Оливер Боуден - Assassins Creed. Ренессанс

Наконец он подошел к мосту возле южных ворот. На парапетах стояли караульные. Здесь чудовищное измождение наконец одолело его, и Эцио упал, потеряв сознание.

Очнувшись, он увидел, что лежит не на земле, а на кровати, укрытый безупречно чистым одеялом. Кровать стояла на солнечной террасе, стены которой были густо увиты плющом. Чья-то прохладная рука коснулась его лба и поднесла к губам кружку с водой.

– Эцио! Слава богу, вы очнулись! Как вы себя чувствуете? Что с вами приключилось? – засыпала его вопросами Катерина.

– Я… я не знаю…

– Вас заметили караульные на парапетах. Послали за мной. Даже не представляю, сколько дней вы провели в пути, да еще с такой ужасной раной.

Эцио напряг память:

– Кое-что припоминаю… Я сумел отобрать шкатулку у Чекко… потом появился другой человек. Он забрал у меня Яблоко.

– Кто?

– Он был в черном, будто монах… Кажется… без одного пальца! – Эцио с трудом сел на кровати. – Как давно я здесь лежу? Мне нужно ехать. Немедленно! – Он попробовал встать, но руки и ноги были свинцовыми. Голова отчаянно закружилась, вынуждая его снова лечь. – Надо же! Что этот монах сделал со мной?

– Эцио, сейчас вы никуда не поедете, – сказала Катерина, склоняясь над ним. – Прежде чем вернуться на поле боя, вам нужно поправиться и окрепнуть. А вас ждет долгий и нелегкий путь. Но не унывайте! Никколо вернулся во Флоренцию. Он будет зорко следить за положением дел. Не дремлют и остальные ваши собратья-ассасины. Так что позвольте себе отдых…

Катерина поцеловала его сначала в лоб, а потом в губы. Первый поцелуй был робким, остальные – все более смелыми.

– И если есть что-то, чем я могу… ускорить ваше выздоровление, скажите только слово.

Ее рука незаметно скользнула под одеяло и, пропутешествовав там, остановилась в известном месте.

– Ой! – улыбнулась она. – Кажется, вам уже становится лучше.

– Катерина Сфорца, вы – потрясающая женщина.

Она засмеялась:

– Tesoro, если бы мне однажды вздумалось написать историю моей жизни, мир был бы потрясен до основания.

Эцио был сильным и крепким тридцатилетним мужчиной. Он находился в расцвете лет. К тому же выучка, пройденная им, еще больше закалила его тело и характер. Неудивительно, что он поправлялся и восстанавливал силы значительно быстрее, чем большинство его сверстников. Однако правая рука, пострадавшая в поединке с Чекко, требовала особой заботы. Молодой ассасин знал: чтобы вернуть ей прежнюю силу, придется нещадно упражняться, не давая себе поблажки. Он больше не спорил с Катериной, проявлял терпение и старался с пользой проводить каждый день. Аудиторе любил сидеть на террасе, погруженный в одно из сочинений Полициано. Но чаще он занимался на открытом воздухе, вспоминая Монтериджони и уроки дяди Марио.

Как-то утром, заглянув к нему, Катерина увидела Эцио готовым отправиться в путь. Слуга помогал ему надевать сапоги для езды.

– Значит, время настало? – спросила она, присаживаясь на кровать.

– Да. Больше откладывать свой отъезд я не могу.

Катерина печально вздохнула и молча вышла, чтобы вскоре вернуться со свитком.

– Что ж, это должно было случиться рано или поздно. Видит бог, дело твоей жизни важнее наших утех. Но я надеюсь, что мы снова свидимся, причем довольно скоро! – Она протянула Эцио свиток. – Это мой прощальный подарок.

– Что это?

– То, что тебе непременно пригодится.

Катерина развернула свиток. Эцио увидел достаточно подробную карту Апеннинского полуострова от Ломбардии до Калабрии. Молодой человек сразу же обратил внимание на крестики, проставленные красными чернилами.

– Это и есть карта, о которой говорил Макиавелли? Карта твоего мужа…

– Моего покойного мужа, mio caro, – тут же поправила его Катерина. – Пока ты странствовал, мы с Никколо сделали пару важных открытий. Во-первых, мы весьма своевременно… устранили Джироламо, поскольку он был близок к разгадке. А во-вторых, карта эта поистине бесценна. Даже завладев Яблоком, тамплиеры без нее все равно не сумеют найти хранилище.

– Ты знаешь о существовании хранилища?

– Дорогой, иногда ты бываешь таким наивным! Конечно, я знаю о хранилище. – Ее тон стал более деловым. – Но чтобы полностью обезоружить наших врагов, ты должен вернуть Яблоко. Карта тебе поможет завершить это великое дело.

Их пальцы сами собой переплелись. Они смотрели друг на друга, не в силах оторваться.

– Неподалеку отсюда, в низинах, есть монастырь, – наконец сказала Катерина. – Доминиканский. Их орден носит черные плащи с капюшонами. Я бы начала оттуда.

Ее глаза увлажнились, и она отвернулась.

– А теперь – поезжай! Найди нам этого чертова монаха!

Эцио улыбнулся:

– Катерина, я буду по тебе скучать.

Она тоже улыбнулась (лучезарнее, чем то допускали приличия). Впервые в жизни смелость покинула ее.

– В этом я не сомневаюсь.

Монах, встретивший Эцио в низинах, был толстеньким и румяным, как большинство его собратьев, но хитрые глазки, огненно-рыжие волосы и акцент выдавали в нем иностранца. Эцио уже слышал такой выговор у кондотьеров дяди Марио, ирландцев по происхождению.

– Да пребудут благословения Господа с вами, брат, – произнес монах.

– Grazie, padre.

– Меня зовут брат О’Каллахан.

– Могли бы вы мне помочь в одном деле?

– Для этого мы здесь и существуем, брат. Правда, живем мы в трудные времена. Тяжело держать мысли ясными, когда в животе пусто.

– Вы хотели сказать, в кошельке пусто?

– Вы меня неправильно понимаете, брат. Я ни о чем вас не прошу. – Монах всплеснул руками. – Но Господь помогает щедрым.

Эцио протянул ему несколько флоринов:

– Если этого недостаточно…

Брат О’Каллахан задумался.

– Вы верно уловили мысль. Однако Господь охотнее помогает более щедрым.

Эцио отсчитал еще несколько монет. Взор брата О’Каллахана просиял.

– Орден по достоинству оценивает вашу щедрость, брат. – Монах сложил пухлые ручки на животе. – Так какое же дело привело вас в нашу скромную обитель?

– Я ищу монаха, носящего черный плащ с капюшоном. У него на одной руке недостает пальца.

– Дайте подумать… У брата Гвидо на ногах только девять пальцев. Вы уверены, что недоставало пальца именно на руке?

– Вполне.

– Есть еще брат Доменико, но у того вообще отсутствует левая рука.

– Нет. Простите, но я точно уверен, что у этого монаха недоставало пальца на руке.

– На руке, на руке… – бормотал брат О’Каллахан, погруженный в раздумья. – Погодите! Помню я монаха в черном плаще. У него действительно не хватало одного пальца… Да! Как я сразу не вспомнил? Я его видел в нашей тосканской обители, когда мы в прошлый раз праздновали День святого Винченцо.

– Я хорошо знаю ту обитель. Попробую расспросить там. Grazie.