Иван Белов - Ненависть

Условия игры поменялись. Зондеркоманда, Мертвые земли, развалины, отступили на второй план. Тонны золота на расстоянии вытянутой руки. Приди и возьми. Мифическое Эльдорадо, среди уральской тайги. Судьба взбалмошная девчонка. Вчера убирал городские помойки, а сегодня потенциально богаче арабского шейха, с шансами на выживание примерно как у червяка, отправившегося с мужиками на рыбалку. Такая вот забавная перспектива.

Вчере вечером, Стрелок заставил Рудольфа бросить коробочку передатчика в кусты рядом с насыпью, под которой спрятался золотой поезд. Тысяча марок отработана честно.

Дирлевангеру нужны сутки. С какой целью знает только сам Вольф, да может быть Дьявол. Если это не одно и тоже лицо. На уме крутился старый, заезженный до дырок сюжет: путешествие за несметными сокровищами с билетом в один конец. Зачем Вольфу делиться с первыми попавшимися бродягами? Самое смешное, этот животрепещущий вопрос волновал только Руди. Стрелок по обыкновению отшутился. У Зульфата ответ универсален: «На все воля Аллаха.» Или духов предков, или Иисуса Христа. По настроению. Прямо царство фатализма какое-то.

Планы Стрелок обрисовал крайне обтекаемо: находим ублюдков, маним за собой, и сматываемся во все лопатки. Проще некуда. А на деле легче уж застрелиться, ну или попросить товарища оказать тебе эту крохотную услугу, если ты ревностный католик и хочешь застолбить местечко в раю.

Город замер в зыбкой пелене тишины. Пружина капкана сжалась. Один неосторожный шаг и стальные клыки сомкнутся на шее. Чувство постоянной опасности угнетало больше всего. Ты на взводе, напряжен, ожидаешь подвоха, это превращает душу в высушенный лист, лишает воли и сил. Явь и фантазии переплетаются, становишься дерганный, злой. Паранойя берет верх и ты незаметно скатываешься в бездну безумия.

Солнце робко показалось над горизонтом. Мягкий, теплый свет упал на руины, любопытно заглядывая в окна, в каждую трещину и малейшую щель. Величавое зрелище. Тянет на философию. Осознаешь, как все тщетно, все проходяще, сколько не рвись и не пыжься. Конец один – смерть и забвение, и солнышко, ласкающее твою одинокую, забытую всеми могилу. Ну разве ворона сверху нагадит.

Разрушенные кварталы тянулись бесконечно. Час бесцельного блуждания ничего хорошего не принес. Вчерашние преследователи растворились в ночи. Может Дирлевангер перестраховывается? Вдруг никто нас не ищет? Вокруг десятки километров руин, болот, буреломов и скал. Это даже не банальная иголка в стоге сена, это капелька дождя в бушующий шторм, вша-альбинос, прячущаяся среди миллиардов сородичей кишащих на нищих в трущобах Бомбея.

Руди, погруженный в раздумья, совсем расслабился. Зуля метнулся змеей, сгреб в охапку и утащил в сторону. Рудольф даже пикнуть не успел. На то место где он бы оказался через мгновение, с грохотом обрушился кусок кирпичной кладки размером с колесо от бронетранспортера. Осколки брызнули, как от ручной гранаты, поднялось облачко красноватой пыли. Ничего себе.

– Мала-мала осторожней нада быть, – укорил азиат. – Камень-голова, совсем плохой смерть.

– С-спасибо, – выдавил Руди. Надо быть осторожней, накрыть может в любую минуту, легко отделался.

– Я кого-то видел, – Стрелок тенью скользнул в подъезд.

Вот так новости. Стена, значит, не сама обрушилась?

Изнутри домик похож на карточный: громные дыры, хлипкие перекрытия, ковер битого кирпича на полу. Подуй и разлетится на сотни частей. Шаткая лестница вывела на второй этаж. Пустые клетки квартир, в стенах сквозные проломы. Тишина. Затаился падла. Руди, горящий жаждой мести, закрутил головой.

– Тут сторожи, – приказал Стрелок, исчезая за поворотом. Зуля ушел на лево, оттуда послышался грохот, нарочито громкие шаги и сдавленные проклятия. Вроде терры рядом, а страшновато.

Руди напрягся, уловив шуршание за стеной. Стрелок? На всякий случай приставил «гевер» к окну и достал пистолет. С короткостволом в здании сподручнее, чем с длиннющим веслом. Запах пришел быстрее смазанного движения. Повеяло немытым телом, из ближайшей дыры выскочила настоящая образина и одним махом сбила Рудольфа с ног. Две фигуры покатились по полу с надсадным сопением. В живот, несколько раз, сильно ударили. Резкая боль обожгла правое плечо, укусил сука! Руди изловчился, отбросил чудовище прочь, наставил «Вальтер» и заорал:

– Назад сука, не двигайся, пристрелю нахер! – лишь бы по человечески понимал!

Злоумышленник приложился спиной так, что посыпалась труха и куски штукатурки. Бородатое, лохматое существо неопределенного пола. Засаленные, нечесаные патлы закрывали мурло. Глазищи зыркали с ненавистью. Одето в невообразимые лохмотья. Воняет жутко: дымом, мочой и тухлятиной. В руке огромный, зазубренный нож. Так вот чем тыкал, мразина. Руди скосил глаза на живот. Кишки вроде не выпущены. Подсумки пострадали.

– Ножик брось, падла!

Ржавый клинок послушно отлетел прочь. Ненависть в глазах чупакабры исчезла, сменившись страхом.

– Поймал? – из коридора появился Стрелок. – Знатная добыча. Какой красавчик.

Руди поднялся и отвесил чудищу пинка. Тот заскулил, съежившись еще больше. Злоумышленник оказался тощим и жалким, а со страху казался огромным и страшным.

– Он меня чуть не прирезал, – наябедничал Руди, в доказательство продемонстрировав разорванные подсумки.

– Зверушка просто оборонялась, – умилился Стрелок. – Правда зверушка?

Чудовище яростно закивало.

– Разговаривать умеешь?

– Умею, – изрекла непонятная тварь на вполне сносном немецком.

– Надо же, разумный, – порадовался Стрелок.

Едва слышно зашелестело кирпичное крошево, подошел Зульфат, осмотрел добычу и заохал:

– Очень плоха, шайтана поймали, быть беда. Сжечь нада шайтана.

– Понадобиться бензин, – задумчиво протянул Стрелок. Шутки у них такие или серьезно?

– Я не шайтан, – чудовище забилось в пыли. – Пожалуйста не надо, я человек!

– Не верить шайтан, – предостерег Зуля. – Шайтан много врать, шайтан грязный рот.

– Умоляю не надо!– зверушка зарыдала навзрыд, подергивая худенькими плечами. Похож на мокрого воробья. Руди стало его немножечко жаль, несмотря на испорченную снарягу, пережитый страх и едва не обгаженные штаны.

– Да нет, не шайтан это, – сообщил скептически настроенный Стрелок. – Правда чудовище?

– Правда, мамой клянусь, детишками малыми клянусь, Христом богом клянусь!

– Ну вот, разве шайтан может богом поклясться? – расцвел лучезарной улыбкой Стрелок.

– Это хитрый шайтан, – сплюнул Зуля, оставшись при своем мнении.

– Имя у тебя есть?

– Е-есть, Фомой кличут.

– Редкое имя.

– У шайтан всегда имя редкий, – авторитетно заявил Зульфат. – Нада проверка.