Иван Белов - Ненависть

– Это вряд ли. Во первых ты меня полюбил. Во вторых тебе не поверят, примут за городского сумасшедшего. Какие у тебя доказательства? Набор обвинений сдобренных дикими глазами и перегаром? Попробуй, желаю удачи. В третьих учти, эти ребята здесь по своим, насквозь темным делам, а тут ты с кучей проблем. Думаешь станут возиться, теряя драгоценное время? В лучшем случае пошлют куда подальше, а скорее всего пристрелят, что бы не путался под ногами. Нормальный расклад?

Руди не нашел что ответить. Возразить нечего.

– К тому же, я сказал гауптману, что ты мальца не в себе, – продолжил давить Стрелок. – Маленько с башкой не дружишь, всю семью у тебя на глазах террористы убили и теперь ты их везде только и видишь. Он даже прослезился, душевный мужик!

Надо же быть такой сукой, – Рудольф поперхнулся чаем. Все у него рассчитано, продуманна каждая мелочь. А в слух сказал:

– Я пошутил. Мне без разницы идти одним, или с зондеркомандой. Ты так и не сказал, что там, в Мертвых землях.

– Там ответы на все вопросы, – уклонился от прямого ответа Стрелок. – Запустение, остатки былого величия, следы преступлений, затерявшихся в череде бесчисленных лет. Ты все увидишь своими глазами, нужно набраться терпения. А теперь заканчивай жрать, мы уходим, надо пополнить припасы.

Стрелок встал и направился к выходу. Руди бросился следом, на ходу дожевывая хлеб с маслом. Зульфат остался за столом.

– Зазубри легенду, гауптман будет задавать вопросы, – сказал на улице Стрелок. – Имя, фамилию, место рождения по паспорту, чтобы тебя среди ночи будили, а ты чеканил, как Отче наш. Деревню твою сожгли террористы, все родные убиты, со мной второй год, промышляем охотой за головами. Понял?

– А мою деревню сожгли террористы?

– По официальной версии да, а на самом деле не знает никто, времени прошло много, легенд придумано в два раза больше, – загадочно улыбнулся Стрелок. – Главное не забудь, переигрывать тоже не надо, больше помалкивай, слушай, мотай на ус и все закончится хорошо. Ну, я так думаю.

– А Зульфат не с нами?

– У него свои проблемы, явится вечером, скрытный весь такой, я даже не знаю, – по обыкновению напустил туману бандит.

Людей на улице мало, двери магазинчиков распахнуты, мимо, дребезжа на брусчатке, проехала повозка, заполненная деревянными бочками. Пахло свежим хлебом и конским навозом. Убогенький городишко жил убогенькой жизнью.

Дом по левую руку привлек внимание пошловатой раскраской. Настоящее произведение унтерменшевского искусства. Здание с кирпичным первым этажом и бревенчатым вторым, выкрашенное в пронзительно розовый цвет, с окнами, подведенными как глаза старой, портовой шалавы, с завитушками, цветами и прочими, смелыми, авангардными украшениями. На крыше флюгер в виде обнаженной красотки, с бокалом в руке. Над входом, несмотря на белый день, горели красные фонари. Изнутри неслась быстрая музыка.

– Развлечься не желаете? – к ним подбежал мелкий человечек в измятом, замызганном фраке, спортивных штанах, проломленном цилиндре и сандалиях на босу ногу, похожий на потрепанного жизнью конферансье. – Девочки на любой вкус и кошелек. Шикарный отдых для настоящих мужчин!

Ну точно, публичный дом, мысль вертелась в голове с самого начала.

– Изыди калека, – рыкнул Стрелок.

– Я не калека, – опешил зазывала.

– Не otebesha, станешь.

Мужик остался стоять с дурацки разявленным ртом.

– А я бы зашел, – признался Рудольф.

– Так зайди, если не боишься без пипки остаться, – не поворачиваясь отозвался Стрелок. – Местных потаскушек можно на врага вместо бактериологическое оружие сбрасывать, смертность зашкалит за восемьдесят процентов, атомная бомба нервно курит в сторонке. Вернемся, я тебя лично сведу.

– Спасибо, как-то перехотелось, – признался Рудольф, чертыхаясь про себя. Не подумавши ляпнул. Это в немецких борделях красиво и чисто, девочки платят налоги, проходят регулярный медосмотр и следят за собой. А здесь поход за удовольствиями может обернуться бедой.

– Нам сюда, – Стрелок свернул в неприметную подворотню и стал спускаться по лесенке в полуподвал. Над массивной, тяжелой дверью вывеска «Последний довод», с двумя перекрещенными револьверами.

Звякнул дверной звоночек, запахло оружейным маслом и смазкой.

Оружейный магазин. Рудольф замер ребенком в магазине игрушек, стараясь унять рвущееся из груди сердце. Небольшое, светлое помещение, полное самых прекрасных вещей на этой грешной Земле. Охотничьи ружья, пистолеты, карабины незнакомых моделей. Несколько арбалетов и луков для ценителей извращений. Под стеклом, на прилавке, ряды патронов всевозможных калибров, баночки, наборы для чистки, запасные части, оптические прицелы. На отдельной стене чехлы, кобуры, ремни, патронташи, немного камуфляжной одежды.

Выбор не особо богат, стволов всего два десятка, ни в какое сравнение с изобилием эккентальских охотничьих магазинов, новых вообще единицы, большинство со следами нещадной эксплуатации, и похожи на хлам.

– Чем могу помочь? – навстречу вышел плотный мужик лет пятидесяти, с окладистой бородой, одетый в костюм цвета хаки и жилет со множеством удобных карманов. На ремне открытая кобура, с рукояткой пистолета отделанной костью.

– На охоту собрались с мальчонкой, – доверительно поведал Стрелок. – Ищем недорогие стволы, и чтобы сломать трудно было.

Мне, оружие?– не поверил Рудольф.

Хозяин вытащил со стенда двустволку.

– Рекомендую, вертикалка турецкой фирмы «Хатсан» двенадцатого калибра, цевье из высококачественного ореха, резиновый затыльник приклада для гашения отдачи. Неплохая вещь за свои деньги. Один хозяин, состояние на твердую пятерку.

Руки сами потянулись к ружью.

– Не доверяю я туркам, – заупрямился Стрелок. – Нам что-нибудь посерьезней, на шустрого зверя идем, возможно даже будет отстреливаться. Гевер пятьдесят первый покажи.

Продавец понимающе хмыкнул и передал винтовку.

– Самозарядный карабин «Маузер Гевер 51», укороченный, охотничий вариант известного боевого оружия, – Стрелок извлек магазин, посмотрел в ствол на просвет. – Калибр 7,62 на 57, питание из отъемных магазинов на десять патронов, начальная скорость пули 740 метров в секунду, прицельная дальность четыреста метров. Приятная во всех отношениях вещь.

– Разбираетесь, – уважительно протянул хозяин.

– Была такая в коллекции, впечатления оставила положительные, – Стрелок протянул винтовку. – Держи.

Рудольф с благоговением принял оружие. В руки легла приятная тяжесть. Холодная сталь, гладкие, бархатистые, плавные изгибы деревянного ложа. Это как прикасаться к любимой. В этом мире над мужчиной имеют власть только женщины и оружие, причем оружие предпочтительней. Винтовка никогда не обманет, не уйдет к другому и будет служить тебе до конца, в богатстве и бедности, в горе и радости, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас. Эта связь пришла из тех темных веков, когда мужчины были мужчинами, и не боялись смотреть опасности прямо в лицо. Дайте мальчишке пластиковый автомат и увидите, как в его жилах закипает древняя кровь.