Василий Баранов - Хромой бог

— В чем это проявляется. — Спросил государь. Он сидел, слегка прикрыв веки, и слушал, что говорит жрец.

— Ростки Темного появляются всюду. На рынке стали тайно продавать фигурки языческих божеств. Это плохой знак. Надо бороться с этой ересью. Мы должны в корне подавить нечисть. Уничтожить семена зла. Мы только общими усилиями сможем это сделать. Не только мои храмовики должны бороться, но и вы, государь, обязаны противостоять злу, что бы спасти своих подданных, чистоту душ и веры. Это ваша святая обязанность. — Втянуть мальчишку в борьбу с инакомыслием. Заугать. Пусть доверяет только верховному жрецу. Испуганный Георг сам удалится за крепкие замковые стены. Но хочется ускорить путь к власти.

— Что вы предлагаете? — Король ждет совета. Что предложит лукавый жрец.

— Надо сурово наказывать идолопоклонников. Уничтожить рассадники зла.

— Где вы нашли эти рассадники? — Кого хочет уничтожить жрец.

— Я уверен, государь, зло нашло себе место в душах наших бывших союзников. Там оплот нечисти. Гномы! Они тайные приспешники Темного. В глубине их рудников, в их домах и душах поселилось зло. — Сокровища гномов должно перекочевать в подвалы храма.

— Вы считаете их бывшими союзниками? — Так вот чего ты хочешь.

— Они мнят о себе много. Непомерная гордыня. Их лавки, их менялы, их золото. Они возомнили, что могут делать все, что хотят. Они ставят себя выше рода людей. Не отреклись от ереси, поклоняются Рудокопу. А это воплощение Тьмы! Они дают приют откольникам! Вы должны собрать армию и двинуться на них. Их рудники по праву принадлежат людям (мне, думал жрец). Уничтожить это осиное гнездо.

— Так уж осиное гнездо, жрец? — Георг понимал, война с этим народом подорвет его власть.

— Да. Надо уничтожить зло в самом его сердце. Мы овладеем их рудниками, их печами. Ваше государство приумножит богатство. Ваше правление положит начало новой эре. Эре процветания людей. Некоторые из них могут остаться в живых, если покаются и будут служить нам. Наполнится государственная казна, подданные будут благословлять вас. О вас будут вспоминать в веках. — Жрец готов пообещать истинное величие, пусть тешится.

— А не думаешь ли ты, жрец, что это будет и сигнал эльфам, что и они должны опасаться нас. И не двинуться ли они против нас, вместо того, что б оставаться нашими друзьями. — Это путь войны всех против всех. Георг не мог этого допустить.

— Тут, я думаю, наши маги должны остановить их. — Пусть растратят свои силы. Маги Храма после расправятся и с этими противниками.

Верховный маг оживился.

— Я не думаю, что наша магия не должна вступать в противоборство с магией эльфов. Их сила иного рода. Неужели ты думаешь, что мы должны сразиться с ними. — Вечная борьба с Храмом. Сладкоголосый жрец готов зубами вцепиться в горло мага.

— Если не сразиться, то отвлечь. Это то вы можете сделать? — Коготок увяз, птичке пропасть.

— Не знаю, целесообразно ли это, государь. — Не стоит вступать в прямое единоборство со жрецом. Притворно уступить.

— Я тоже не думаю, что выбран подходящий момент. — Пусть жрец думает, король готов пойти на уступки.

— Государь, я настаиваю. Именно сейчас мы можем ударить по гнезду ереси. — Сломить сопротивление короля, сделать его слабым.

— Хорошо, жрец. Я должен подумать. Не стоит спешить, делать все на скорую руку. Я благодарен тебе за мудрые советы. Но прошу время подумать. — Это препирательство надоело Георгу.

— Хорошо, Ваше Величество. Я приду к вам в следующий раз. Надеюсь получить утвердительный ответ. — Жрец не собирается отступать.

— Да. Вы можете идти, Верховный Жрец.

Жрец ушел. Король сидел в задумчивости.

— Что скажешь, Верховный Маг? — Может ли престол опереться на этого союзника. Кто останется верен ему.

— Что сказать. Наш Верховный Жрец думает только о своей казне. О своей выгоде. Мы многие годы живем рядом с народом эльфов и гномов. Эта дружба проверена временем. Начинать враждовать, вести войну, это безумие. Если гномы поклоняются другому божеству, это их дело. Он говорит, в землях гномов и эльфов совершают кровавые обряды. Я в этом не уверен. Мне кажется, сами Храмовики в подвалах творят темные дела. Их прельщают богатства гномов. Истинная цель жреца, рассорить нас и с эльфами. Вас, государь, постричь в монахи, сослать в дальний монастырь, а вместо светского государства построить теократию. Всевластие жрецов. Вы не должны следовать его советам. Нельзя нарушать баланс сил. — Маг верил в этого молодого короля. Верил в его благоразумие. Маг был наставником принца, когда тот был подростком.

— Думаю, маг, ты прав. Нарушать баланс нельзя, иначе трон зашатается. Мы не можем пойти на это. В руках наших жрецов есть очень сильное оружие. Проклятие Светлого. Многие люди могут испугаться и отшатнуться от трона. И еще вооруженные Храмовики.

— Ваше Величество, необходимо усилить гвардию. Вашу личную гвардию. Набрать туда людей, которым не страшны ни Светлый, ни Темный. — Укрепить силы короны, не дать Храму уничтожить простой народ.

— Маг, а не захотят ли те, кто ничего не боится, захватить трон? — Вот и еще одна опасность. Не попасть из огня в полымя.

— Тут все будет зависеть от того, как искусны будете вы. За кем пойдет простой народ. Дворянство продажно. Они могут примкнуть к тому, кто больше пообещает. Этих пришлых надо обласкать, но не очень приближать к подножию трона. Они должны понимать, вы их защита, вы их привилегии. Тогда они пойдут за вами против Храма и против Темного. Единственный выход.

— Может дать дополнительные вольности землепашцам. Мелким дворянам. Что б им не очень хотелось склонять голову перед жрецами. И нас с тобой, маг, могут обвинить в ереси. — Жрецы в отчаянии могут пойти на крайние меры. Георг пытался учесть все.

— На словах мы будем поддерживать веру в Светлого. Только формально, но не давать им много власти.

— Ты прав. Я объявлю, что предстоящий бал посвящен Светлому. Воздадим почести жрецу. Утолит свою гордыню. А мы тем временем станем укреплять гвардию.

Рынок, неутомимое сердце города. Здесь собирается разный люд. Кругом лавки, торгующий народ. Кажется, здесь можно купить все, что угодно. Вот ткани, одежда, обувь. Кухонная утварь, оружие. Дальше овощи, фрукты, мука. Товары на любого покупателя. Все свозится на эти рынки. В столице их несколько. Этот один из самых крупных. Собираются здесь разные люди. Сюда приходят не только за покупками, но узнать последние новости. Узнать, что происходит в других краях. Эти новости привозят торговцы, купцы, крестьяне из сел. Можно потолковать и о том, что происходит в городе. Все смешалось. Богатые и нищие. Дети. Господа и прислуга. Кто-то надеется заработать грош, а кто-то хочет утащить, что плохо лежит. Улицы города, его рынки были отцом и матерью Флора. Он помнил себя, как дитя города. Дитя рынка. С раннего возраста он слонялся по улицам, искал пристанища спрятаться от непогоды, согреться. Найти ночлег. И, как многие из этих ребятишек, любил часы, когда рынок закрывается. Часть испорченных продуктов остается в грязных кучах. Можно порыться и найти что-нибудь съестное. Овощи, фрукты, куски хлеба. Все это было его богатством. Чаще всего, когда он был совсем маленьким, он находил приют у старой гадалки, Тары. В ее маленькой клетушке. Там он согревался в ненастные дни и ночи. Но больше времени проводил на улице. Она была его учителем. Черноволосый, стройный парнишка. Волосы цвета крыла ворона. Темные лукавые глаза. Озорные, смотрящие с вызовом на прохожих. Задорная улыбка. Он обладал хорошим голосом и совершенным слухом. Порой он пел в тавернах за деньги. Танцевал, развлекал публику. Получал мелкие монеты и подзатыльники. Прошло время. Флор подрос и его заметили. Заметили ловкого юркого мальчишку. Его тонкие подвижные руки приметили в гильдии воров. Ремеслу он обучился быстро. Со временем он стал лучше одеваться. Сменил тряпье и рваные башмаки на более приличный наряд. Это позволяло оставаться незаметным среди "приличной публики". Он любил слоняться в толпе на рынке и в храмах в дни празднеств. Такова была его работа. Он срезал кошельки, вытаскивал деньги из карманов зевак, мог вскрыть замок. Большую часть денег приходилось отдавать гильдии. Без гильдии воришкам не место в этом городе. Часть денег он отдавал тетушке Таре. Гадалка не всегда могла заработать себе на хлеб. Не так уж много молоденьких девчонок, что хотят знать свою судьбу, узнать о скором замужестве и детях. Иногда Флор покупал тетушке подарки, теплые вещи, шаль. А она кормила его тем, что могла приготовить на деньги, что заработала сама или на те, что приносил он. Он помнил ее ласковые руки и то, как в детстве давала ему кусок хлеба или лакомство. Иногда делилась своими монетками. Это была славная и счастливая жизнь. Воровал Флор не у всех. Обходил тех, кто победнее. И не потому, что кошелек их тощ, мала добыча. Себе он непризнавался в этом. Ему казалось, обворовывать тех, кого обворовала судьба грешно. Другое дело обобрать купчика. И улов побогаче, и потеря не вызовет горьких слез. Флор ходит по рынку, высматривая свою жертву.