Авторов Коллектив - Адептус Астартес: Омнибус. Том I (ЛП)

— Это беспокоит меня. Солнце ярко освещает равнины Гонорума, но небеса затягивает черная буря. Что это значит?

Волдон провел рукой по голове и криво улыбнулся.

— Ты знаешь, каков наш мир, парень. Бури, холода и золотой свет.

Никто другой не обратился бы так к капитану Гальту, ни у кого другого не было на это права.

— Не в сновидении. Не все сразу.

Волдон оперся локтями на балюстраду. Рукава одеяния упали с его рук, открыв еще больше татуировок. На одной умирал орк, на другой город праздновал свое спасение. Мгновения времени, запечатленные чернилами на плоти.

— Свет и тьма сражаются, первый капитан. Именно это говорит шторм.

— Кто побеждает?

Небо с треском прочертила молния. На пустотных щитах заиграли зеленые и фиолетовые вспышки, подобно маслу, которое льют в бурлящую воду.

— Наши родичи внизу сказали бы, что это сражение богов, — сказал Волдон, кивком указывая на человека вдалеке. Он добрался до края равнины, усеянной камнями безумных очертаний, и поднимался на отрог горы, которому скульптор придал вид пикирующего орла. Одна голова птицы хищно наблюдала за фигурой, а другая испуганно отвернулась. Гальт не помнил статую, но в этом не было ничего необычного. Тень Новум не полностью повторяла реальность.

— Еще они говорят, что крепость Новум — царство мертвых, — ответил капитан. — Они вообще не считают нас живыми.

— И они правы. Разве ты не пришел за советом мертвых? Настоящий Новум находится на Гоноруме, а ты стоишь здесь. И кто же призрак? Все принятые на службу в орден погибают на службе человечеству. Между жизнью и смертью стоит лишь время, а оно — ничто. Скоро ты и сам это поймешь.

— Ты говоришь, как реклюзиарх Мортиар.

Волдон хрипло рассмеялся:

— Я мертв, как мне и положено. Спроси его, он тоже обитает в этих залах. Здесь можно найти кого угодно.

— А меня?

Не отвечая на вопрос, Волдон перевел взгляд на горизонт.

— Послушай, что я скажу, владыка капитан.

Гальт старался держаться спокойно. Встреча с Волдо-ном в качестве почтенного мертвеца не могла предвещать ничего хорошего, но показать свое беспокойство тени сержанта было бы непростительно.

— Ты не ответил на мой вопрос, как того требует твой долг. Окажи услугу живому брату. Кто одержит верх в этом древнем противостоянии, свет или тьма?

Волдон едва заметно улыбнулся. Именно эту улыбку Гальт хорошо запомнил еще с момента его избрания после испытания огнем и со времен послушничества, когда он служил в отделении скаутов Волдона в Десятой роте. Именно эту улыбку он видел на лице сержанта Волдона этим утром.

— Кто сказал, что они сражаются друг против друга, первый капитан? Грядут тяжелые времена. Будь начеку.

— А член племени, бегущий от бури? Почему он поднимается наверх? Что это означает?

— С чего ты взял, что он из племени и что он бежит от бури?

Молния ударила прямо в пустотные щиты, разряд пробежался по их поверхности расходящейся во все стороны сеткой. Прогремел гром, и щиты загрохотали в ответ, как оружейный огонь.

Гальт содрогнулся и покинул тень Новум. Его видение завершилось резко и внезапно, как и всегда.

Капитана встретили тихие песни слуг реклюзиама, выстроившихся вокруг кушетки. Гальт открыл глаза. Воздух в часовне был сухим и недвижимым, его ложе слегка дрожало от работы реактора корабля.

— Ритуал завершен, господин. Работа выполнена. — Автомастер убрал иглы от плеча Гальта. Когда-то он был человеком, но то, что от него осталось, едва ли можно так назвать. Одну руку заменил сегментированный протез, на месте кисти расположился барабан, увенчанный десятками тонких иголок и банками с пигментами. Вторую руку покрывали искусные татуировки. У мастера не было ног, его туловище, одетое в робу без рукавов, крепилось к механическому манипулятору, позволяющему двигаться вокруг татуировочной кушетки в Святилище нанесения.

— Прекрасная картина, отмечающая великое деяние, — проскрипел автомастер. Его голос звучал слабо, он редко им пользовался.

Гальт размял руку и вытянул шею, чтобы посмотреть на выполненную работу. Из микроскопических отверстий, оставленных иглами, сочились капли крови. Раны быстро затягивались благодаря клеткам Ларрамана, еще одному дару Космодесанта. Кожа была покрасневшей и раздраженной, но Гальт уже видел, как будет выглядеть новая татуировка, когда заживет. Она изображала капитана с поднятым болтером. У его ног лежали тела налетчиков-эльдаров и их странные боевые машины

— Хорошая работа, — сказал Гальт, — благодарю.

— Я рад, что вы довольны. Нет нужды в благодарности, господин. Вы исполняете свой долг, а я — свой. — Автомастер склонил голову и положил руку на грудь. Манипулятор отодвинулся, притянув получеловека обратно в нишу, где он содержался, пока в его услугах не было нужды. Где-то на теле мастера находилась татуировка, рассказывающая, как он стал таким, — как молодой кандидат на место в рядах Новадесанта был превращен в безымянное ссохшееся существо, заточенное в металл.

Его окутали холодные газы, и дверь ниши захлопнулась.

И поле зрения Гальта вступил капеллан Одон, духовный лидер роты и повелитель Великой часовни поминовения. Он взялся за отмеченное плечо Гальта и одобрительно хмыкнул.

— Очень похоже на тебя, брат-капитан, это хороший знак. Уверен, что одно только это изображение наполнит сердце Императора гордостью, когда придет время оценки твоих деяний.

— По знакам узнаем мы все о тебе, — сказал Гальт.

— И так будем судить о стали в сердце брата, — ответил Одон.

Гальт сел и взглянул в лицо капеллана. Одон был одет и черную робу с капюшоном. Пламя свечей едва освещало нанесенную на его лицо татуировку, изображающую череп.

— Поведали ли тебе что-то сны, брат-капитан? Говорили ли почтенные мертвецы о победах?

Гальт молчал.

— Тебя что-то беспокоит, капитан. Избавься от этого бремени.

— Скажи мне, капеллан, что предвещает встреча живых в Тени Новум?

Лицо Одона приняло задумчивое выражение, заставив мы татуированный череп двигаться будто бы сам по себе.

— Этот человек, он среди нас?

— Да, это был…

Одон положил руку на плечо первого капитана.

— Нет, брат, не называй его имя ни мне, ни кому-либо другому, и особенно ему. Время не имеет значения в том месте, за гранью. Земли предков населены теми, кто уже погиб и теми, кто еще погибнет. Когда живой встречает кого-то, кто тоже пока еще дышит, — это необычно, но не страшно. Если тень еще живого сама ищет просящего — это великая честь. Тебе следует гордиться этим, брат-капитан.

Гальт неуверенно кивнул.

— Да, брат-капеллан. Это дурной знак для того, кто станет этой тенью, разве нет?

Одон согласно хмыкнул.

— За братом, чья тень показалась, скоро придет смерть. Лучше если живой не будет знать о близости своего призрака, несмотря на то, что его присутствие в Тени Новум говорит, что его душа в безопасности.