Сергей Дмитренко - Одиночки [СИ]

Я лежал на траве рядом со своим новым домом и думал, что же теперь делать дальше. Серый по своему обыкновению где-то пропадал, а я в гордом одиночестве решал перед собой эту важную задачу. После длительных раздумий я посчитал, что главной и первоочередной задачей сейчас является наведение порядка во взаимоотношениях Серого со стаей. Нельзя было оставлять в тылу у себя угрозу нападения на нас целой стаи волков. Надо было в этом вопросе раз и навсегда поставить точку, в лесу должен быть один хозяин, и я совершенно точно знал, кто им должен быть. А раз так, надо было действовать, лето подходило к концу, а нам с Серым надо было решить еще много вопросов, и первоочередным в этом было разобраться со всеми своими долгами.

— Серый, — мысленно позвал я, — ты где?

Более дурацкого вопроса я задать не мог, и дураку было ясно, что мой волк находится где-то в лесу. Но такова уж человеческая натура и моя в частности, очень любил я задавать всем самые банальные, а подчас и бессмысленные вопросы. Но мой волк — это волк джентльмен, он не удивился и по своему обыкновению кратко ответил:

— Скоро буду.

Я раскинул руки, потянулся и безмятежно уставился в голубое небо. Вверху спокойно проплывали кудрявые облака, пели высоко в ветвях разные птицы, издалека доносился голос кукушки, и незаметно для себя я уснул. Разбудил меня мокрый язык, который быстро мазнул меня по лицу.

— Слушай, Серый, — сразу взял я быка за рога, — пришла пора разобраться с твоей стаей.

— Ты не готов, — остолбенело услышал я в ответ.

— Это еще почему?

— Ты не слышишь леса.

Я удивился:

— Это еще что такое?

Волк поначалу как будто затруднился ответить, потом в мозгу у меня с трудом сформировалось нечто шумящее, гудящее и куда-то прущее не разбирая дороги.

Вот тебе на! Это что же, он так меня видит? Я коротко спросил:

— Это я?

Волк молча мотнул головой.

— И что, этого никак нельзя исправить…? — робко поинтересовался я.

Серый опять мотнул головой:

— Надо учиться.

— А ты меня научишь? — жадно спросил я.

— Сначала услышь лес, потом я приду.

И Серый легко отпрыгнув, исчез, растворился в высокой траве. А я остался лежать, обдумывая только что услышанное.

Странное это было указание «услышь лес», но как я понимал, Серый сказал его не просто так. Надо было над этим как следует подумать. И я стал думать. Думал так, что аж голова трещала, но так ничего и не придумал. И потому просто последовал совету своего друга — стал слушать лес. Оказалось, что он наполнен не только голосами птиц — шумели деревья, тихо шуршала трава под мягким дуновением ветра, где-то далеко-далеко раздался рев самца оленя, через секунду также далеко прозвучал и ответный рев. И я почти осязаемо увидел, как два лесных великана, встретившись на опушке, сшиблись рогами. Я перевернулся на живот и всмотрелся в траву, посреди которой лежал — на верхушке травинки сидел муравей, по земле, мягко шурша лапками, пробежала юркая ящерица, переливающийся жук важно прошествовал по своим делам. Везде кипела жизнь. Иногда неприметная, почти невидимая, но чаще всего просто мною не замечаемая. И мне показалось, что я что-то понял. Мой друг хотел сказать мне, что я просто был слепым. Ха, а что он еще хотел от насквозь городского жителя, который и лес-то видел вблизи всего пару раз за всю свою жизнь. Но я научусь, обязательно научусь, чего бы это мне не стоило! И видеть, и слышать, и понимать лес. А еще — и я опять вспомнил тот образ, который мне показал Серый — я обязательно должен научиться бесшумно ходить по лесу. Лес должен принять меня за своего. Иначе — грош цена всему сделанному, и я навсегда останусь чужим в этом лесном царстве.

Ранним утром, едва проснувшись, я выкупался в холодной, аж до зубовного скрежета, родниковой воде, смывая всю накопленную за эти дни усталость. Вернулся в дом, тщательно оделся во все чистое, выложил из карманов все нужное и ненужное, потом, немного подумав, снял кроссовки и босиком вышел на поляну перед домом. Мне надо было выполнить непосильную задачу — стать лесом, слиться с ним, почувствовать его всего, от маленькой зеленой травинки до огромных лесных великанов, качающих где-то высоко-высоко своими кронами. Да-а дела, непосильная задача, но посмотрим, и может быть, я все-таки справлюсь. Должен справиться.

Я стоял босыми ногами на мокрой от утренней росы траве и ждал, когда на меня снизойдет благодать. Она, явно, где-то задерживалась. Наконец, я перестал чего-либо ждать, а просто стоял, закрыв глаза, и слушал те звуки, которые окружали меня, просто стоял и слушал, пытаясь то ли разобраться во всем, то ли раствориться. И то и другое получалось пока плохо, поэтому я опять открыл глаза и медленно побрел вглубь леса. Просто шел себе все вперед и вперед, без всякой цели, никуда не спеша, внимательно вглядываясь во все то, что меня окружало. Все эти дни я, словно в горячке, занимался всякими неотложными делами: и совершенно не было времени не то чтобы посмотреть по сторонам, но и даже как следует передохнуть. Я пахал как вол, и только теперь, когда почти все уже осталось позади, понял, как же я по-настоящему устал.

Утренний лес расступался передо мной, пропуская вглубь, раскрывался передо мной, и я шел и шел вперед, навстречу чему-то светлому и радостному. Теперь все становилось на свои места, и вдруг понял, что лес меня понял и принял. Ничего, что я пока еще не умею бесшумно ходить и не очень понимаю его язык. Но я научусь, обязательно научусь, я буду очень прилежным учеником.

На следующий день, опять встав спозаранку, я надел небольшой рюкзачок, который я еще с вечера приготовил, и вышел из своего лесного дома. Прямо перед порогом, внимательно глядя на меня, сидел Серый. Почему-то я этому ничуть не удивился.

— Привет, Серый! Я готов, идем.

И мы вошли в лес…

Спустя неделю, усталые, но довольные мы вернулись из леса домой. Не скажу, что за это время я научился полностью понимать лес, нет, я его только-только начал чувствовать. Но появившееся чувство долгожданной встречи с новым другом теперь не покидало меня. Я теперь был твердо убежден, что мы будем настоящими друзьями. Странно как-то, я городской житель, который по-настоящему с лесом столкнулся пару месяцев назад, теперь готов утверждать, что лес меня принял. Именно так, принял меня, не оттолкнул, а взял под свое крылышко. Не знаю, как это передать словами, но я это почувствовал. И мне кажется, да нет, я уверен, что в этом мне помог Серый, без него, конечно же, ничего бы не вышло. Правда, мой мохнатый проводник мной был недоволен, или, по крайней мере, старался это дело так представить. Ходил я, по словам Серого, ужасно шумно, за что он на меня все время ворчал и рычал. Я старался, честно старался, но получалось пока не очень: то наступал на ветку, и она, собака, с жутким хрустом ломалась, то приминал траву и тем самым оставлял за собой видимый след, а то и вообще цеплялся за колючий куст, оставляя на нем частичку себя. Но я старательно прислушивался к его советам и мне кажется, что у меня даже что-то стало получаться. Конечно, это были только первые шаги, и даже не шаги, а так, шажочки, но дело сдвинулось с мертвой точки, и я дал себе слово, что сделаю все, что только будет в моих силах.