Антон Демченко - Воздушный стрелок. Боярич

Когда выжил и занял престол Иоанн Иоаннович, сын Ивана Грозного, здесь зовущегося Монахом? И кстати, заслуженно зовущегося. Оставив власть сыну, он действительно принял постриг и ушел в Кирилло-Белозерскую обитель под именем монаха Ионы… Так ведь нет. В том же веке, только чуть раньше, Франция и Испания дружно поделили Наваррское королевство, и семисотлетняя монархия исчезла с карты Европы куда раньше, чем это произошло Там. А объединенная в XV веке Италия, которой до сих пор правят Сфорца? Да и с Византией как-то неудобно получается. От нее, правда, остался лишь небольшой огрызок по ту сторону пролива, и Никейские цари до сих пор время от времени плачутся, что гады-болгары отобрали у них Константинополь, начисто забывая о том, что болгары отбили этот город у крестоносцев, кстати, не без активной помощи Руси и давно ушедшей из-под власти иконоборцев Греции, и до самого издыхания Османской империи поддерживали никейцев войсками и деньгами. Но ведь осталась же!

В общем, все не так… И непонятно, когда оно все так изменилось. Или это результат появления бойцов-стихийников? Так непохоже. Если верить историкам, то до правления все того же приснопамятного Иоанна Монаха никаких упоминаний о подобных воинах почти нет. А вот позже… Хроники просто начинают пестрить описанием богатырей, повелевающих огнем и водой, воздухом и землей… А потом и вовсе появляются сведения о царской академии, готовящей знатных механикусов, гранильщиков и… божьим соизволением воинов пламени, воды, ветра и тверди…

Но что интересно, в Европе о стихийниках всерьез начинают говорить еще позже, примерно во второй половине семнадцатого века, и большей частью речь идет о представителях старых дворянских родов.

Звонок прозвенел неожиданно… и вовремя. Я вновь проголодался. А потому, едва учитель покинул класс, кинулся в столовую. Где меня и поймал удивленный Леонид.

– Кирилл, ты что здесь делаешь?

– Ем, – честно ответил я, нагружая поднос тарелками и плошками.

– А кабинет кулинарии на что? – прищурился Бестужев.

– Так там же и оборудования никакого нет! – удивился я.

– Да ты что! – делано покачал головой Леонид и, раскрыв небольшую папку, продемонстрировал мне какой-то лист. – Подпись узнаешь?

– Ну? – заметив свою закорючку на бумаге, кивнул я.

– Что «ну»? Сам запрос подписал. Утром из запасников притащили все необходимое. Хоть сразу к плите становись, – усмехнулся Леонид.

– Замечательно. Продукты тоже из запасников вытащили? – вздохнул я, обходя Бестужева и опуская поднос на стол.

– Кхм… Ну, тут уж ты сам, – развел руками Леня.

– Когда бы я успел, а? – отмахнулся я. – Я же в том кабинете еще не был ни разу.

– Кстати, о кабинетах. Тут «параллельные» интересовались на предмет присоединиться к нашим внеклассным занятиям, – проговорил Бестужев, опускаясь на стул напротив меня.

– И в чем проблема? – пожал я плечами. – Хотят – пусть присоединяются. Наши же не возражают?

– Нет, конечно. Вопрос в другом. Как это оформить?

– Леонид, есть такая штука, называется «разумная инициатива». Например, берешь лист бумаги и пишешь на нем: «Заявление о допуске к участию в факультативных занятиях младшего «Б» класса Гимназии имени святого равноапостольного князя Владимира, от гимназиста имярек». Потом этот самый имярек добывает разрешающую резолюцию от ответственного за факультатив, и я, заверив указанную бумажку, тащу ее в администрацию. Но можешь придумать что-нибудь другое…

– Ты где такому научился, а? – ошарашенно проговорил Леонид.

В ответ я активировал экран браслета и сбросил ему содержимое новенького кристалла-накопителя, полученного мною этим утром у Катерины М-Ф… да черт с ним, просто Катерины. Кристалла, положенного по уставу каждому старосте.

– Читай и наслаждайся. Здесь мудрость веков и тысяч наших предшественников, – пафосно провозгласил я и улыбнулся, глядя на кислую физиономию Бестужева, впечатленного объемом информации.

– Значит, так, да? – Рослый мужчина лет сорока на вид прошелся из угла в угол небольшой комнаты и, остановившись перед Григорием, окинул его внимательным взглядом. – Интересно. Очень интересно… А ты знаешь, что вчера он мог вообще не явиться?

– Как это? – не понял молодой человек. – Да ему за такое потом жизни в школе не дали бы.

– У него были очень серьезные основания для отмены встречи. Пока вы пытались с ним справиться, Громовы вовсю готовились к похоронам супруги наследника рода, неожиданно скончавшейся той ночью.

– Он знал? – нахмурился Григорий и, получив в ответ кивок, вздохнул. – И все равно пришел.

– Именно. Но есть еще кое-что. Всего пока не расскажу, но… Вот послушай. На территории, арендованной Кириллом, сгорает постройка, и там же обнаруживается полноценная группа захвата, которой руководит Гдовицкой. Команда сворачивается и, потушив пожар, уезжает в неизвестном направлении. Той же ночью умирает Ирина Михайловна, с которой, судя по слухам, в том числе и тем, что она сама распускала о племяннике, Кирилл находится в о-очень натянутых отношениях… На следующий же день этот самый Кирилл, изрядно потрепанный, кстати, приезжаетдомой и, оседлав мотоцикл, мчится на полигон, где раскидывает двух друзей и… спотыкается о тебя. На чем зарабатывает две тысячи рублей.

– Так вот зачем он проиграл! – воскликнул Григорий.

Но его собеседник только покачал головой.

– Ты не понял. Ничего не понял, – вздохнул взрослый. – Он продемонстрировал, что не может справиться с тобой, воем. А Ирина Михайловна, между прочим, была гриднем, слабым, но гриднем…

– Хочешь сказать, ему нужно было продемонстрировать, что он не мог убить тетку?

– Да, я крутил так и эдак, информации, конечно, маловато, но если не брать в расчет совсем уж сказочных вариантов, то позапрошлой ночью Гдовицкой доставил в Беседы юного Громова-Николаева для судебного поединка с Ириной. Парень эмансипирован и, в отличие от родичей, вполне мог объявить таковой. Хотя, судя по пожару, очень этого не хотел… Ну да, старый Георгий наверняка нашел подходящий аргумент для заартачившегося внука… А это означает, что Громовы разорвали союз с Томилиными.

– Хм. А если ты ошибаешься? Как-то это все… слишком притянуто за уши, – вздохнул Григорий.

– Просто есть тут кое-какие моменты, о которых рано говорить. Кое-какие шевеления между Томилиными и Громовыми в области военных разработок. Трения, так сказать. Не слишком явные, но… они имеются, и не учитывать их нельзя. Да и… мы же не собираемся действовать наобум. Подождем, присмотримся… – усмехнувшись, протянул мужчина. – Нам ведь одного знака хватит, чтобы определиться, а там… Повоюем, сынок?

Григорий не был идиотом и отвечать на этот вопрос не стал. Ведь и так понятно, что тот был риторическим, а решение отец примет и без наследника…