Василий Баранов - Хромой бог

— Плевать мне на ваш дом. Вы торт обещали! — И Флай плюнул в сторону дома.

Пронеслась волна холода. Пламя потухло.

— За тортом едем! Вы обещали! — Требовал ребенок.

Они сели в машину. Они выбрались из затора и поехали за тортом. Флай без остановки требовал лакомство. Пришлось остановится возле торгового центра. Торт купили. Можно было ехать в отделение полиции, найти дядю Игоря и набить ему морду.

В отделение полиции Олег залетел все еще горя справедливым негодованием. Следом за ним с огромным тортом двигался, сияющий от счастья, Флай. И ребята.

— Ты куда, Олег? — Спросил дежурный. — Разбежался, будто что горит.

— Ну, тебя! Где Игорян? — Кулак правой руки чесался. С размаху, в челюсть.

— Где-то здесь был. А эти? — Дежурный приподнялся со своего места. В такой ярости он Олега не видел.

— Они со мной. — Оставить ребят одних он не решился.

Олег ворвался в кабинет.

— Ну, Игреша! Ну, удружил! — Он готов был схватить своего начальника за ворот.

Флай поставил на стол перед Игорем торт.

— Что, будем торт есть? — Игорь даже представить не мог, в какую историю втянул друга.

— Какой тебе торт. Ты, хоть представляешь, во что ты меня впутал?

— Во что? — Показать ребятам город. Обычная прогулка.

— Человеческим-то языком можно было все объяснить. — Олег чуть поостыл.

— Что я должен был объяснить? Как вывести в город ребят?

— А ты можешь себе представить. Вот этот! — Вновь начал заводиться Олег.

— А кто это? — В самом деле, кто этот мальчишка. Откуда он взялся?

— А сам ты не знаешь? Это Флай, дракон.

— Дракон? Он не такой. — Так, пусть объяснят помедленнее.

— Я дракон. Флай.

— А ты почему как человек?

— Мне теперь можно. — Флай начал распаковывать торт. К чему вся эта ерунда. Все споры стихнут, если каждому дать по кусочку торта. Флаю два.

— Слушай, Олег. Я честно не знал, что все вылезет наружу. Что ты сам откуда-то все узнаешь. Я говорил о парнях, я говорил об этих двоих. О Флае я не знал.

— А ты знаешь, что он сделал? — Олег, наконец, сел на стул. Надо успокоиться.

— Нет…. Поджог что-нибудь?

— Поджог, это потом. Он самолет…

— Что, опять за птичками гонялся?

— Что значит, опять. Самолет терпел крушение. Этот взлетел, схватил его в воздухе и посадил на шоссе. А там машины бегают. Все это видели. Не только пассажиры в самолете. Понимаешь? Едешь, а тут перед тобой Боинг садится. И эти, откуда их принесло, журналисты. Снимают! Этот перед ними слез с Боинга, как петух с курицы, и бежит. На глазах у всех превратился в парня.

— Я не курица! Будешь обзывать, торта не дам! — И отчего взрослые постоянно обижают маленьких.

— И кричит, торт подавай!

— Торт я вижу.

— Мы поехали. Я решил дорогу сократить. От этого никакого спасу! Орет! Мы дворам, короче решил проехать. А там пожар!

— Он поджег? — Игорь не мог уловить нить рассказа.

— Нет. Этого не хватало! Дом сам горел. Там пожарные. В доме ребенок остался. Так эти двое….

— А они что сделали? — Час от часу не легче.

— Танцы на горящих углях! Как саламандры, с песнями и плясками вошли в огонь.

— Что?

— Зашли в огонь, понимаешь. Народ смотрит, а они лезут. Вынесли оттуда девочку. И опять выходили с песнями.

— Ребенка то спасли?

— Спасли. Врачам отдали. — Олег махнул рукой.

— Тогда чего ты шумишь? — Игорь пытался уложить в голове все события.

— А как теперь объяснять? — Вот так, ты — начальник, ты решай. Втравил в историю.

— Придумаем. — Да, придется поломать голову.

— А дракон потом на дом плюнул. — Добавил Олег.

— Зачем? Дом и так горел.

— Он пламя потушил.

Ольга вглядывалась в свое отражение в зеркале. Она была довольна. Хорошенькое личико в обрамлении каштановых волос. Упрямые брови, карие глаза. Она отошла от зеркала. Пошла на кухню, где хлопотала мать.

— Оленька, давай позавтракай. Опять убежишь и не поешь. — Мать всегда старалась, что б дочка на работу ушла сытой. Работа хлопотная, когда там сможет поесть.

— Не волнуйся, сейчас поем. — Ольга присела к столу.

— Я тебе чайку налью. Тебе покрепче?

— Да, покрепче. Не могу проснуться. Немного не выспалась. — Такое у нее часто бывало. Могла допоздна задержаться на работе.

— Вот, ты все так. Все на работе и на работе. Некогда заняться личной жизнью. Я тебе говорила, не надо идти работать в эту полицию. Работала бы в фирме, хорошая работа. — Упрямая у нее дочь. Если б ей мужа или просто кавалера.

— Мама, мне здесь нравится. — Господи, опять мать заведет старую песню. Ну, не встретила она еще своего мужчину.

— Нравится. Все нравится. — Продолжала ворчать мать. — Ты каши поешь. Я сегодня иду к Марии Николаевне на день рождения. Я все тебе приготовлю. Ты уж без меня. Не знаю, может мы с девчонками засидимся. И с транспортом, как домой ехать. А ты знаешь, — продолжала мать, присев рядом с дочкой, — у Алены из двадцать второй квартиры дочь родилась.

— Поздравь ее от меня. — Одни и те же примеры. Как будто свет клином на этом сошелся.

— Вот, а ты все одна. Так и останешься старой девой. — Очередная страшилка.

— Мама, какая я старая дева. Мне только двадцать три.

— Оглянуться со своей работой, как будет сорок три. А там на пенсию. И останешься одна на белом свете. Я-то думала, старая дура, в полиции настоящие мужчины. И ты встретишь свою любовь, а я дождусь внуков. — Мать начала готовить ужин на вечер для своей девочки.

— Мамочка, ты дождешься внуков. Дождешься.

— Дождешься от тебя! Давно пора понять, внуки, дети сами по себе не заводятся. Не пойму, зачем господь сотворил мужиков. Совершенно никчемные. Никому не нужные. И без них было бы хорошо. Только вот деток без них не бывает.

— Вот видишь, и они для чего-то пригодились. Мама, что ты хочешь? Что б твои подруги во дворе говорили, Оля идет со своим благоверным? Слово-то какое, послушай мама, благо и верный. То есть, хорошо, если верный. А то на стороне гуляет.

— И я о том. Мужики никчемные. Им на сторону бегать. Коты мартовские! И в твоей полиции сколько парней, и все никуда! Пропадешь там.

— Мама, я побежала. Мне некогда.

— Так всегда. Не можешь с матерью о главном поговорить.

Оля подхватила сумочку и выскочила на улицу. Слова матери она тотчас забыла. Та говорила о замужестве постоянно. Можно было сказать, Ольга пошла работать в полицию по велению сердца. Ей казалось, что это очень романтично. Она хотела бороться с преступниками, ловить маньяков в темных переулках и аллеях. Ей хотелось задерживать вооруженных бандитов. Не зря же она занималась борьбой. После института она пришла в полицию, ее посадили за пустые бумажки, которые она перекладывала из одного шкафчика в другой. Подшивала, распределяла по порядку. Вносила данные в компьютер. Настоящей, большой работы, о которой она мечтала, не было. Но надеялась, ей выпадет удача, она встретит своего настоящего преступника. Встретит лицом к лицу, одолеет его.