Александр Авраменко - Волк. Поля надежды

Поднялась, прогнулась, массируя поясницу. Звук моторов изменился, и она торопливо высунулась в кабину. Точно! Машина снижалась. Везде, куда видел глаз, был лес. Огромные деревья, никогда не виданные ею раньше. Где это они, даже интересно? Ох… Чуть накренившись, машина описала полукруг, снизившись до двухсот аргов. Впереди появилась огромная поляна. Транспорт завис, потом начал плавно опускаться. Толчок! Сели! Пилот расслабленно откинулся в кресле, а Ююми прилипла к окну – где же муж? Где? Почему его не видно? Может… да нет, он точно стоит у аппарели! Ведь они будут выходить там, а Ооли обещала ему сообщить о её прибытии…

Дверь в коридор, ведущий в трюм, открылась, и пассажирки устремились туда. Одна Ююми замешкалась – две сумки, да ещё пакет с едой… Кое-как дотащилась до лесенки, вознесла хвалу богам – пилот открыл внешнюю дверь, выходящую на улицу. Добавила хода… На улице оказалось… холодно. И – промозгло. А ещё до ужаса влажно. Как в джунглях. Но там, по крайней мере, жарко. А тут – зуб на зуб не попадает. Но всё равно выше точки замерзания.

Возле грузовика никого не было, кроме суетящихся у аппарели людей. Осмотрелась по сторонам – его нет? Всё упало внутри. Куда идти? Где его искать?

– Вы – Ююми… госпожа Рогова?

Перед ней стоял человек в обычной имперской рабочей одежде, даже перепачканной смазкой.

Кивнула:

– Это я…

– Ваш супруг просил ждать его дома. Вот ключ от его комнаты… – Протянул металлический предмет, знакомый ей по дворцу. Почти таким же закрывались там и её личные покои.

– А где…

– Он сейчас на полигоне. Испытывают новую технику. Освободится поздно ночью.

– Но куда мне идти?! Я же ничего здесь не знаю!

– Ох, простите, госпожа. Как-то из головы вылетело. – Он схватился за виски, потом показал на ряд крошечных домиков на краю поляны: – Первый с левого краю, госпожа. Да вы не ошибётесь – у каждой калитки табличка с именем владельца.

– Спасибо. А хотя бы примерно когда его ждать?

Человек пожал плечами:

– Кто знает, госпожа. Как пойдёт. Бывает, только выедут, как приходится возвращаться. А то и сутками сидят на полигоне.

– Сутками? – Саури едва не завизжала, но неимоверным усилием воли удержалась от этого. Глубоко вздохнула: – Понятно. Значит, как мне повезёт.

– Да, госпожа. А теперь простите, мне надо идти. – И человек поспешил обратно к аппарели, откуда выгружали что-то здоровенное и явно очень и очень тяжёлое…

Всё-таки хорошо, что его жильё недалеко от посадочной площадки. И сумки не такие тяжёлые. Она сумела их дотащить, потому что никто даже не подумал ей помочь. Все возились возле того таинственного груза, плотно закутанного грубой тканью. Поэтому всё пришлось тащить самой. И человек не обманул. На небольшой табличке она увидела знакомые буквы высокого письма и человеческие знаки: Рогов Д. П.

Толкнула низенькую, сделанную из жердей калитку, прошла к совсем маленькому, сколоченному из досок домику. Два окошка в крошечных рамах, величиной с её голень. И узкие. Открыла дверь, оказалась в крошечном коридоре, как принято у людей. Вторая, внутренняя дверь сразу привела её в единственную комнату. С огромным облегчением опустила сумки на пол, плюхнула пакет с деликатесами на единственный грубо сколоченный стол, настолько маленький, что пакет занял всё место. Осмотрелась и едва не разрыдалась от обиды – она простится со своей невинностью в таких убогих условиях? Узкая кровать, где они вдвоём едва смогут уместиться. Как на такой крошечной заниматься этим?! Да ещё и без сетки? Откинула покрывало и охнула – тут даже пружин нет, один тонкий матрас на голых досках! Ужас!

Две табуретки, маленький узкий шкаф, куда с трудом поместится её плащ. Только сейчас осознала, как нелепо выглядит она тут в своём роскошном платье, да ещё с дорогушей косметикой на лице… А глаза машинально обследовали комнату… Полка с людскими папками, набитыми бумагами. Кажется, чертежи? Или схемы? У входа потёртые тапочки местной работы. Его? А чьи же ещё? Большой размер, явно на человеческую ступню…

Поёжилась – в домике было ужасно холодно. Даже холодней, чем снаружи. Печка? Боги! Что это такое?! Металлический цилиндр с двумя дверками. Круглая труба от него уходит в стену. Рядом с ним – небольшая охапка дров. Крошечных, но аккуратно напиленных и расколотых поленьев. Там же, в отдельной коробке из коры, горсть тонюсеньких, но длинных щепочек. Подтянув повыше подол платья, иначе не присесть, открыла одну из дверок. Верхнюю. Действительно, это топка. Пошарила взглядом по сторонам, но ничего подходящего не увидела. Зато обнаружила длинный узкий нож, лежащий возле чертежей. Вынула из пластмассовых ножен. Зубчатый по верхнему гребню, словно пила, с овальной прорезью. Рукоятка грубой пластмассы с излишне сложным навершием. И – тупой. Невероятно тупой! Хотя попытка заточить сделана. Поморщилась, но кое-как отодрала от одного из поленьев кору. Свернула, засунула, поискала зажигалку. К собственному удивлению, та была. Стандартная, военная, производства кланов, кстати.

Пламя вспыхнуло сразу, но тут же дым повалил назад. Но есть же труба! Вот она! Проследила её путь и ахнула, заметив задвижку. Выдернула, насколько можно, кашляя. До конца вытащить не удалось, она во что-то упёрлась. Но этого хватило – пламя в железном цилиндре загудело, и от стен, излишне массивных, на её взгляд, полилось живительное тепло…

Присела на кровать, тупо глядя на пляшущее пламя, потом спохватилась – надо наложить побольше поленьев. А тут – совсем мало… Накинула плащ, выскочила на улицу. О боги! Дождь! Мелкий, противный, серый. Вершины деревьев затянуло облаками. Проклиная всех богов, пошлёпала вокруг дома и, оказавшись позади, обрадовалась – под навесом из досок громоздилась большая поленница. Надо принести побольше. Наложила охапку. Потащила. Плащ, конечно, жаль, вряд ли его удастся отчистить от древесной смолы. Но… Сделала несколько ходок. Гора дров высилась рядом с печью и парила, сушась от раскалившихся стенок.

Айе… Надо аккуратней. Не хватало, чтобы деревянные стенки вспыхнули… Пожалуй, пока хватит подкладывать… Пока…

Что это? Ей кажется или она действительно что-то слышит за шумом дождя? Приникла к окну, проклиная всё на свете: крошечное, узкое, в котором ничего не разобрать за струями дождя, как вдруг услышала топот ног в коридоре, хлопнула дверь. Потом явственно разобрала:

– Хорошо, что уже печь натоплена, чувствуешь?

– Да.

– Тогда сразу проходи к огню и начинай с себя всё снимать и сушить.

– Мм… Может, всё-таки хоть что-нибудь оставить до вечера?

– Как хочешь.

Оба рассмеялись, и от этого смеха Ююми похолодела… Что… происходит?!

Дверь в комнату распахнулась, и в неё ввалились двое. Мужчина и женщина, из саури. Её… муж… и… и… смотрящая на неё как на помеху, как на препятствие. Словно она, законная жена этого мужчины, – ничтожество! Грязь под ногами. Взгляд победительницы. Хозяйки. Имеющей настоящие, истинные права на этого человека. А не те, что сейчас у Ююми, признанные лишь на бумаге…