Александр Александров - Следователь (СИ)

- Конечно, можем и объяснить, – блондин оскалился. – Только помните, что это попадает под графу «разглашение сверхсекретной информации», а также, наверняка, будет считаться угрозой национальной безопасности...

- ...И никто, кроме нас, все равно никогда об этом не узнает, – старик пренебрежительно махнул рукой. – Лахесис, не пугайте человека. И прекратите строить из себя надменного ублюдка – у Вас это начинает слишком хорошо получаться.

- Да я чего... – блондин смутился. – Я ничего. Просто эти, из министерства, уже выпили всю мою кровь. Вот что я сейчас делаю в этом городишке?! Я должен сейчас сидеть у Атропоса и пить скотч. В тепле! А что до твоего вопроса, Клото... Ты знаешь, что такое атомы?

- Такие маленькие шарики? – коротышка свел большой и указательный пальцы на руке вместе, показывая нечто маленькое. – Из которых состоит все вокруг?

- Эм-м-м... Да, где-то так. В общем, эти маленькие шарики состоят из еще более мелких шариков, и так, судя по всему, до бесконечности. Наше заклинание разрушает связи между атомными частичками, запуская процесс превращения тяжелых металлов в легкие. При этом выделяется очень много энергии – ну, типа, большой «бабах». Понятно?

- Если честно, не очень, – признался коротышка. – А вы уже испытывали этот ваш «бабах»?

- Ну-у-у... Не в таких масштабах, конечно... Но суть от этого не меняться.

- Да ладно тебе юлить, Лахесис, – старик в клетчатом пиджаке противно хихикнул. – Вся эта катавасия – просто повод для полевых испытаний. Ну, знаешь: подсчитать разрушения, вычислить пороховой эквивалент...

- Минуточку! – воскликнул коротышка, размахивая рукавами. – А как же Другая, спасение дипломата?

- Другой занимаются немцы. А мы просто работаем под прикрытием, – блондин сочувственно посмотрел на коротышку. – Клото, ты, похоже, ничего не понимаешь в конспирации. Если мы проведем испытания на секретном полигоне, то завтра же об этом узнают все военные разведки – у нас в министерстве шпион на шпионе. А если взлетит на воздух этот городишко, то все можно будет свалить на Другую. Колдовство – вообще забавная штука; с ее помощью можно объяснить все что угодно.

- А... А почему бы просто не провести в министерстве чистку?

- Ну, вот еще, придумал! – протянул старик. – Кого чистить, если все шпионы – двойные агенты? Им ведь тоже семью кормить нужно. А если поднять их дела, то это будет равносильно массовому суициду, потому что, если по закону, половину министерства придется повесить за измену Родине.

- Да и то, – подмигнул блондин, – будто ты, Клото, сам без греха? Если под тебя копнуть то, думаю, можно найти много интересного.

- Ой, да... – коротышка сразу погрустнел. – И то правда. Лучше уж в эти дела не лезть – сложно все как-то...

- Так, господа! Не расслабляемся! – старик резко хлопнул в ладоши. – Лахесис, запускайте цикл. Клото, готовьте экспресс-порталы. И проверяйте все внимательно, я не собираюсь поджариться тут заживо!.. Работаем, друзья, работаем! Готовность – пятнадцать минут.

Время: 16:52

- Фигаро!.. Фигаро, где Вы, черт возьми?!.. Ах, дьявол!..

Презиратор Логос, появившийся из окна блиц-портала, пораженно замер, задрав голову и открыв рот от изумления. Весь двор Инквизитория был белым – это облетал целыми облаками вишневый цвет.

Потом он заметил Фигаро. Широко улыбаясь, следователь шел ему навстречу, перебросив свое пальто через руку и аккуратно обходя большие лужи подсыхающей грязи. Презиратора поразило выражение лица Фигаро: все мышцы полностью расслаблены, в глазах – абсолютный, всеобъемлющий покой.

- Фигаро! Что все это значит?!

- Это не я, – следователь засмеялся. – Похоже, это наша подруга Па-Фу. Красиво, да? Впрочем, ближе к делу: Вы видели Рича?

- Нет. – Презиратор отрицательно покачал головой. – До Рича не добраться. Точнее, добраться-то до него можно, но для этого мне пришлось бы подписать хренову тучу бумаг, а времени у нас нет. Я пошел несколько иным путем: передал шар-проектор из Обсерватора своему старому другу из Ордена и тот сделал кросс-тест, сравнив эфирные сигнатуры Хикару и нашей лисы. Так вот – они совершенно разные.

- Что значит...

- Хикару не вызывала лису. Это совершенно точно. Хотя, по-моему, для Вас это не новость.

- Логос, – Фигаро аккуратно взял презиратора за галстук, – мне надо знать, что случилось сразу после того, как Рич убил девочку. Это очень важно.

- Фигаро, – презиратор так сильно стиснул зубы, что на щеках взбухли желваки, – это невозможно. Даже если бы у меня был свободный доступ к Обсерватору – настройка прибора занимает почти час. Да еще сам сеанс. А Рич – даже если мы каким-то чудом до него доберемся – либо скажет правду, либо нет.

- Но...

- Фигаро, уходим. Менее чем через пятнадцать минут этот город исчезнет. Вы сделали все что могли. Теперь никакое колдовство нам уже не поможет. Только чудо.

- Твою мать! – следователь застыл на месте как вкопанный и с размаху ударил себя ладонью по лбу. – Ешкин кот! Какой же я баран!

- Что-то случилось, Фигаро?

- Еще бы! – глаза следователя пылали задорным огнем; он едва не подпрыгивал на месте. – Случилось, черт возьми! Логос, мне нужно еще десять минут.

- Фигаро...

- Десять минут!

- Я... – презиратор беспомощно огляделся по сторонам, словно ища поддержки, но вокруг к этому времени уже не осталось никого. Двор Инквизитория был похож на цирковую сцену, откуда сбежали все клоуны и дрессированные козлы, едва почуяв запах надвигающегося пожара. Только отработанные кристаллы-накопители валявшиеся в грязи, да резкий запах пережженного эфира, оставшийся после каскадных заклятий напоминали о творившейся здесь недавней бурной деятельности.

«Ну да», – подумал презиратор. «Клоуны и дрессированные козлы. Все верно».

- Ладно, Фигаро, – вздохнул Логос. – Пусть будет так. Даю Вам десять минут. Я буду ждать Вас во дворе с настроенным блиц-порталом. Если Вы не появитесь вовремя... ну, мир Вашему праху.

Время: 16:55

Тишина.

Тусклый мигающий свет газовых рожков и пустые темные коридоры.

Есть места и вещи, которые действуют на психику удручающе, почти оглушительно. Внезапно отключившийся фонтан. Пустой пожарный участок. Мертвый, заброшенный завод. Опустевшие, выброшенные оболочки, трупы, в которых еще совсем недавно теплилась жизнь, тишина, где, кажется, вечно слышны отголоски былой суеты, старой жизни.

Таким был городской Инквизиторий за несколько минут до заката: пустым, заброшенным, одиноким. Открытые настежь двери кабинетов, темные закоулки бесконечных коридоров, развилки и тупики, тускло блестевшие в полумраке дверные таблички, и – никого. Ни одной живой души.

«Интересно, – подумал следователь, холодея от ужаса, – и кто откроет мне камеру, если они все разбежались?»