Николай Коробов - Время оружейников

– Сержант, Рысь, поднимайтесь сюда, и бинокль возьми.

Не прошло и минуты, как рядом с ним улеглась Кристина держащая в руках свой неизменный пистолет-пулемет, глаза ее сверкали нешуточным азартом. Тиграш шикнул на нее, перевел взгляд на Олега. Корявень улегшийся чуть дальше, уставился в бинокль.

– Ничего не понимаю, то ли у меня все еще глюки с позавчерашней попойки, то ли там форменная чертовщина творится. Они их на кол посадить собираются что ли? – Дубов отстранился от бинокля. Оглянулся на сидящего позади капитана, тот перезаряжая автомат, пробурчал:

– Не уверен, не стреляй… глюки… тьфу, думать надо что пьешь… и в каких количествах. Рысь, забери у него бинокль. – Роман и сам видел, что совещавшиеся пришли к какому-то решению, и шестеро из них направились в лес, откуда минутой позже, приволокли два бревна. Хотя с чего Олег сделал свои кровожадные выводы понять не мог. Мало ли для чего можно использовать эти бревна.

Девчонка, хихикнув, ткнула Корявна локтем в бок, и, выхватив бинокль, перекатилась в сторону, едва не врезавшись в Романа.

Олег, потирая ушибленный бок, прокомментировал:

– У рощицы, где проплешина песчаная. У дальней кромки, на фоне зарослей.

Кристина поводила биноклем, выискивая названные ориентиры, замерла вдруг. Дубов понял, что-то не так, слишком напряженно всматривается, произнес:

– Капитан… Роман… – договорить он не успел. Рысь, вскочив, кинулась к мотоциклу, на ходу закидывая ПП за спину. Догнал, когда она уже запрыгнула верхом на старенький Урал, и безрезультатно, но упорно пыталась его завести.

– Ну и куда мы собрались? Рокерша новоявленная, чего машинку ломаешь-то?

Она молчала, лишь закусила губу едва не до крови. Злой колючий взгляд уперся в глаза Дубова, и тот, непроизвольно отпустив ее руку, сделал шаг назад, уж слишком тяжел, слишком пропитан ненавистью. Послышались торопливые шаги, подошел ничего не понимающий Тиграш, спросил:

– Что за балаган? Что за шум, мать вашу!?! Совсем охренели!? Давайте еще парад утройте, а то на нас внимания не обращают. Сержант?

Корявень лишь повел могучими плечами, мотнул головой на Кристину, дескать с нее спрашивай. Роман обернулся к сидящей на мотоцикле, вопросительно приподнял бровь. Он не ругался, не требовал, и это, по-видимому, сыграло главную роль, Рысь сломалась. Плечи ее мелко затряслись, покрытые пылью щеки расчертили влажные дорожки.

– Там наши… пацаны наши… с Первоцвета…

Роман моментально все понял, перехватив автомат, передернул затвор, бросив мимоходом:

– Дубов, с левого фланга, обходишь, Рысь с правого, вместе со мной, и чтобы без инициатив, поняла меня, Рысь? Эй, – он довольно небрежно встряхнул все еще рыдающую девчонку, – Слышишь меня? Или лучше тут останешься?

Кристина размазала слезы по щекам, подняла взгляд на капитана:

– Рома, я все поняла, я буду слушаться, я с тобой пойду.

Они потратили около двадцати минут, для выхода на ударные позиций. Тигренко уже видел, что Дубов занявший удобную ложбинку минут на пять раньше их, готов открыть огонь, но ждет их. Дождался. Наклонившись к уху Кристины, шепнул:

– Рысь, без геройства, работаешь по тем, кто выйдет из зарослей. Без команды не вставать. Ясно?

Девчонка лишь кивнула. Лицо ее было как никогда собранно и серьезно. Тигренко внутренне ухмыльнулся, в былое время, его б под трибунал уже отдали, сколько раз он уже головой рискует, а ведь находится на задании. И тут же отбросил все мысли, оставив в голове легкую пустоту, пора работать, самокритикой можно и в другое время позаниматься, если оно настанет. Щелчок предохранителя показался ему оглушительным, он перевел флажок на стрельбу трипами и плавно выдохнув, потянул спуск. Дубов, видимо звериным чутьем учуяв нужный момент, атаковал вместе с ним. Четверых они положили в первую же секунду, по паре на брата, оставшиеся двое возившиеся до этого с бревнами, залегли и открыли ответный огонь. Воздух над их головами тяжело жужжа вспороли свинцовые шмели. Роман вжал голову в землю, скосил глаза на Рысь, боясь, как бы не вскочила, с испугу бежать куда, но девчонка оставалась спокойной, сосредоточенно наблюдая за густой чащей. Вот, прищурила один глаз, и тут же коротко татакнул ее пистолет, в осинках кто-то протяжно вскрикнул, донесся мат и проклятья. Тиграш позволил себе улыбнуться, вот ведь снайперша, достала кого-то таки. Пленники, оставленные без присмотра, тем временем освободились от пут, это и решило исход стычки. Подобрав оружие убитых, они слаженно ударили в два ствола по залегшим за бревнами автоматчикам с тыла, за секунды превратив их в кровавый фарш. Из осиновой рощи донесся протяжный треск неприцельно выпущенной очереди, и все окончательно стихло. Минут через пять над пляжем разнесся перхающий кашель мотора, мелькнула на мгновение старенькая моторка, вынырнувшая и тут же нырнувшая назад в камыш. Дубов поднялся, покрутил башкой, словно разминая затекшую шею, махнул рукой настороженным, словно зверьки, парням на пляже.

– Все нормально, пацаны, мы свои.

Пацаны на это заверение отреагировали слабо, все так же оставаясь настороже. Один из них, правда, опустил автомат, дулом вниз, крикнул в ответ:

– Откуда мы знаем, что ты не врешь?

Дубов стянув ушанку, потер огромной пятерней затылок. Смачно сплюнув. Повернулся в сторону лежащих товарищей.

– Ну да… Рысь, вставай, давай, знакомь нас со своими односельчанами, чего вы там с капитаном валяетесь до сих пор. Нашли время, блин.

Девчонка поднялась вместе с Тигренко, но вопреки ожиданиям, на шею спасенным не кинулась, и вообще выглядела крайне смущенной.

– Ах, вот оно че, – улыбнулся кричавший до этого парень, – и верно, свои.

Роман отметил, что парень особенно подчеркнул интонацией, это «свои». Второй парень, увидев Кристину, кивнул, не то здороваясь, не то что-то для себя решив или приняв, спокойно закинул автомат за спину и, шагнув к ближайшему трупу, присел. Без всякого отвращения, расстегнул забрызганную кровью куртку, пачкая руки, проверил внутренние карманы, скидывая найденное, тут же, рядом, на песок. Так же методично проверил подсумки, присоединив к уже найденным мелочам пару пачек патронов, контейнер сухпайка, стянул пояс с пристегнутым ножом в пластиковом чехле, улыбнулся. Тигренко наблюдающий все это, пока они подходили к спасенным, печально покачал головой, в прежние времена, мародерство считалось похуже воровства, а тут, вон сидит, радуется стаскивая вещи с еще теплого трупа. От грустных мыслей его отвлек голос Олега.

– Ну, давайте знакомиться что ли, жители Первоцвета?

– Да уж. Придется, – кивнул парень.

В отличие от своего коренастого приятеля, вовсю занимающимся сейчас мародерством, он был высок и строен. Черный волос слегка вьется, худое лицо с тонкими аристократическими чертами, на котором черными озерами блестят большие глаза, в обрамление по-девичьи пушистых ресниц. Замызганная одежда, явно военного кроя, присмотревшись Тигренко пришел к выводу, что это, скорее всего, снайперский комбинезон, висит на нем мешком. Но автомат в худых жилистых руках, устроился вполне удобно, как не у каждого профессионала еще получится.