Игорь Масленков - Всевидящее око

Кайдлтхэ как должное приняла подношение, но довольствовалась всего лишь несколькими глотками и одним куском ржаного хлеба. Алексей съел оставшийся хлеб, выдул всё молоко и выказал неудовольствие тем, что хуторянин явно пожадничал.

– Знаешь, я думала над твоими словами, – сказала Кайдлтхэ. – Может, ты и прав. Следует быть проще и добрее. Но где мне тогда взять силу? Ладно, пойду прогуляюсь.

– Пойди прогуляйся. Только не заблудись, не провались в выгребную яму и не наступи в кучу навоза. – Алексей зевнул.

Не в силах сопротивляться усталости, великий герцог в один миг погрузился в глубокий сон. Он так и не дождался д'айдрэ.

Проснулся поздно. Солнце поднялось высоко и стало припекать понемногу. Ночная прохлада сменилась духотой. Да и мухи спать не давали. Жужжали, подлые, и постоянно норовили сесть на лицо. Всё вокруг наполнилось разнообразными звуками. Хрюкали свиньи, кудахтали куры, чирикали воробьи. Ветер, утихший ночью, вновь оживился, забираясь под одежду. В нос бил гремучий коктейль сельских запахов. Сон ушёл, растворился в знойном мареве дня.

Алексей потянулся, нехотя продрал глаза. Кайдлтхэ возилась поблизости, приводя себя в порядок. Умывшись, девушка принялась чистить зубы.

– Доброго утра, Кай, – поприветствовал он спутницу.

– Доброго. Вставай, соня. Всё на свете проспишь, – ответила д'айдрэ. – Я тут припасла тебе зубную щётку. Да и побриться пора. А то зарос, как гойхэ.

Холодная колодезная вода быстро привела следопыта в чувство. Он фыркал от удовольствия, словно его верный друг Орхидиас. Умывшись, вытерся куском полотна, раздобытым Кайдлтхэ, и принялся за еду. То ли по скудости, то ли по скаредности, но хозяин вновь решил потчевать гостей лишь молоком и хлебом. После завтрака Алексей выслушал краткий инструктаж Кайдлтхэ и стал чистить зубы. Девушка ещё в Кьярге заказала тамошним мастеровым зубные щётки, а во время бегства из «Пучеглазого дракона» стащила из сумки служительницы Трибунала целый набор мазей, растирок, паст и косметических масел.

Изобретение д'айдрэ и впрямь напоминало привычную зубную пасту, но, как вскоре смог убедиться Алексей, местный аналог отличался более стойким и продолжительным действием.

После чистки зубов следопыта ожидала болезненная и не совсем обычная процедура, почти экзекуция. Дома он привык к электробритве. Станком пользовался редко, лишь в исключительных случаях. А тут Кайдлтхэ дала бритву, походившую на гибрид ножа и маленького серпа. Намылив щёки и подбородок, попаданец с опаской принялся за бритьё. Но тревога великого герцога оказалась напрасной. Бритва, изготовленная кьяргским кузнецом, хоть и смотрелась неказисто, но отличалась особой остротой. Через десять минут Алексей выглядел как лондонский денди. Выбритый, бодрый и готовый отправляться в дорогу.

– Эй, хозяин! – крикнула Кайдлтхэ, собрав немногочисленные пожитки. – Вели подать лошадей!

На зов явился хуторянин вместе с сыном. Малец вёл под уздцы скакунов.

– Извольте, светлые господа, – робко, косо поглядывая на оружие путников, едва не заикаясь, произнёс мужичок.

– Вот, возьми. – Д'айдрэ протянула крестьянину серебряную монету.

Тот взял эрб заскорузлыми пальцами, долго и недоверчиво рассматривал и, не найдя явных признаков подделки, зажал в кулаке.

– Благодарствую, светлые господа. Восьмёрка вам в помощь. А ты чего стоишь как пень, Давр? – Отец отпустил сыну подзатыльник. – Кланяйся да возблагодаряй светлых господ, ведь не сразбойничали, не обманули.

– Благодарствую, светлые господа, благодарствую… – забубнил юнец и принялся кланяться.

Девушка, более не говоря ни слова, вскочила в седло. Алексей чего-то ждал, медлил. Почему-то ему не хотелось уезжать, не сказав доброго слова, не поговорив по душам.

– И как вам тут живётся, уважаемый? – начал великий герцог.

– Помаленьку. Хлеб жуём, а ино и посаливаем. Скотина пропасть не даёт. Огород, клочок земли… Вот, мельница имеется. С окрестных хуторов на помол зерно везут. Ларг Большая Кружка часом харчами затаривается. Кой-когда на постой заявятся путники вроде вас. Слава богам, с голодухи не пухнем, на прокорм хватает.

– И скучать некогда? А новости до вас доходят? Что творится вокруг, знаешь?

– Отчего не знать, чай, не лапотники какие. Говорю ведь, путники захаживают. По тракту кто в столицу поспешает, кто обратно. Почитай, со всей империи люд.

– И чего болтают?

– Да чего? Трезвонят, война не за горами. Да и разбой по земле пошёл. Вон, в соседнем лесу банда объявилась. Я вас спервоначалу за тех душегубов и принял.

– Разбой пошёл, говоришь? И давно ли?

– А вот как пшеница колос выбросила, так и пошёл.

– Выходит, раньше не шалили?

– Оно, конечно, всяко бывало, но чтоб торговцам проезду не давали, такого не водилось. Как слух о войне случился, так и грабёж начался. А ещё про демонов краснорожих болтают. Да только поди разбери, где правда, а где брехня. Хорс их знает, демонов тех.

– Ну, ладно, бывай, добрый человек. Спасибо за ночлег и еду.

– И вам не хворать, светлые господа.

Алексей оседлал коня. Кайдлтхэ того и ждала, пришпорила свою лошадь и понеслась прочь, только земля из-под копыт полетела.

Несколько часов кряду всадники ехали молча, даже парой слов не перекинулись. Девушка явно была не в духе. Попаданец размышлял о странном поведении девушки. Да, Настфард из Скрета предупреждал об изменчивости настроения д'айдрэ. Возможно, она обиделась, потерпев фиаско в переговорах с владельцем хутора. А тут какой-то чужак, не размахивая кулаками или мечом, всё решил и обо всём договорился. Похоже, система традиционных отношений д'айдрэ – гойхэ в сознании Кайдлтхэ дала сбой, отчего она растерялась и не нашла ничего лучшего, как нацепить на себя маску обиды. И виной тому Алексей. Впрочем, он сильно не переживал. Наоборот, считал, что небольшая душевная травма пойдёт ей на пользу. Однако говорить об этом не стал, так как даже не мог представить ответную реакцию представительницы древней расы. А ссориться со спутницей не имел никакого желания.

Около полудня путешественники остановились на постоялом дворе, расположенном на южной околице какой-то деревни. Кайдлтхэ довольствовалась односложными словами. Следопыт не ожидал, что маленькое ночное происшествие оставит глубокий след в душе девушки. Впрочем, он ошибался и ошибку скоро осознал. То, о чём так долго думал Алексей, являлось для д'айдрэ неприятным, но мимолётным недоразумением. Её занимало иное. Первородную охватило смутное предчувствие. На сердце поселилась тревога, а во взгляде читалась лёгкая растерянность и беспокойство. Но эти треволнения не открылись Алексею. Суть их он понял гораздо позже, впрочем, как и другие тонкости в поведении д'айдрэ, казавшиеся до того странными и необъяснимыми.