбезе механика, несмотря на явную усталость, не отводивший восторженного взгляда от обзора, пока шлюп лавировал среди нагромождений мёртвого железа. И провалившийся в сон, едва свалка дирижаблей исчезла, скрытая проплывающими под шлюпом облаками. А ещё, он помнил притащенные мальчишкой на стоянке продукты. Кто бы мог подумать, что об ужине для шестерых взрослых, будет заботиться тринадцатилетний мальчуган, проживший год с лишним на свалке дирижаблей, вдали от людей… и заслуживший прозвище «Отшельник», от единственного человека, которого можно было бы назвать его другом? Да, во время того ночного перелёта, Мирон много чего рассказал о своём странном приятеле…

Тем неприятнее было увидеть, как ведёт себя Хельга в отношении человека, без единого сомнения бросившегося на помощь её отцу… Не по приказу, и не из надежды на награду. Просто потому, что так правильно! Впрочем, чего ещё ожидать от «дипломницы»? Такая же напыщенная идиотка, как и все её однокашники. Тоже мне, «элита неба»! Гонора больше чем мозгов… Летуны в белых перчатках, ни разу не бывавшие в машинном отделении… тьфу!

— Так, ты считаешь, что этого будет достаточно? — Звонкий голос мальчишки, входящего в гостиную, из которой его недавно выставила Хельга, заставил Ветрова отвлечься от дальнейшего осмотра домашней библиотеки Завидичей… Тоже, кстати, показательное зрелище. Единственная серьёзная книга среди всего этого сборища слезливых романов, как раз и послужила причиной дурной выходки Хельги… И почему-то Святослав ни на секунду не усомнился, что как раз эта самая книга принадлежала отнюдь не вспыльчивой хозяйке дома… Стоп-стоп-стоп. О чём речь? Ветров взглянул на остановившихся у окна Завидича и его, как раз сейчас чему-то довольно кивающего, подопечного. — Что ж, тогда так и поступим. Одну сотню гривен я передам в департамент, а вторая пусть станет оплатой за моё проживание здесь… и за услуги доктора.

— Кирилл, это уж слишком… — Прогудел Завидич, но мальчишка только плечами пожал.

— Я же не тебе их плачу, а Хельге… так сказать, «за хлеб, за соль, за ласку и приют». — Проговорил он под ошеломлённо-возмущённый «ах» дочери Завидича, да так, что только идиот не понял бы издёвки. И Ветров не сдержал ухмылку. Ай, молодца, парень. Уел дуру!

Из дома Хельги я съехал тем же вечером, сразу после того, как с вежливой улыбкой вручил девушке десяток червонцев. Ну, как вручил? В подол ссыпал, пока она глазками хлопала. То ещё оскорбление, на самом деле… если б взрослый мужик такое учудил. Но мне-то тринадцать лет, и на барчука, откупающегося от забеременевшей девки, я совсем не похож. Кто ж поверит, что мальчишка со свалки о таких вот древних мелочах понятие имеет? Ну а то, что «тамошний» мой тренер не только бою учил, но и кое-каким тонкостям этикета, а вместе с ним и «искусство изящного оскорбляжа» стороной не обошёл, по его же собственному меткому выражению, здесь никто не знает. И не надо. Пусть лучше считают случайностью. Обидной, конфузной… но уж никак не умыслом.

Собственно, так и вышло… правда в глазах дядьки Мирона мелькнуло на миг сомнение, но… кажется, выходка дочери его так из себя вывела, что он предпочёл «ничего не заметить». Ну, собственно, я и не рассчитывал, что мне удастся ввести его в заблуждение. За последние полтора года дядька Мирон очень хорошо меня изучил… и уж то, что я не склонен к дешёвым эффектам, да и вообще стараюсь не делать «лишних» телодвижений, он знает точно.