Фил Бандильерос - Звезда по имени...

* Около нубиана*

Яхта, уже отремонтированная и готовая к вылету, стояла под жаркими звёздами Татуина. Благодаря хромированной обшивке корпус не нагревался, так что внутри кондиционеры легко сохраняли приемлемую для набуанцев температуру. Привыкший к прохладе экипаж старался лишний раз не выходить в татуинское пекло, даже если там был единственный свежий воздух – кондиционеры всё равно были привычней, чем пыль и песок.

Квай-Гон, Шми и Энакин Скайуокеры, гунган и дроиды, а так-же Падме Амидала Наберие уже подошли к яхте. Им остался десяток шагов, когда сзади раздался свист репульсоров спидера. Энакин тяжко вздохнул и приготовился к бою, но джедай всех опередил – его меч мгновенно вскочил в руку и Квай-Гон метнулся молнией наперерез спидеру, попутно крикнув в комлинк и Энакину:

– Энакин, уводи всех, Оби-Ван, открой люк!

Энакин, не раздумывая исполнил приказ – схватил под локоток Падме и свою мать и несильным толчком силы под пятую точку придал им ускорение в направлении уже открывшегося люка взлетевшего нубиана. Энакин Скайуокер подтолкнул в сторону люка дам, а потом поднял силой гунгана и бросил его сверху. Под конец уже запрыгнул сам, так что в грузовом отсеке королевской яхты тут же образовалась куча-мала – Падме и Шми придавали Оби-Вана, а сверху что-то лопотал ушастый гунган, неуклюже пытавшийся слезть. Когда все расцепились, то застали картину того как Энакин поднимает силой и просто руками Квай-Гона, вцепившегося в край аппарели. Пески планеты были уже где-то там, далеко, яхта набирала скорость. Когда Квай-Гон, наконец, влез в яхту, Оби-Ван метнулся к пульту и закрыл люк корабля. Все выглядели помято, зато были живыми и невредимыми, что не могло не радовать.

После нескольких секунд молчания прибывшие посмотрели на Оби-Вана и Квай-Гона, попутно поправляя одежду. Слово взял джедай.

– Оби-Ван... знакомься, это Энакин и Шми Скайуокеры. Энакин, это мой ученик, Оби-Ван Кеноби, – сказал Квай-Гон. Яхту в этот момент несильно тряхнуло – нубиан преодолел атмосферу планеты, выходя на низкую орбиту. После того как тряска закончилась, Падаван протянул руку Энакину.

– Можешь звать меня просто Бен, – Бен пожал детскую ладошку. Скайуокер ответил взаимной любезностью:

– Энакин. Просто Энакин.

– О, приятно познакомиться, Энакин, – сказал Оби-Ван, с толикой сарказма и, улыбнувшись, перевёл взгляд на своего учителя.

– Здесь мы закончили, так что летим на Корусант, – Джедай обратил внимание на Джа-джа, который как раз от невнимания к его персоне, начал донимать своей разговорчивостью дроидов. Эрдва удалось по понятной причине избежать внимания гунгана, зато говорящий на гунганском диалекте ситрипио уже вовсю пытался понять смысл приставаний гунгана. Квай-Гон улыбнулся, подумав, что у непоседливого Джа-джа теперь есть собеседник и пошёл на мостик. К слову, там его присутствие не требовалось и после посещения мостика, джедай вместе с главой охраны королевы пошёл на доклад поддельной Амидале. Настоящая же в это время решила, что должна устроить гостей и выделила единственную свободную каюту Шми и Энакину. Энакин сердечно поблагодарил «служанку» и в её сопровождении пошёл устраивать дроидов. Своего, по крайней мере, Трипио он должен был проведать.

* Гиперпространство. Энакин Скайуокер *

Было... холодно. После Татуина, находящегося в настоящем звёздном пекле двух звёзд Тату-1 и Тату-2, планеты бесконечных песков и скал, где даже ночью не более чем прохладно, на яхте было очень холодно. Видимо, я уже успел привыкнуть к Татуину.

Нубиан представлял собой яхту-салон – одна большая зала для королевы и несколько кают для прислуги. Внутри всё было так-же, как и снаружи – торжество хайтека. Не сильно отличалось от того, что я видел в фильме, разве что яхта была небольшой, пара отсеков – грузовой и технический для дроидов, коридор между ними и остальными отсеками и собственно, сами апартаменты королевы. Вот, в общем, и всё, ещё разве что был мостик, похожий то ли на мостик «Нормандии» из небезызвестной игры, то ли на сильно расширенную кабину пассажирского самолёта. Там я побывал вместе с Квай-Гоном, который познакомил меня с экипажем – начальником охраны – негром по имени Панака, который, по-доброму оглядев меня, пожал руку. так-же я познакомился с пилотом – немолодым мужчиной с кудрявой шевелюрой. И, в завершение экскурсии, меня представили четырём служанкам королевы в оранжево-жёлтых одеждах, напомнивших мне своим цветом небо во время заката. Служанки были, кстати, похожи на Падме, поэтому узнать их по лицам не было возможности. Они похихикивали в сторонке, бросая на меня короткие взгляды. Конечно же, не те, к которым я привык на земле, но и не те, что бросают на рабов обитатели Татуина, так что я не без стеснения помахал им рукой, вызвав новую волну хи-хи. Глядя на это представление, капитан Панака только ухмыльнулся и вывел меня с мостика. Служанки, посланные, по всей видимости, «королевой», тоже покинули пост управления и отправились в главные покои яхты.

После того как я устроил дроидов, сел в позу «лотоса» там же, в техническом отсеке рядом с железными друзьями и принялся медитировать. Заглянул внутрь себя, в силу. Ничего странного или опасного – сила во мне была спокойна как вода в высокогорном озере, в этом состоянии она была максимально податлива к влиянию, но стоит открыть глаза, по этой глади пойдёт рябь, что, в общем-то, и происходит в обычном состоянии. Когда я оглядел с помощью силы сначала себя, а потом ближайшего дроида, немного подправив в нём дефекты, в голову забралась мысль поработать с мечом, благо он у меня был с собой – заготовку я носил за пазухой. Достав, я положил её себе на колени и снова, как и сотни, тысячи раз до этого, погрузился взором внутрь. Внутри были детали, настолько точно вылизанные, что смотреть на них – одно удовольствие. Они выглядели, словно двигатель автомобиля после переборки хорошим механиком. Другое дело – Квай-Гон сказал, что опыта мне не хватает. Оно и понятно – без учителя странно, что я вообще смог создать меч, пусть и почти за половину татуинского года.

К слову, о времени – на Татуине год длился триста два дня, а в сутках было двадцать три часа. То есть самое верное сравнение – двенадцать лет на Татуине это десять лет на корусанте, чьи параметры считаются стандартными. То есть, я немного ошибался со временем, а если учесть разницу между стандартным корусантским временем и временем на земле, то разница снова получится не в пользу земли, так что мне сейчас не десять лет, а восемь с хвостиком, если судить по количеству прожитого времени в земном летоисчислении. Правда, ребёнок из меня ну просто никакой – мало того что с каким-то куском сознания взрослого, так ещё и прошедший тяжёлую школу жизни в качестве раба на самой грязной и преступной планете во всей галактике.