Владислав Морозов - Атомные танкисты. Ядерная война СССР против НАТО

Констанц чисто машинально отметила, что вся эта техника двигалась в западном направлении, к мостам через Шпрее, а вот куда дальше – к ближайшему ККП в Зонненхалле или, к примеру, в сторону аэропорта Темпельгоф, что находился за Стеной, в американском секторе?

Она, разумеется, не знала (да и не могла знать), что саперы ННА ГДР уже успели снять инженерные заграждения и организовать проходы в Стене, а в таких условиях все КПП утратили прежнее значение. Точно так же Констанц, как и большинство восточных берлинцев, не знала, что в этот самый момент выдвинувшаяся из района Карлхорста 6-я гвардейская мотострелковая бригада (эту превосходившую по численности и оснащенности некоторые советские мотострелковые дивизии часть натовцы обычно именовали «Берлинская бригада») и другие части 20-й гвардейской общевойсковой армии ГСВГ, а также ННА ГДР уже ворвались в Западный Берлин и занимали его, почти не встречая сопротивления, чему способствовали точные и внезапные для противника удары авиации и грамотные действия заранее просочившихся в столь милый сердцу покойного президента США Дж. Кеннеди город разведывательно-диверсионных групп, которые готовились в этому двадцать последних лет…

Отрывок из экстренного заявления ТАСС. 7 часов утра (время московское). 11 июня 1982 г.

…Накапливая в Западной Европе колоссальные запасы чудовищных средств массового уничтожения, включая свыше 7 тысяч ядерных боеприпасов и более 800 самолетов, большинство из которых могут доставлять к целям в среднем по четыре ядерных заряда мегатонных мощностей, американские империалисты всегда преследовали коварные цели. Во-первых, они всегда стремились максимально сократить дистанцию нанесения ядерного удара по Советскому Союзу, а во-вторых – отодвинуть как можно дальше от США опасность сокрушительного ответного удара. Именно они усиленно пропагандировали идею так называемой «ограниченной» ядерной войны, то есть такой опустошительной войны, которая была бы ограничена территориями СССР и Западной Европы. Сегодня американская военщина вместе со своими партнерами по НАТО перешли последнюю черту, нанеся по территории Германской Демократической Республики тактический ядерный удар. При этом правительства США и ФРГ отказываются признать сам факт совершения этого чудовищного злодеяния, гнусной провокации, в результате которой уже погибли тысячи мирных людей. Советский народ не может спокойно наблюдать за подобными военными провокациями империалистических агрессоров, стремящихся развязать полномасштабную ядерную войну. Мы не можем оставаться спокойными и безразличными ко всему этому. Даже в этот тяжелый час Коммунистическая партия и Советское государство продолжают предпринимать настойчивые усилия по укреплению мира и предотвращению начала полномасштабной ядерной войны. Верные своему союзническому долгу, находившиеся в полной боевой готовности Советские Вооруженные Силы и войска государств – участников Варшавского Договора были вынуждены нанести ряд превентивных ударов по военной инфраструктуре НАТО на территории ФРГ и в Западном Берлине и начать локальные боевые действия, с целью исключить возможность повторения сегодняшней трагедии и не допустить дальнейших ядерных ударов по территории стран социалистического содружества. Миролюбивая политика нашей партии и государства всегда обусловливала сугубо оборонительный характер советской военной доктрины. Мы всегда были решительно против истребительной ядерной войны. Советский Союз никогда не был инициатором создания новых разрушительных видов оружия. Мы всегда принимали ответные меры, дабы быть не застигнутыми врасплох, поджигателям войны из агрессивного блока НАТО это не удалось. Советский Союз в очередной раз поставлен перед необходимостью принимать ответные меры для защиты своих границ и границ своих союзников…

Из телефонного разговора министра иностранных дел СССР Андрея Громыко с госсекретарем США Александром Хейгом по «горячей линии». 11 июня 1982 г. 8.10 утра (время московское).

В начале этого разговора американский госсекретарь отметил для себя, что хотя у его московского собеседника и был голос пожилого человека (что неудивительно, учитывая его возраст), по-английски Громыко тем не менее говорил прекрасно и разговор с ним не был легким с самого начала. Опять-таки Хейг точно не знал и мог только предполагать, кто еще в Кремле (или в каком-нибудь засекреченном командном пункте для советских вождей), кроме Громыко, сейчас слушает этот их разговор. Но что их слушает кто-то еще (а возможно, и сам Андропов), Хейг был уверен. Сам он точно знал, что после окончания разговора его запись немедленно будет прослушана президентом, министром обороны и массой других, имеющих соответствующий допуск, лиц и чиновников.

– Мы с вами, господин государственный секретарь, беседуем уже больше десяти минут, а вы так и не соизволили ответить на мой главный вопрос. Советское руководство хочет понять, являются ли произошедшие сегодня ночью на территории Германской Демократической Республики события началом полномасштабной войны? Почему ваша администрация и министерство обороны не сделали никаких официальных заявлений, а президент Рейган отказался от личной беседы по этому поводу с Генеральным секретарем Андроповым?

– Господин министр! Поймите меня правильно – президент пока не может дать вам по этому поводу никаких разъяснений!

– Почему, позвольте спросить?

– Пока у нас недостаточно информации с места событий, чтобы давать им однозначную оценку.

– Господин государственный секретарь, зачем вы пытаетесь в очередной раз ввести нас в заблуждение? Даже мы знаем, что был полностью разрушен город Вольтаст на территории союзной нам Германской Демократической Республики, при этом погибли и серьезно пострадали десятки тысяч человек. Самолеты НАТО сбросили на этот город две атомные бомбы суммарной мощностью около сотни килотонн. И при всем при этом вы утверждаете, что у вас недостаточно информации?

– Да, недостаточно. У нас сейчас затруднена связь с нашим командованием в Западной Европе. Кстати, господин министр, почему ваша авиация наносит удары по территории ФРГ?

– Господин государственный секретарь, наша позиция полностью изложена в сегодняшнем заявлении ТАСС. Это ответные меры, направленные на то, чтобы исключить возможность дальнейшего применения НАТО оружия массового поражения. Наша армия начала действовать в соответствии со своими союзническими обязательствами и только после того, как на территорию одного из наших союзников было совершено ничем не спровоцированное ядерное нападение.

– Я искренне соболезную вам и руководству ГДР, но, как я уже вам сказал, пока мне нечего добавить, господин министр.