Уильям Форстен - Спуск к океану (ЛП)

Как ни странно, но он доверял Готорну и его словам. Двадцать лет сотрудничества с ним научили его этому. Готорн верил в честь, даже к ненавистному врагу. Его также преследовала вина, что делало его сговорчивей. Да, Готорн вернется в их сенат, обратится по его делу. Начнутся препирательства, Чин в очередной раз будет кричать об окончательном возмездии, Ниппон будет отказываться, и шесть месяцев спустя, когда трава в степях пожухнет, он вернется с расплывчатым обещанием, что он попытается снова в следующем году.

Точно так же неочевидным было то, что предлагал Веламак.

— Этот период полураспада радиации, который вы упомянули в нашем последнем разговоре, что это такое?

Джурак улыбнулся. — Скорость радиоактивного распада. Вы понимаете что я говорю?

Веламак улыбнулся и покачал головой.

— Возможно те из моих людей кто изучает такие вещи сможет. Помните, я просто посланник императора.

— И священник вашего ордена, — добавил Джурак.

Веламак промолчал.

— Расскажите вашим людям, что им необходимо достичь массы расщепления посредством управляемого и постоянного во времени, направленного вовнутрь взрыва.

Он улыбнулся, пока говорил, зная, что эти слова не имеют никакого смысла для посланника, но он их честно передаст. Возможно кто-то еще в их столице смутно ухватит концепцию, но сделать ее реальностью, потребуется гораздо больше, чем народ, который по-прежнему использует мощь пара для приведение в движение своих кораблей и орудий.

— Добейтесь этого, и вы сможете сжечь город, сотня тысяч умрет в мгновение, еще сотня тысяч умрет позднее от отравленного воздуха. И никто не сможет вернуться в это место, пока результат полураспада расщепляемого материала не приведет к падению ниже фатального уровня радиации. Это вам объясняет что-то?

Веламак уклончиво улыбнулся. — Вы говорите загадками.

— Не на моем старом мире. Каждый студент изучал это. Вопрос заключался в том, как изготовить ее. Шел восемнадцатый год войны Самозванца прежде чем ее получили на стороне Ложного. Шпион украл секрет и отдал его нашей стороне. Ко дню когда я покинул свой мир, одиннадцатью годами позднее, было изготовлено более пяти сотен таких бомб и все они были взорваны. Целые континенты стали радиоактивными пустырями. Я получил дозу в битве при Аламаке.

Он закатал рукав и показал шрам от ожога на руке, где не росли волосы.

— Воины с каждой стороны от меня смотрели прямо в направлении вспышки и ослепли.

— Оружие которое ослепляет, как увлекательно.

— Нет, если бы вы были там, — прошептал Джурак.

Он вспомнил, как его товарищи по палатке заколотились в траншее, их глаза выжгло до кровавого месива, пока ударная волна прогремела над ними. Он воскресил в памяти тот ужас, когда думал, что получил смертельную дозу радиации. Ему приказали расстрелять ослепших товарищей, поскольку они были бы бременем, если бы им позволили жить.

Джурак вздохнул и сделал еще один глоток. — Я подозревал, что однажды я найду опухоль, или начну кашлять кровью и это убьет меня в конечном итоге.

— Я подозреваю, что даже если вы бы знали как создать такую штуку, вы бы держали это знание скрытым от нас.

Джурак улыбнулся. — Вы можете быть уверены в этом.

— Невзирая на цену людей, которых вы теперь ведете.

— Поверьте мне, Веламак, каждый в конце умрет от этого. Сконцентрируйтесь на видах оружия, которые вы уже знаете.

— Все же одна из причин, по которой меня послали сюда, это получить информацию, что мы можем иметь вооружение, чтобы победить янки, когда придет время.

— И когда это время придет?

— Когда мы будем готовы.

Джурак снова рассмеялся. — Мы играем в эту игру слов несколько месяцев. Вы разрываемы на части войной. Сколько там у вас претендентов на трон?

— Это не важно. В конечном итоге казаны объединятся. Мы уничтожим их с легкостью.

— Кто «мы»? Я подозреваю, что этот ваш орден гораздо больше озабочен своим собственным успехом, чем любым единством Казанской империи, или кто там на престоле в данный момент. Насколько я знаю, вы представляете только ваш орден и служите этой далекой империи только левой рукой.

Веламак покачал головой и рассмеялся. — Весьма эффектно.

— Не надо относиться ко мне свысока. Я могу быть правителем падшего клана, но я кар-карт, который по-прежнему может выставить в поле тридцать уменов самой лучшей кавалерии в этом мире.

— Мы знаем это. Это одна из причин, по которой мы добивались встречи с вами.

— И, да, как мы будем платить, раз война действительно наступит. В республике сорок миллионов человек. Миллион может быть мобилизован в течение недели. И мы станем первой мишенью.

— Император никогда не просил вас пожертвовать собой.

— А я и не буду. Император, как далеко отсюда? Около двухсот лиг по суше до моря. Затем, как далеко, тысяча лиг? Две тысячи?

— Что-то около того. Помните, мы узнали о вашем поражении спустя несколько месяцев после того, как оно произошло. Если бы мы знали об опасности раньше, мы бы послали помощь. У нас было двадцать лет, чтобы обдумать этот вопрос и подготовиться.

— И воевать среди себя, тем самым отвлекая свои силы. Веламак, вы находитесь здесь в течение нескольких месяцев. За последнюю неделю вы не раз видели на расстоянии одного из их лидеров, их самого лучшего генерала.

— Даже для них невысокий.

— Назовите его так, когда он возглавляет атаку, так как я однажды видел это.

— Мне кажется, что он почти нравится вам.

— Нравится, проклятье, — прорычал он, и налил себе еще выпить. — У него есть «ка», душа воина. Среди нас рассказывается, как он в одиночку убил более тридцати тысяч тугар за одну ночь, разрушив дамбу, которая затопила их лагерь, сметая элитные умены. Некоторые из нас также считают, что у него есть «ту», способность читать в душах других.

— И именно поэтому вы запрещаете ездить мне с эскортом и заставляете наблюдать с отдаления?

— Совершенно верно.

Веламак кивнул. — Нам известно о «ту» и «ка». Но я сомневаюсь, что люди овладели ими, по крайней мере их люди.

— Их люди?

— Да, так я привлек ваше внимание?

— Что вы подразумеваете?

— Только то, что существует много того о казанах, чего я все еще не рассказывал вам.

— Мы говорили об это раньше без конца, и всегда кажется, что я узнаю драгоценную малость о вас и вашей империи в ответ.

— Чем меньше вы знаете, тем меньше раскроете людям.

— О да, как та ваша глупость, дать револьвер в качестве подарка Огади из клана Белых лошадей.

Веламак замер. — Я заметил его отсутствие вскоре после того, как прибыл в лагерь. Огади был одним из тех, кто сопровождал меня сюда от берега. Он требовал подарок за свои усилия. Я дал ему несколько золотых безделушек, ничего такого, что можно было бы определить как не принадлежащее вашей орде. Я надеялся, что револьвер потерялся, когда мы преодолевали поток по броду. Теперь я знаю, что это не так. Он украл его.