Дмитрий Степанов - Fatal-556

– Меня зовут Дирек, – представился один из них. – Я исполняю функции командира этого борта.

Он подошел ко мне и протянул руку, за ним последовали и остальные. Почему-то к Мелбру они подходить не спешили, хотя он стоял к ним ближе, чем я. Я недоуменно почесал небритую щеку.

– Позвольте спросить, вам что-то о нас известно?

– Практически все, – спокойно ответил Дирек, сев в командирское кресло и развернувшись к нам лицо. – Задавайте любой вопрос, мы постараемся ответить.

– Думаю, не стоит торопиться.

– Нет, погодите! – вмешался Мелбру, делая шаг вперед. – Это как не стоит?! А я?!

– А для Вас, уважаемый, ответов нет. В идеале, нам нужен только он! – командир указал на меня пальцем. – Ну, а Вы, дорогой Мелбру, можете идти. Ваша работа завершена. Может быть, Вы когда-нибудь и сможете вернуть себе свое тело, но сейчас…

Мелбру, не дослушав, с яростью накинулся на говорившего. Он был готов его задушить, как волк козленка. Но не тут-то было. Моментально была включена электромагнитная защита, и Мелбру завис в воздухе прямо над командиром. Он так и застыл с распростертыми руками.

– Неосновательно, уважаемый, неосновательно, – и командир погрозил Мелбру указательным пальцем. – Надеюсь, у Вас, 2.12-Тюкин, хватит ума не повторять глупых ошибок, как это сделал вот этот глупец-голубец.

Дирек встал с кресла, протянул руку к Мелбру, и, ухватив его за нижнюю челюсть, как Гамлет бедного Йорика, философски произнес:

– Вот вы все такие – все торопитесь. Но куда?

Дирек оттолкнул Мелбру, и тот волчком закружился в воздухе. Остальная троица сидела неподвижно и внимательно наблюдала за мной. Казалось, Мелбру им был уже совсем неинтересен. Я даже и думать не пытался о том, как себя вести, потому как все мои мысли читались, будто с листа. И тогда, подобно Штирлицу из кинофильма «Семнадцать мгновений весны», затянувшего песню после рюмки коньяку, я тоже запел, но про себя, молча. Потому что Штирлиц с песней всегда выходил лучше, чем в реальности.

Вот и я применил такую же тактику. Мелбру крутился в воздухе вокруг своей оси, не издавая ни единого звука.

– Не беспокойся за него. Ему хорошо, он в полной отключке, – произнес Дирек и направился ко мне.

Я продолжал петь своим внутренним голосом первую, пришедшую на ум, песню народов-плясоводов. Дирек остановился передо мной, повел своим подбородком вправо, ну прямо, как штабс-капитан Овечкин, и, заложив руки за спину, произнес:

– Господа, в городе красные!

Трое, как зомби, встали, а потом так же и сели.

– Надеюсь, что у вас фамилия Тор, а не Овечкин. Если сложить Дирека с Тором, получится ДирекТор, – сострил я, прервав свое немое пение.

Дирек слегка ругнулся, но, взяв себя в руки, сказал:

– Мой юный друг, как ни печально, но вы все нам расскажете. Все до мелочи. Мы вас вытряхнем, потом высушим, упакуем в бандерольку и пошлем вселенской почтой на все четыре стороны, – его тяжелая рука легла мне на плечо. – Сопротивление бесполезно, песни ваши вам не помогут, разве что можно только надеяться на Божий промысел. Но, увы, здесь, – он показал пальцем в пол, – его нет, ибо тут есть царство зла.

Дирек устремил палец вверх и многозначительно произнес:

– Никто тебе не поможет, даже ОН! Никто! Ну, а мы тебя, поверь, отшлифуем по полной программе.

Дирек взмахнул рукой – и троица направилась в мою сторону. Вот теперь промедление было смерти подобно. На раздумья времени не было, и компьютерная умница Линда мгновенно сориентировалась, раскодировав замок на наручниках. Я тут же выхватил свой энергомеч– и Дирек упал с огромной дырой в груди.

Оставшиеся трое окружили меня, выхватив лазерные мечи. Я стоял, не шелохнувшись. Мелбру висел в таком же состоянии, как и до битвы. Я опять послал команду Линде найти код доступа для уничтожения магнитного поля, в котором завис Мелбру. Раздавшийся ужасный грохот обозначил, что тело Мелбру состыковалось с полом. Страшно подумать: двести восемьдесят килограмм свалились с двухметровой высоты.

Может быть, это меня и спасло.

Я включил систему антигравитации, и в комнате все поплыло, как во сне. Движения моих противников стали замедленными и вялыми. Воспользовавшись моментом, я прыгнул на ближайшую стенку, но тут же упал. Кто-то все же успел отключить систему антигравитации, и мне пришлось нелегко. Первый удар лазером я принял на грудь, второй попал мне по ногам. Благо, у меня была система защиты, которая и спасла мою грешную жизнь. Работают вселенские умы в сфере средств защиты! Работают! Молодцы! Так держать!

Я снова включил систему антигравитации, и опять все поплыло. Я собрался с силами и, пробежав по потолку, очутился позади инопланетян. Выключил меч и поставил ладони параллельно за их спинами. Раздался щелчок, и из моих ладоней вылетел пучок электрических сигналов, похожий на электрошок. Моих противников одолела такая трясучка, словно сквозь их тела проходили 380 вольт напряжения. Так продолжалось довольно долго, их защитная система боролась со мной до конца, но все же не выдержала. С ними было покончено за несколько секунд. Они упали, как подвяленные мухи, в темпе largo.

Линда отключила антигравитацию, а я быстро подбежал к Мелбру, который лежал без сознания своим гамадрильим лицом вниз.

Я кое-как перевернул его на спину и попросил Линду просканировать Мелбру с головы до ног. Результат оказался не лучшим. В принципе, я знал, что это могло закончиться именно так, но надежда была. Линда подняла Мелбру на уровень моего пояса. И следуя ее инструкциям, я принялся спасать гиганта. Все попытки привести его в чувство были тщетны, и, окончательно отчаявшись, я просто заорал. Мелбру висел посередине центра управления флайером-жуком, рядом валялись четверо инопланетян-киборгов в обезображенном виде. Я решил, что все кончено и направился за пульт управления.

Но Линда меня остановила, предложив поместить Мелбру в барокамеру, которая имелась на борту каждого флайера. Я так и поступил.

Удобно устроившись в кресле, я включил бортовой компьютер, который Линда предварительно обработала по полной программе. Так что затруднений в доступе к общению с ПК космолета не было. Потом Линда закрыла входные двери в командный борт, и мы стремительно оторвались от причала. Полетом управляла Линда, так что я наконец-то откинулся в кресле и, сцепив руки на затылке, закрыл глаза.

Мысли мои молниями унесли меня к земному дому, к тому самому времени, когда летняя жара уже спала, и я раскачивался в висячем гамаке между дивных сосен. А воздух там так приятно пьянил, и кругом царствовала такая хрустальная тишина, что я бы находился в таком положении хоть целую вечность. С большим удовольствием.

Но она, вечность, прервалась на самом интересном месте. Линда потревожила меня, и я открыл глаза.