Авторов Коллектив - Адептус Астартес: Омнибус. Том II (ЛП)

Торжествующе захохотав, хан активировал силовое поле Лунного Клыка и, описав клинком дугу на уровне пояса, располовинил парочку тау. Один из их коленопреклоненных товарищей выпустил в нагрудник Кор’сарро очередь в упор, заставив космодесантника отступить на шаг. Запахло жженым керамитом; воин-чужак трясущимися от страха пальцами попытался перезарядиться, но Белый Шрам с презрительной легкостью зарубил его.

Туман расступился вновь, и космодесантники увидели трио огромных боекостюмов, с которыми сражались на Агреллане. Ближайший из них, закончив растаптывать катаканца в лепешку, с жужжанием повернулся к новым врагам; остальные быстро последовали его примеру. Из стволов орудий, наведенных на хана и собратьев-Воронов, заструился голубой свет.

Вызывающе взревев, хан устремился вперед. Наступив на шлем коленопреклоненного ксеноса, Кор’сарро взмыл в воздух диагональным прыжком и с силой ударился о пушку великана, оттолкнув её как раз в момент выстрела. Мощная обратная волна врезалась в падающего чогорийца, бросив его на среднюю часть боескафандра. Инстинктивно схватившись за кольцо брони на поясе машины, Белый Шрам повис на одной руке, пытаясь ловчее перехватить Лунный Клык в другой. Полуослепленный близким взрывом, с горящими волосами, хан принялся рубить ножные сочленения боекостюма, сплевывая на охряной корпус кровь с примесью кислоты.

Когда Кор’сарро вонзил острие меча в бедренный сустав БСК, клинок застрял там, глубоко войдя в шарнирное соединение. Зарычав от досады, космодесантник уперся сабатоном в Лунный Клык и, оттолкнувшись, полез вверх по торсу чудовища, поочередно цепляясь руками за броню. Отступив на шаг, боескафандр ударил себя шуйцей по корпусу, с такой силой угодив по капитану, что сломал тому нос об охряной нагрудник. Сплевывая зубы, Белый Шрам продолжал непреклонно висеть на враге. Сбоку гигантского туловища открылся вентиляционный клапан, и доспех хана окатила струя столь мощного жара, что с половины керамитовых пластин слезла белая краска. Едва ли в метре под ним засияла синевой рука-орудие боекостюма — несомненно, пилот собирался сразить ещё нескольких боевых братьев Кор’сарро.

Озаренный внезапной идеей, хан качнул нижней частью тела в сторону, одновременно схватив висевшую на поясе крак-гранату. Метнувшись по инерции в обратном направлении, космодесантник зубами выдернул чеку и, вытянув правую руку, с силой загнал заряд в вентиляционный клапан. Невероятно могучий поток энергии, вырывающийся оттуда, обварил пальцы в латной перчатке, но граната крепко засела в отверстии. Разжав ладонь, Кор’сарро с силой оттолкнулся от боескафандра ногами, врезался наспинным ранцем в джунглевую дорогу и покатился от удара.

Нависший над ним боекостюм повернул орудие, из ствольных прорезей которого заструилось ослепительное сияние. Метнувшись прочь, к валяющимся в грязи трупам, хан подхватил тело одного из тау и заслонился этим совершенно бесполезным щитом.

Туловище гигантской машины загудело, издало хриплый скрежет и взорвалось фонтаном голубого света.

— Ха! — гаркнул Кор’сарро. — Что, съел?

Ударная волна развеяла большую часть окружающей мглы, позволив увидеть, как Северакс и Шрайк раздирают вторую громадину. Паря на прыжковых ранцах, Гвардейцы Ворона хищно и безжалостно атаковали врага, словно пара черных гипертигров, терзающих саванного мастодонта. Их молниевые когти, жаждущие крови тау, вонзались в торс боескафандра и вырывались наружу, окруженные пучками искр. Внезапно издав победный клич, Корвин рывком распахнул вспоротую дверь в нагруднике БСК. Шипящий парок декомпрессии улетучился, обнажив миру скорчившегося внутри пилота, жалкое и беззащитное создание. Нырнув под шуйцу гиганта, Шрайк вонзил в грудь тау четырехлезвийный коготь и тут же унесся прочь в поисках новых жертв.

Пока хан извлекал Лунный Клык из останков уничтоженного им боекостюма, третий великан подобрался ближе, топая ногами и скидывая кричащих катаканцев с массивных плеч. Тяжелые скорострельные пушки сразили троих Гвардейцев Ворона, отбросив их растерзанные тела в туман.

На глазах Белого Шрама наступающая машина как будто затрещала, опутанная с головы до ног паутиной красных разрядов.

Пси-молнии усилили натиск, и весь боескафандр засиял алым — а потом исчез с раскатом грома, не оставив после себя ничего, кроме запаха озона. Кор’сарро обернулся, ища глазами Судабе — и действительно, тот шагал к нему через мглу, все ещё сверкая глазами цвета свежей крови.

— Громовой пророк! Ты телепортировал его, брат! — восторженно крикнул хан. — Куда же?

— Понятия не имею, — рассмеялся тот.

Весело прищурившись, Кор’сарро поднял клинок в воинском приветствии.

И в тот же миг Судабе разлетелся на куски в облаке перегретой крови.

— Воин разума нейтрализован, — передала Тень Солнца, стремительно улетая спиной вперед от джунглевой тропы и ревущего военачальника, который стрелял в неё из болт-пистолета. — Всем отрядам «Кризисов», сбор на указанной позиции. Я обнаружила вражеских командиров. «Монт’ка» готов…

О’Шасерра осеклась, когда туман, окутывавший лес, вздрогнул, истончился и полностью рассеялся.

Она увидела две колонны белых бронемашин гуэ’рон’ша, грузно пробиравшихся через неглубокие речки по обеим сторонам лесной дороги. Их пассажиры спрыгивали в траву и рассредоточивались, чтобы отрезать тау все пути к отступлению. Подобное грозило катастрофой, но с одной этой угрозой кадры Тени Солнца могли бы справиться. Умолкнуть её заставила картина, разворачивающаяся на тропе впереди.

Врата оседлавшей плато каменной цитадели были распахнуты. Проходя через них, в сторону войск Империи выступала армия из тридцати человеческих шагателей с обсидиановым чудовищем во главе.

— Всем кадрам — отступать к зоне высадки! — закричала о’Шасерра, отчаянно перебирая в голове планы и пытаясь разработать какую-нибудь тактику или стратегию безопасного отхода. Уже отдавая приказ, она заметила ещё одно соединение людей, выдвигающееся на позицию: фалангу зелёных бронемашин гуэ’ла, которые мчались по дороге именно там, где командующая планировала общий сбор. Ужас вцепился Тени Солнца в горло ледяными когтями — она боялась потерпеть неудачу, стать причиной бессмысленной смерти множества тау.

«Мы в ловушке, — подумала воительница, отрешённо глядя на разворачивающуюся битву. — В ловушке, ставшей последним этапом виртуозно замаскированного «кауйона».

Волна ненависти к самой себе захлестнула о’Шасерру, когда она поняла, что пала жертвой стратегии, которую более сотни раз использовала против своих врагов. Напрягая волю, командующая сосредоточилась и движением век заглушила аудиопоток с криками гибнущих товарищей, чтобы они не отвлекали её от планирования.