Авторов Коллектив - Адептус Астартес: Омнибус. Том II (ЛП)

— Я — враг твоего врага. — При этих словах Иггра’нья изобразил тонкую рассыпающуюся улыбку.

Хиалхи поднял взгляд на стучащую в вышине машинерию. Где-то там билось сердце Борсиды. И пусть оно вряд ли походило на настоящее сердце, это напомнило библиарию о масштабности задачи Астральных Рыцарей. Их целью было уничтожить этот мир. Но могли ли они сделать это в одиночку?

— Ты — не единственный наш союзник, — протянул Хиалхи. — Ты допускаешь, что с нами можно вести переговоры с позиции силы. Полагаешь, будто нужен нам.

— Турахин вас предаст. — С желчью выплюнул имя некрона Иггра’нья.

— А ты нет?

— Какое дело богу до человечества? — Существо сделало пренебрежительный жест рукой. — Я был здесь до вас и буду после. Вы — ничто, грязное пятно на теле Галактики, плесень. Сдохните вы сами или вас истребят, К’тан даже не заметят. Зачем предавать тех, кто не в состоянии мне навредить?

— Некроны же смогли, — съязвил Хиалхи.

— Да, но больше такого не случится. Никто впредь не пойдет против К’тан.

Хиалхи неторопливо кружил вокруг падшего бога, словно ученый, изучающий какое-то животное.

— Обстановка, — начал он, — хорошо подобрана. Ты хотел вызвать сострадание, поэтому решил принять искалеченный облик. А этот мрачный склеп, предполагалось, покажет жестокость твоего плена. Но, разумеется, ты должен был напомнить нам о могуществе, что когда-то имел, и которое надеешься обрести вновь, поэтому до сих пор носишь царские атрибуты. Может, в прошлом ты и обладал божественной силой, но твое понимание людей никуда не годится. Неужели ты думаешь, что своим воззванием к жалости достучишься до Астральных Рыцарей? Мы не умеем сожалеть. На родине нас учили игнорировать страдания слабых. Еще задолго до того, как мы надеваем доспехи космического десантника, мы перестаем сочувствовать кому-либо, кроме самих себя.

— Откажешь мне — и погибнешь, — спокойно заявил К’тан. — Это не угроза, а простая истина, которую ты и сам теперь знаешь. Турахин обманет тебя. Правитель Борсиды — Хекирот или Турахин, неважно, кто это будет, — растопчет вас при помощи каждого некронского воина на этой планете. Вы не сможете вечно от них бегать. Твоих братьев поймают и вырежут. Некроны могут потерять тысячи солдат, только чтобы прикончить одного из вас, но все равно первыми закончатся силы у вас. Скажи, что это не так, Астральный Рыцарь.

— И что же ты сделаешь, Иггра’нья, когда Борсида будет уничтожена?

Иггра’нья широко развел руки в стороны в знак своих честных помыслов.

— Найду себе галактику, где ценят благосклонных богов.

— Первое, что тебе следовало уяснить, когда ты намеревался договориться с нами, — сказал Хиалхи, — это то, что люди плюют на чужаков. Даже на тех, кто зовет себя богом.

Склеп из теней растворялся. Деталь за деталью, шестерня за шестерней машинерия расходилась в стороны, пуская на свое место туманную тьму. Из-за недостатка информации по пространству проходила рябь, вроде белого шума на не настроенном пикт-экране.

К’тан тоже стал расплывчатым, его очертания прерывались, будто из-за помех.

— Откажешь мне — и погибнешь! — кричал Иггра’нья, пока склеп распадался и погружался во тьму. — Варвенкаст умрет! И твоя клятва будет нарушена!

— Да что ты знаешь о нашей клятве? — спросил Хиалхи.

Ответа не последовало. Связь оборвалась, и сумрачной тюрьмы больше не было.

Во время последнего контакта обнаружился слой восприятия, выходящий за рамки ранее намеченной хронологической последовательности. Он соответствует тому, что при аутосеансе показывают подопытные субъекты с яркими воспоминаниями об эмоционально насыщенных или травмирующих событиях, которые заново ими проигрываются или переживаются при крайне высоком нервно-психическом напряжении. Ваша покорная слуга прежде и подумать не могла, что член Адептус Астартес может стать жертвой подобного тяжелого стресса, однако, учитывая содержание ассоциируемых с ним переживаний, это кажется возможным. И хотя значение этой области памяти пока неизвестно, Император всегда с одобрением взирает на тех, кто выполняет свой долг тщательно, полно и усердно, поэтому в соответствии с моими указаниями были записаны фрагменты и оттуда тоже. Данное задание выполнялось в ходе процедур психологической гигиены, последовавших за последним контактом, и, соответственно, завершилось, не отвлекая меня от первостепенных обязанностей.

Улицы затопляет черная вода. На нижних уровнях улья прорвало отстойник, и сточные канавы переполнились. Население поднимается выше и попадает там на огневой рубеж. Я вижу гибель каждого человека, когда единственная выпущенная пуля обрезает все нити разом.

Кольца Обсидии проходят над парапетами крепости. В таких случаях традиции ордена требуют от нас забираться на крышу и драться, пока они не исчезнут из поля зрения, то есть как минимум два дня. Горожане с интересом наблюдают за нами, пытаясь разглядеть среди бьющихся своих сыновей или братьев, но большинство из нас теперь невозможно узнать.

Мне бы следовало выхлестать себя, дабы изгнать из тела грех. Цеп в моей руке и кровь на спине, несомненно, одарили бы меня чувством праведности. Однако сейчас я испытываю не тот стыд, грязь которого можно оттереть. Избавиться от него можно, только все исправив. Я покидаю зал для наказаний, завидуя братьям, которые способны оправдать свои неудачи болью.

С окончанием процедуры поддержания ментальной гигиены и наступлением обязательного периода отдыха начался процесс физического восстановления. Учитывая наличие столь сильного нервно-психического напряжения у субъекта, над которым проводится аутосеанс, ваша покорная слуга должна подготовиться к тому, что в дальнейшем контактировать станет затруднительнее.

Затянутое смогом небо над Варвенкастом не позволяло определить, день сейчас или ночь. Дымящий факториями город-улей уходил в туманную даль и возвышался в сторону севера громадной горой индустриальной архитектуры.

Верхние его уровни, где жили аристократия и планетарный лорд-губернатор Рейдолмар, были отделаны мрамором. Теперь Рейдолмар находился под домашним арестом по приказу Инквизиции, и, вероятно, его могли казнить до рассвета следующего дня.

Впрочем, Хиалхи это не касалось. Он выполнял свой долг, а Инквизиция свой. Со своей позиции на посадочной площадке, где сел шаттл типа «Аквила», Хиалхи видел красные линии, отмечавшие на дисплее границы целевого района. Его жители прибыли на Варвенкаст всего несколько поколений назад и после заселения данной части улья Терциус прочно здесь осели.