Евгений Щепетнов - Инь-ян 4

Двое! Всего двое! Но сил не было. И жить осталось от силы час, или два. Дважды после того, как ее удар парировал латник, меч едва не вырвался из руки — настолько сильным был отклик. Двое оставшихся — просто-таки монстры, а не люди, высоченные, огромные, они будто не знают усталости, и кажется, что весь предыдущий бой был лишь подготовкой к этим, заключительным минутам.

Закованные в сталь фигуры остановились, наклонились друг к другу, один что-то прогудел — что именно, Морна не расслышала. Потом они двинулись к ней, но не прямо, а как-то немного в сторону — неспешно, держа тяжелые мечи на плече, как носят косы и грабли крестьяне и крестьянки.

Морна с отчаянием оглянулась — точно, Рес опять свалился! Они идут к нему! И это понятно — или его добьют, или дождутся, когда воительница подойдет защищать своего любимого. И уж тогда добьют обоих.

А вообще-то, по-хорошему, им не надо добивать Ресонга. Он отлично сковывает действия Морны, потому — пусть себе висит у нее на шее. Пусть высасывает ее силы!

Морна застонала в отчаянии, и бросилась бежать так быстро, насколько могла. Подбежала к Ресонгу, когда латники были уже в пяти шагах от нее, схватила раненого за руку, и не имея сил поднять, поволокла за собой, оставляя на песке извилистый след, будто здесь проползла огромная змея. След кое-где был запачкан красным — это и кровь Ресонга, и кровь тех, кто валялся на песке, разрубленный, обезглавленный, расчлененный на части. Кого-то свалили Морна с Ресонгом, кого-то некогда тихая, нежная Занда. Занда хорошо поработала своим мечом, долго здесь будут помнить взбесившуюся красотку!

Морна пробежала мимо мертвой Занды, оставила Реса у стены, и бросилась назад, чувствуя, как сердце сейчас выскочит из груди. Такой нагрузки как сегодня у нее не было никогда в жизни. И такого ужаса перед неизбежным…

Латники были уже рядом, они почти бежали, видимо решили покончить с ней как можно быстрее. Морна рванулась к ним навстречу, и встретила, когда бойцы были уж рядом с трупом Занды.

И тут случилось странное, практически невозможное — Занда вдруг пошевелилась, протянула руки и схватила одного из пробегавших мимо латников за ногу! От неожиданности он запнулся, и перелетев через "ожившую покойницу" свалился прямо под ноги Морны! Чем та мгновенно и воспользовалась.

Меч Морны обрушился на шлем латника, расплющил его, раздробил затылок с не меньшим эффектом, чем если бы она ударила кузнечным молотом, или тяжеленным ломом. Латник даже вскрикнуть не успел — Бам! Бам! Два удара! И нет человека.

Добив противника, Морна подняла голову, чтобы увидеть, как второй латник яростно вонзает в спину Занды свой длинный сверкающий меч. Клинок все вонзался и вонзался в некогда прекрасную спину девушки, превращая ее в кровавые лохмотья, в фарш, будто латник хотел быть уверен в том, что Занда наконец-то умерла. И будто с той же целью, латник с размаху опустил меч поперек тела девушки, разрубив его на две половины. А потом несколько раз пнул половинки, в ярости разбрасывая изуродованную кровоточащую плоть по песку арены. Остановился, вонзил меч в песок, и под вой и улюлюканье трибун погрозил Морне громадным стальным кулаком.

У Морны не было сил плакать. Да и слез не было. Она настолько вымоталась, настолько устала, настолько хотела пить, что у нее ни на что больше не осталось сил, кроме как — поднять проклятую железку и попытаться убить негодяя, чтобы хоть так помянуть Занду. Чтобы смерть девушки не была напрасной. Что будет потом — она уже не думала. Перед ней был враг, его нужно убить. Все! Простая, ясная цель. А еще — позади нее был любимый человек. И если Морна умрет — умрет и он. А этого позволить нельзя.

И она прыгнула к врагу — как лесной зверь, как кошка, защищающая своих котят! Не осталось страха, не осталось никаких раздумий — только этот страшный шлем, за которым не видно даже глаз, эта огромная фигура в стальных доспехах, и меч, от которого нужно увернуться, уклониться, который как жало ядовитого насекомого всегда нацелен на нее и лишь ждет случая, чтобы ужалить!

Фехтование тяжелым мечом отличается от фехтования легкими мечами, принятыми на вооружение легкой пехотой. Если ты обладаешь большой силой, можешь бить с размаху, но тебя все равно надолго не хватит. Этот меч представляет из себя что-то среднее между копьем, и мечом — кроме длинной рукояти, у него за крестовиной есть не заточенное место, за которое можно ухватиться левой рукой, и тогда фехтовать стальным монстром будет гораздо легче. Можно работать им, как пикой, не подпуская противника близко. Вот только одна незадача — а если противник невероятно силен? Что если он еще и накачался наркотой, увеличивающей скорость, выносливость и силу? Не чувствует боли, и соображает быстрее, чем ты, голодная, усталая, вымотанная до последней степени?

Тогда только молиться богам, Создателю и надеяться на чудо. Больше ничего.

Удары тяжелых мечей друг о друга подобны удару молотов по наковальне. Звенящий гул разносится по округе, перекрывая шум толпы и звон в ушах. Удар, еще удар, еще, еще!

Противник отбросил щит, взялся за меч обеими руками — почему? Устал? Или решил ускорить события и добить побыстрее? Скорее всего — второе.

Теперь пришлось совсем плохо — такие страшные удары Морна едва ли сдержала бы и тогда, когда она была свежей, отдохнувшей, сильной, а теперь, после всего, что было…

Морна начала медленно отступать назад под градом тяжких ударов. Теперь речь шла уже не о том, чтобы пробить защиту соперника — удары бы сдержать! Не пропустить! Каждый удар может легко раскроить на две части!

Полшага…еще полшага… Бам! Бам!

Меч едва не вылетел из онемевших рук.

Еще назад, еще…

Сбоку что-то мелькнуло, Морна посмотрела влево, и увидела, как Ресонг, с таким же как у нее тяжелым мечом в руках ринулся вперед, матерясь, визжа, захлебываясь кровью и ругательствами.

Латник повернулся к нему, отбил два сильных, но неточных удара, и на глазах оцепеневшей на мгновение Морны пронзил Ресонга длинным, красивым выпадом смертоносного меча!

Но Ресонг не упал, и не потерял сознания. Он отбросил меч, вытянул свои длинные, сильные руки мечника и вцепился во врага, обняв его, прижавшись к нему худым, мускулистым телом, на пару секунд блокируя движения латника.

И Морна не упустила момент. Через полсекунды ее меч уже врезался в шлем бойца, с ревом пытавшегося оторвать от себя неожиданную помеху. Понадобилось три могучих, разрушительных, усиленных яростью удара, прежде чем латник рухнул на песок, и затих, орошая песок вытекающей из шлема кровью.

Морна выронила меч, бросилась к Ресонгу, надеясь на чудо — ведь Занда тоже вначале казалось мертвой! Пролежала на арене долго! Полчаса, а может и больше! А потом — рраз! И живая! Может и Рес?!