Вадим Денисов - Побег

— Винни, нет, ты… ты это видишь!?

При этих словах дисплей экрана ожил полностью, и экран заполнили мелкие строчки. Я схватился руками за табурет, боясь упасть от шока.

Текст повторял то, что Рыжий Саид на всякий случай перенес на бумагу.

— То же, что и на бумаге, — поторопился высказаться я, о чем уже через минуту жестоко пожалел.

— Не совсем! — погрозил мне пальцем Винни и принялся учить меня уму-разуму, наглядно показывая, что серьезному человеку, командиру группы, да еще и претендующему на гордое звание следопыта, надо быть внимательней и со скоропалительными выводами не торопиться. Мне же оставалось только слушать, кивать и краснеть от стыда.

— Бери бумагу. Дай мне. Слушай… «Мобил-операторами могут являться: оператор донор-канала селективного кластера и Спасатель». Правильно? Регламент использования прибора довольно жесток — управлять этим терминалом могут только избранные. А теперь читай с экрана, вот тут!

— «Операторы по регламенту особого случая…» — пробормотал я себе под нос.

— Громче!

Я повторил.

— Понимаешь, что это значит? Если с оператором донор-канала селективного кластера более-менее понятно, то статус Спасателя нам неизвестен. Но это уже не имеет значения, с какого-то момента времени установлен другой, расширенный порядок управления! И это очень важно, Дарий.

— Понял я, понял… Глядишь, повезет.

— Теперь следующее. Читай вот здесь, — он ткнул в бумагу пальцем.

— Тут? Ага, вижу. «После первичной активации все дальнейшие перемещения транспортируемого терминала возможны не раньше, чем через 12 месяцев непрерывной работы на предыдущем месте. В случае более раннего перемещения терминал отключается на 12 месяцев, считая со дня нарушения…»

— И далее про отключение! Однако сейчас нам сообщается совсем другое, смотри внимательно.

Действительно, фрагмент на планшете содержал иную информацию:

6. После первичной активации все дальнейшие перемещения транспортируемого терминала возможны по усмотрению оператора. Категорически запрещается использование терминала во время движения.

Определяющее: в случае невыполнения этого условия оба канала сворачиваются, транспортируемый терминал переходит в автономный режим, функция снимается, наблюдение переходит в общий режим.

— Поясни!

— Ну… Ясно же, Винни. Раньше время последующей активации определялось жестким сроком эксплуатации на прежнем месте. А теперь от Хозяина послабление вышло уркам, гуляй, братва, терминал можно активировать когда и где угодно.

— Каким еще уркам, говори по делу, Дар!

— Лучше и не пробовать включить панель во время движения на транспортном средстве, — заторопился я. Что делать, есть время командовать, есть время учиться уму-разуму у мудрых людей… — Например, на катере! Нужно предварительно куда-то причалить. Слушай, Винни, а если просто остановиться в море, тогда как?

Он задумался.

— Рисковать не надо. Судно в любом случае будет нести течением, и нам не угадать, как на это обстоятельство отреагируют Резчики. Из инструкции можно понять, что они могут отключить канал навсегда. А какой еще можно сделать вывод из существования этой бумаги?

Я замялся. Черт, не могу сообразить.

— Для перечитывания перед сном в раздумьях? Ерунда. Саид был готов к возвращению прежнего режима поставки?

— Допустим, что так. Но главное для нас не в этом. Главное в том, что он раздобыл транспортируемый терминал еще в самом начале общественных эволюционных процессов на планете. Он у него давно.

— Значит, давно и бегает от сталкеров.

— Верно. И эти самые сталкеры понимали важность персоны, — кивнул вьетнамец. — Вот и он это понимал, ждал их появления, готовился. Скорее всего, на какое-то время Саид успокоился и заволновался лишь тогда, когда в Додж-Сити появились мы. Он наверняка подсылал своих людей, подслушавших, что между собой контракторы общаются по-русски. И это наука, в том числе и мне, старому. Ошибка.

Я еще не начал фантазировать.

До нормального анализа открывающихся возможностей еще далеко. Нужно успокоиться, сложить факты и находки в единую картину, осмотреть территорию, особенно погреб и амбар, прибрать улики. После чего спрятаться. И только тогда можно будет начинать эксперименты, оценивать перспективы.

— Берем паузу, Винни. Транспортируемый терминал нужно прибрать, и чем быстрей, тем лучше. Не приведи господь, кто-нибудь заявится сюда и увидит… Ты же понимаешь, что американцы ни за что не позволят нам безраздельно владеть таким сокровищем! Любыми средствами отожмут, не поможет ни первая поправка, ни их законопослушность. Нужно будет — всю группу под мох спрячут.

— Правильные слова говоришь, Дар, — откликнулся Винни, пряча сложенную бумагу обратно в тетрадь, которую тут же сунул за пазуху.

— Бери Лешку, и подгоняйте пикап сюда, будем грузить. Все остальное потом.

Раненому тяжести таскать не поручишь, добычу понесли мы с Винни. Я сразу отметил, что плита оказалась неожиданно легкой. Ну, относительно, конечно, будь она сделана из мрамора, весила бы гораздо больше.

— Прямо на траву клади, ничего с ней не случится, — предложил охотник.

В дверях избы показался Лимон.

— Подпорки-то забирать? — поинтересовался он.

— Да! Неси и укладывай в кузов! — ответил я.

— Тогда я и скатерку заберу! Я вообще тут многое забрать готов! — честно предупредил нас юный хищник.

— На фига нам скатерть, мы что, старьевщики?

В процессе погрузки стало ясно, что подпорки тут будут лишними: место в кузове расходуется нерационально, а панель располагается высоковато, если машина закозлит на повороте, то вполне может и выскочить, ищи ее потом в колючих кустах. Хотя большая неприятность случиться не может, учитывая уникальную твердость и, скорее всего, прочность неизвестного материала.

— Давай прямо на пол! — предложил я.

— Тогда хоть скатерку постелим! А ты говорил «на фига»! — с этими победными словами команч унесся в дом, напевая какую-то песенку.

Вернувшись очень быстро, Лимонов не только притащил тряпку, но и прихватил несколько упаковок с шоколадом, которые тут же закинул в рундук. Начинаются ясли с нянечкой… И опять мурлычет! Вот, молодость — на предплечье свежий порез, а ему хоть бы что, пляшет!

— Все поешь, мародер?

— Какой же я мародер, шеф? — обиделся команч. — Зовите меня Элвис Пресли, поэт-песенник!

— Что ты можешь знать о Элвисе, молодой? — усмехнулся я.

— А ты? — тихо спросил Винни, толкнув меня локтем в бок.

Получилось! В итоге терминал лег в кузов пикапа, как там и был. А что, вполне сойдет за утяжелитель — ну, бросили владельцы кусок камня для лучшего сцепления задней оси с грунтом, вполне разумный шаг для гористой местности, что тут необычного? Тем не менее плиту стоило чем-то прикрыть, и мы начали накидывать сверху плашки аккуратно напиленных и наколотых дров, забирая их из поленницы, уложенной вдоль стены. В каждой из изб есть по небольшой каменной печи, но топили их редко, климат позволял.