Артем Каменистый - Возвращение к вершинам

Рогову казалось, что карабкаются они не быстрее престарелых улиток и не успеют даже половину необходимого расстояния преодолеть. Но когда он наконец добрался до зарослей и оглянулся, внизу не оказалось ничего интересного. Да и криков не слышно, а глотки у ваксов луженые. Значит, не все так плохо — люди не позволили дикарям сократить дистанцию, разрыв между отрядами все еще приличный, есть шанс оторваться в сумерках, а потом и вовсе затеряться.

Еще сотня шагов — и скомандовал:

— Все, ребята, привал. Пять минут переводим дух, потом делаем рывок до самого гребня. Придется поднатужиться.

— За пять минут не всякий кобель причешется, — устало пробурчал Киря.

— Если до темноты не выберемся из этой ямы, ноги переломаем. Надо успеть.

Киря устало покачал головой:

— Успеем. Тут заросли, в них этой щебенки вообще нет, выберемся как по автобану. Лишь бы волосатые ходу не прибавили. Кстати, непонятно, чем это наши приятели заняты. До сих пор их не видно, а ведь они не медленнее нас должны идти.

— Может, знают другую дорогу, покороче, обошли уже, — мрачно предположил Грач.

— А известно ли тебе, юноша, что кратчайшим расстоянием до цели является прямая? Именно по прямой мы шагали последние часов пять. Если ваксы знают путь короче, значит, они знакомы с альтернативной геометрией и прочими искривлениями пространства. Каким образом необразованные дикари познали учение Лобачевского и прочих великих умов, мысливших неортодоксально? А?

— Не грузи.

— Головой думать надо, а не седалищем. Понимаю, что так привычнее, но это плохая привычка.

То, что ваксы до сих пор не показались, Рогова тоже смущало. Выход из котловины прекрасно просматривается, ручей его прорезал будто пилой, склоны там обрывистые, сузившаяся до пары десятков метров долина засыпана белесой галькой. Даже человек с неидеальным зрением на светлом фоне легко заметит передвижение группы темных фигурок. Но их нет, дикари сильно отстали.

— Котловина интересная, — заметил Сфен, вытирая пот с лица пучком содранных с ближайшей ветви листьев. — С геологической точки зрения интересная.

— Только не надо нас уговаривать прямо сейчас заняться поисками руды, — чуть ли не взмолился Киря.

— Я такого не говорил. Но структура и правда любопытная. Жаль, сейчас не та ситуация, чтобы хорошенько осмотреться.

Рогов не видел здесь ничего, кроме опостылевшего разрушающегося сланца, — полностью бесполезная масса. Правда, галька внизу явно не из него, совсем другая порода, на вид куда крепче. Может, и правда именно здесь находится то, что решит сырьевую проблему землян, но сейчас и правда не та ситуация, чтобы устраивать вдумчивые геологические изыскания.

— Подъем. Пять минут прошло. Пора выбираться.

Рогов, остановившись, хрипло скомандовал:

— Дальше ни шагу.

— Что там? — опасливо шепнули из-за спины неузнаваемым голосом.

— Без понятия. Яма какая-то. Провал. В общем, что-то глубокое. Чуть не рухнул, спасибо, что палкой успел нащупать.

Оглядевшись, стиснул зубы. Ночь безлунная, темно так, хоть глаза выколи. На фоне небес смутно проглядывают вершины высоких гор на востоке, над головой поблескивают звезды… и в общем-то почти все. Прочая информация от глаз почти не несет полезной нагрузки. Что-то угадывается вблизи, но даже не знаешь, верить этому или нет.

В таком мраке и на равнине делать нечего, что уж говорить о горах. Пусть невысокие, но коварные, риск в такой ситуации не приветствуется.

— Придется прямо здесь остановиться, дальше идти невозможно. Или шеи свернем, или ноги переломаем.

— А ваксы? — испуганно вскинулся Грач.

— У них нет приборов ночного видения, так что они в таком же положении, как и мы. Переждем до сумерек — и перед рассветом двинем дальше. Давайте отойдем чуток от этого провала и начнем располагаться.

— Костер разводить будем? — уточнил Паша.

— Нет. Мы сейчас наверху, не надо всей округе сигнал подавать, и без того слишком популярны.

— Рогов, ну какой тут может быть сигнал, — вздохнул Киря. — Ты в этом беспросветном мраке можешь только травмирующие факторы найти, но никак не дрова. Ну и местечко нам досталось… блин… Между прочим, в мои почтенные годы вредно на холодных камнях валяться.

— Ребята, посмотрите… — сильно растягивая слова, произнес Доход.

— И куда же нам смотреть? — ворчливо утонил Киря. — На тебя красивого? Да тут даже носа своего не рассмотришь, так что не надо нам глазки строить.

— Да туда гляньте, вон же. Вон в той стороне, где три яркие звезды, только внизу. Там горит что-то. На костер не похоже.

Не заметить самого яркого созвездия здешнего небосклона трудно. Рогов, уставившись в указанном направлении, и правда разглядел отблески далекого зарева. Где-то внизу что-то серьезно полыхало, отголоски этого отражались от скал на вершинах. Казалось, что там танцуют великаны в тускло мерцающих одеждах.

— Это точно не костер, — согласился Грач.

— Может, несколько костров… — предположил Сфен.

Рогову показалось, что одна из звезд яркого созвездия погасла, на миг заслоненная летающим объектом. Да ну, ерунда — обман зрения. Птицы ночами спят, самолетов и вертолетов тут точно нет, о технологическом уровне местной цивилизации можно получить полное представление, наблюдая за убогим бытом аборигенок. Заметно, что примитивизм засел у них в крови, их поведение никак не может быть результатом одичания, культура изначально несложная.

— У ваксов праздник небось с кострами и плясками, — заявил Киря. — Празднуют то, что завтра нас обязательно поймают и отведут к ближайшему котлу. Если не отдохнем хоть немного, все так и будет, потому как сил бегать до вечера не останется. И кстати, Рогов, что там насчет позднего ужина? Наши организмы понесли потерю энергии, надо бы как-то ее восполнить.

— Осталось немного печеных корней и той рыбы, которую в обед не доели. Доедаем — и спать, завтра нам и правда силы понадобятся.

Спать на голых камнях, лишь местами подернутых смехотворно тонким дерном, — удовольствие далеко не для всех. А когда они к тому же холодные, желающих вообще не останется. Хоть на дворе разгар жаркого лета, по ночам все равно некомфортно. Тем более что дело происходит на высоте. Трудно сказать, на сколько поднялись от уровня поселка, но Рогов предполагал, что минимум полкилометра, а максимум раза в два-три больше.

А на каком уровне начинается линия таяния снегов? Выше, гораздо выше, но они все же к ней существенно приблизились.

В общем, это не сон, а та еще мука. В лучшем случае кое-как подремал часика два, а все остальное время проворочался: первоначально крутился в поисках оптимальной позы, где ничего не давит; затем добавилась борьба с ночной прохладой, норовящей пробрать до костей. Несколько раз с трудом удерживал себя от того, чтобы не начать бродить во мраке, выискивая кусты, откуда мечтал наломать мягких ветвей. Ими же можно и прикрыться — хоть какая-то защита от холода.