Вадим Денисов - Побег

Старший караула повелительно махнул рукой, указательным пальцем приказывая головной машине остановиться рядом со входом в здание КПП. Конкретный мужчина, все сделал, как его учили. Рыжие брови дежурно нахмурены, подбородок старательно выпячен вперед, короткий ежик быстро приглажен ладонью и накрыт шляпой. Из передвинутой по ремню открытой поясной кобуры высовывалась револьверная рукоять с белыми роговыми накладками.

Все нормально, встречают!

Табличка перед шлагбаумом извещала:

Чек-пойнт «Браво».

Приветствуем вас на земле Додж-Сити!

Тут все очень основательно. На крыше, у самого края, закреплен длиннющий штырь радиоантенны, по обе стороны смотрят прожектора, на стенах здания тоже имеется освещение — два фонаря под плоскими тарелками отражателей. На видимом мне скате кровли закреплены аж четыре панели солнечных батарей. И конечно же, завершал картину американский звездно-полосатый флаг. Вне всяких сомнений, этот блокгауз — настоящая достопримечательность трассы Санта-Фе.

Однако второй объект, стоящий триста метров западней на берегу симпатичного озерца, привлекал еще большее внимание. Да что там, меня он просто ушиб!

— Гребаный укрепрайон… — я с недоверием еще раз посмотрел на карту и потянулся за термосом с чаем. — Винни, ты только полюбуйся, опять нет толкового значка!

— Не стимулируют тут топографов, — вздохнул вьетнамец. — Ты не наседай на работников, ослабь пружину, попроси их по-человечески уточнить важные детали, предложи лишний раз выехать на место, опросить путников… поощряй чаще — и получишь качественную работу! Я правильно говорю, Дар?

— Ты на что намекаешь?

— Просто ответил! — хитро улыбнулся охотник.

— Хочешь сказать, что я вас редко поощряю?

— Мог бы и чаще.

— Нет, ты не виляй, прямо скажи!

— Всего три дня для такого города, как Додж-Сити, — это очень мало, командир… — немного помедлив, ответил вьетнамец. — Там есть море! Я вырос на теплом южном побережье, но не видел море уже три долгих года… Тебе, сибиряку, не понять, как хорошо после спада дневной жары, когда конторы уже перестают работать, скоротать оставшееся до ужина время в морских купаниях! Хотя предупреждаю: с морем, особенно незнакомым, шутки плохи… Мы с моей девушкой, такой же, как я, любительницей купаться, почти каждый день лезли в лазурные тропические воды, а потом выползали на берег и падали на пляж, чуть не засыпая от физического истощения… У нас в городке был отличный пляж! Именно там я увидел первых русских и выучил свою первую фразу на русском языке.

— Ну-ка, ну-ка… — я заинтригованно повернулся к нему.

— Так, момент… «Chto eto za parasha tut u vas, blya!».

Чудом удержавшись от идиотского булькающего хохота, я с трудом отставил термос в сторону и пристыженно буркнул под нос, складывая карту:

— Подумаем…

— А у моего приятеля был свой самолет на поплавках, — продолжил воспоминания неожиданно ставший разговорчивым вьетнамец. — «Бич-Бонанза», тридцать шестая модель, поршневой двигатель с турбокомпрессором, «Турбо Бонанза», военная версия. Когда дела приятеля шли в гору и он мог позволить себе небольшой отпуск, мы покупали в складчину горючее и маленькой компанией отправлялись на один из Парасельских островов… Летишь, а под тобой океан! По судоходной трассе идут сухогрузы и танкеры, белой сигарой проплывает паром на Таиланд… Внизу видны пенные трассеры скоростных катеров, яркие треугольнички парусных яхт. Небо, лазурное безбрежье южных морей и райский остров! Большая неровная лагуна, густая лента зеленого массива — это заросли кокосовых пальм. А знаешь ли ты, что такое настоящий фишхантинг, Дар? Доводилось ли тебе вытаскивать из океанских глубин королевского марлина?

Черт, как красиво излагает! Меня тоже пробило на мечтания. Я откинулся на спинку сиденья и невольно прикрыл глаза. Может, все это сон, вот сейчас распахну веки и увижу себя в шезлонге на берегу коралловой бухты с баночкой ледяного «Бада» в руке, а за окном бунгало будет пламенеть рассвет далекого Южно-Китайского моря…

Открыл глаза. Моря не было.

Сержант на КПП уже начал базарить с водителями и караульными, кто-то закурил. Пусть ребята расслабятся, отсюда до Доджа всего десять километров, оставшийся участок пути полностью безопасен. Пора спускаться на грешную землю.

— Только злющих тайменей и носатых щук из холодного болота, — наконец буркнул я недовольно. — Винни, отвлекись от воспоминаний и скажи, о чем ты думаешь, глядя на этот форт?

Вьетнамец споткнулся, но легко перешел на новую тему:

— Думаю, что Резчики создавали Платформы по одним и тем же лекалам и лишь потом придумывали правила игры для каждой из них.

А ведь он очень верно подметил!

Матрица!

Эта каменная твердыня, настоящая основа укрепрайона, выглядела точь-в-точь как мой родной Диксон. «Утро красит нежным светом стены древнего Кремля…» — захотелось мне запеть… Знакомый до боли, с непривычки мрачноватый, но такой родной силуэт вышибал слезу умиления. Все в подлунных мирах боится Времени, а само Время боится этих мегалитов Платформ… Надо быть археологом, чтобы разобраться, сколько лет строению. Невероятная старина сквозила в каждом камне цитадели, крепость давным-давно уверенно вписалась в пейзаж, став его неотъемлемой частью… Ни с чем не спутаешь эти ровные тесаные плиты, искусно состыкованные с минимальным зазором. Цитадель, как было и на Лете, расположена на круглом насыпном холме со срезанной вершиной диаметром около семидесяти метров в основании. Боевая башня-переросток, сложенная из серых гранитных блоков, гроза района… Неприступная крепость.

На дорогу, ведущую к блокгаузу, смотрит отлично знакомый, почти трехметровой ширины воротный проезд с арочным сводом, стены крепости до пяти метров в ширину, с внутренней стороны по ним наверх уходят две лестницы в три пролета — поспорить могу!

Бойниц в стенах нет в принципе. Общая высота сооружения — метров пятнадцать. Состояние отличное, за строением следят, в нем живут и работают…

Мое психологическое состояние можно было охарактеризовать коротко — полное deja vu. Я знаю, что сейчас будет. Скрипнут кованые петли, откроются тяжелые ворота, и на пороге покажется позевывающий, все еще не проснувшийся после завтрака Игореня Войтенко, сегодня его очередь отправляться на утреннюю охоту…

— Винни, тебе не кажется, что мы у Резчиков далеко не первые подопытные кролики? — невесело спросил я.

— Было бы странно, Дарий, не приди мне в голову такие же мысли… Интересно, что стало с предыдущим стадом кроликов после того, как эксперимент был признан неудавшимся? Просто так списали или скормили хищникам, чтобы сырье не пропадало? — с черным юморком откликнулся охотник.