Андрей Мансуров - Волчица

— За Вечность!

— Внимание! Всем экипажам! Десятиминутная готовность! Повторяю… — приятный, но как обычно стандартно-нейтральный, женский голос из трансляции Ленайна не слушала: знала до сл о ва, что сейчас произнесёт диспетчер.

А противоперегрузочный гель, в котором они с Линдой плавали, словно рыбы в аквариуме, Ленайну всегда нервировал. Нет, не то, чтобы он холодил, или перегревал её тело — сквозь сверхтонкий скафандр температуры никак не чувствовалось… Но вот движения гель всё равно как-то замедлял. Сама себе она напоминала в такие моменты ломтик ананаса в желе: и видно тебя отлично, и напряжённо ждёшь, когда сожрут…

Нет, так лучше не думать — негативное мышление! Она не имеет никакого права даже на кончик ногтя сомневаться в своих силах! И пусть они противостоят не людям, но они ничуть — Да-да: ничуть! — не слабее. И не глупее!

Но она и её экипаж — лучше !!!

Возникшее над ней приветливое бородатое лицо весело рассмеялась:

— Что, опять самоедством занимаемся? — проворные пальцы быстро и тщательно проверяли все контакты, и прочность подключения основного и резервных кабелей к визиошлему. Впрочем, что бы Миша не делал, улыбался он всегда.

— Иди в …опу, Миша, достал со своим приколом!

— Ага, «приколом»!.. А то у меня нет под носом твоей энцефалограммы, томограммы активности полушарий, и всей прочей фигни? Самое время переключиться, и подумать что-нибудь бодро-оптимистичное!

Ну, например, как вы с Линдой вскрываете Станцию, словно яйцо всмятку, и разносите на куски их чёртов Командный Центр! И нам дают звание Спасителей Отечества… Отпуск на пару недель… И сувенирные поющие открыточки к Рождеству!

Ленайна не могла не фыркнуть. Вот уж чей юмор можно предсказать всегда — так это Мишин. С другой стороны — и хорошо, что он к «своим девочкам» всегда доброжелателен. И предсказуем. Что на него можно положиться. Что у них — Семья.

Без ЭТОГО, без теплоты и доверия, без подлинно семейного чувства — единения, взаимопроникновения, взаимодополнения, не было бы и их Экипажа.

Чего бы там Миша не шутил — одного из самых эффективных во Флоте.

— Ладно, командир, всё готово. Разрешите занять боевой пост?

— Валяй.

— Я полез! — неформальный стиль общения давно вошёл в традицию. Буквально все слова повторялись, как заученный урок. Потому что нет более суеверных людей, чем танкисты.

Разве что спортсмены.

Миша защёлкнул перчатки и шлем, и взобрался по ажурной лесенке в саркофаг. Разъёмы своего шлема он подключил сам. Улёгся в гель ячейки справа от Ленайны. Слева недвижно распласталась Линда — в геле она всегда принимает вид морской звезды: раскинутые широко руки и ноги, голова, чуть откинутая назад…

— Закрываю! — Миша щёлкнул клавишей под ладонью. Бронещиты с тихим жужжанием закрылись, отр е зав Саркофаг от рубки с её полированными бронелистами палубы, стен и подволка [1] Подволок — потолок на корабле. , отражающими ослепительный свет софитов, а переборка-дверь отр е зала командный отсек от остального пространства «Волчицы». Теперь пробиться к ним можно только с помощью взрывчатки… (Не дай Бог!) А к бронеангарам торпед — вообще невозможно. Да и слава Богу. Потому что и так ощущаешь себя летающей на пороховой бочке.

Голос диспетчера снова возник в наушнике:

— Внимание! Всем экипажам! Пятиминутная готовность! Прошу закрыть бронещиты. Внимание!.. — она знала, что сейчас из-под брюха её, и остальных кораблей, выбирается огромная армия техников, заправщиков, мотористов, электронщиков и прочего обслуживающего персонала, а сами платформы с кораблями из огромного центрального трюма Линкора вдвигаются в ячейки у бронированных бортов. Откуда потом стартуют с максимальным ускорением, вытолкнутые мощными катапультами…

Ленайна облизала губы, и воспользовалась речью. Как обычно, в последний раз в этом вылете (Если, конечно — тьфу-тьфу! — ничего не…):

— Мать! Мы готовы. Подключай.

Мягкий женский голос главного компьютера их корабля прозвучал из наушников:

— Вас поняла, командир. Подключаю.

Ленайна ощутила чуть заметную щекотку: в кожу головы полезли тысячи электродов… Порядок.

Еле слышный, с привычным замиранием сердца ожидаемый, щелчок.

Смутные голоса, шорохи и мыслефон вдруг исчезли совсем.

Но вдруг что-то словно взорвалось перед глазами огненным фейерверком новогодних петард, и гул навалился снова — с удесятерённой мощностью и силой: заработал в нормальном режиме визиошлем.

Затем, почти сразу, всё стихло: Мать отфильтровала посторонние шумы и разумы.

Боже, до чего кристально ясно стало ощутимо виртуальное пространство вокруг неё!..

Уже непосредственно в сознании Ленайны, слева возник образ абсолютно нагой Богини с бесподобно стройными формами. В руках — старинные многозарядные пистолеты: так себе себя представляет Линда. С другой стороны от Ленайны словно из-под земли вырос коренастый гном в красном колпачке и с огромным универсальным газовым ключом за поясом — Миша. Как всегда, не оригинален.

Себя же Ленайна всегда представляла хищницей. Злобной и неудержимой в гневе, волчицей. Готовой рвать врага хоть голыми руками и зубами, когда закончатся боеприпасы… Именно за эту постоянную готовность стремительно, без колебаний, но в то же время не забывая о защите, кидаться в бой, интуитивно, словно неким сверхв и дением, находя лазейки, пропущенные Обороной врага, похоже, её и назначили главной в их экипаже.

А вовсе не потому, что она всегда сверху…

Миша как обычно вытащил из-под прозрачной поверхности виртуального пола операторские перчатки — Мать создавала их образ и функции по его памяти. Менять что-либо даже в сторону «продвинутости» техник запретил. И правильно: каждый хочет действовать максимально эффективно. Тем оружием и инструментами, к которым привык.

— Внимание, экипажи! Минутная готовность!

— «Порвём гадов?!» — мысленный голос Линды обрушился на мозг словно Ниагара. Ленайна поморщилась: слишком громко. Будет мешать сосредоточиться:

— «Мать! Почему Линда говорит так громко»?

— «Она перестаралась с обратной связью. Я сейчас исправлю».

Мысль Ленайны дотронулась до мозга напарницы:

— «Линда. Как слышишь»?

— «Отлично. Извини, что так заорала. Нервничаю».

— «Знаю». — ещё бы не знать, когда оба мозга напарников перед ней (Вернее — ВНУТРИ неё!) — как на ладони. Со всеми кипящими, как всегда перед боем, страстями, желаниями, нетерпением, тщательно взлелеянными комплексами доминирования, желанием во что бы то ни стало доказать всем, что они — «самые-самые!», подавленными страхами… И всем остальным букетом!