Юрий Никитин - На пороге

Я прервал:

– Вон там на перекрестке возьмешь налево, а дальше дуй с километр прямо…

Она широко распахнула и без того круглые орлиные глаза.

– Есть адрес?

– Да, – ответил я – пора брать человека, который сумел украсть двенадцать миллионов.

Она посмотрела на меня с недоверием.

– Да ну? А я вот ну никак не хочу его брать, да? А ты настаиваешь, настаиваешь… Что накопал? И как?

Я проговорил с тем оскорбительным выражением очень взрослого, который берется что-то объяснять малолетнему придурку:

– Видишь ли, любое несанкционированное вторжение оставляет, так сказать, цифровую пыль. Это я для доступности…

Она среагировала так, как и рассчитывал, в нетерпении мотнула головой, как лошадка, встряхивающая гривой:

– Оставь эту заумную муть на потом. Адрес есть в самом деле?

– Да, – ответил я. – Пробил по базе, это легко. Остап Ратник, тридцать два года, служил в десантных войсках…

– Нужно вызвать ОМОН! – прервала она быстро.

– Уже едут, – заверил я. – Через три минуты будут.

– Ты откуда знаешь?

Я сдвинул плечами.

– Шутишь? Или забываешь, что в нашем цифровом мире нет тайн?

– А ты не забываешь?

Я вздохнул.

– Хотел бы. Но не дают.

– Кто? – спросила она. – Ах да, твой высокий интеллект! Как ты им обременен, как обременен!

Я кивнул, соглашаясь, что, конечно, ее сердит еще больше. На самом деле такое отследить по инету не удается. Асимметричный алгоритм защиты отправляет слишком умного на миллионы серверов по всему миру. Здесь во весь рост выступает проблема Больших Чисел, или, как уже привычнее говорить, Big Date.

От поисковых систем в Интернете не скрыться, но можно их поиск усложнить так, что ответ найдут только через тысячу лет, если бросят на решение проблемы все имеющиеся силы.

А силы в распоряжении человечества пока что небольшие. Все надежда на квантовые компьютеры, чья работа по мощности будет сравнима с человеческим мозгом, а то и круче.

Но у меня мозг помощнее квантового.

– Кое-что проясняется, – сказал я. – Я не математик, но всегда чувствую дискомфорт, если два и два дают три или пять. А если стеариновую свечу, то такое заметит даже полицейский… Это у вас в полиции можно подогнать факты, чтобы получить премию, а в науке все должно быть тютелька в тютельку, как у поженившихся лилипутов.

Она прервала в нетерпении:

– Что проясняется?

– Прошлые несостыковки, – ответил я. – Разный уровень исполнения и даже разные методы. И даже… в общем, очень умный гад все задумал и осуществил, только пришлось прибегать к помощи тех, кто не такой умный…

– Байкерам?

– И байкерам, и прочей шелупени. Но была и не шелупень, хотя умом тоже не блистала, однако в воинской выучке даст сто очков даже тебе. Главный гад использовал их, чтобы подчистить хвосты и обеспечить охрану, однако, как мне кажется, эти дикие гуси, похоже, решили сыграть чуть более важную роль. То ли хотели присвоить все деньги, то ли потребовать долю побольше.

– Почему так решил?

– Помнишь, как те боевики ахнули, когда я назвал сумму в двадцать миллионов? Наверняка думали, что прикрывают грабеж от силы тысяч в сто… Потом мы столкнулись с их повышенной активностью, что, как я уверен, была вызвана именно их вниманием, а не по указке сверху.

Она нахмурилась, сказала нерешительно:

– Я слышала, что все эти фильмы, как хакеры влезают через Интернет в секреты Пентагона… полная брехня. У Пентагона вообще нет Интернета. Именно на случай, чтобы уж точно никто со стороны не влез.

– Молодец, – сказал я. – Фильмы – это фильмы. Не только у Пентагона нет выхода в Интернет, нет и у любой другой солидной фирмы или компании. Однако залезать к ним бывает настолько просто, что и не знаешь, смеяться или плакать.

– Ну-ну?

– К примеру, – сказал я, – заходишь под видом посыльного или разносчика пиццы. Где-то по дороге на столе или даже в коридоре оставляешь флешку и выходишь. Вот и все.

Она подумала, лицо омрачилось.

– Ну да, понятно. Любая дура, завидев флешку, тут же вставит ее в комп, чтобы посмотреть, кто потерял. А этого, как догадываюсь, достаточно, чтобы хоть вирус внедрить, хоть нужную программу.

– Точно, – сказал я. – В дурах ты разбираешься. Нет-нет, никаких намеков, это я о твоем высокопрофессиональном умении женщины!.. Тьфу, сотрудника столичной полиции. Внедрить вирус…

– А с его помощью, – договорила она, высокомерно не обращая внимания на возможный шовинистический выпад, замаскированный под оговорку, – украсть все необходимые данные, скрываемые так тщательно, что нет даже доступа в инет.

– Слушай, – сказал я пораженно, – ты умница. Я думал, придется разжевывать! А ты с ходу, как орел муху.

Она покачала головой.

– Но все равно, флешку надо вернуть?

– Зачем? – сказал я. – Вирус моментально развернул нужную программу, а та собрала все секреты и передала по некому адресу. Ну, пусть не все, а те, на которые была заточена. В нужную точку мира. Но такой выход в инет рано или поздно откроется, однако можно и куда проще… В нашем корпусе три тысячи компьютеров!.. Все в Сети. Своей, локальной, без выхода в инет. Начиная от компа босса, где все-все, и кончая слабенькими устаревшими и морально списанными блоками в комнатке охраны, где скучающие ребята режутся в тетрис или где девочки-практикантки на простеньком симуляторе подбирают себе прически, макияж, платья или сапожки. Вот из такого компа можно спокойно взять и вынести. Уже на другой флешке.

Автомобиль подрулил к стоянке, отыскал место и послушно замер. Ингрид вышла вслед за мной, я прошел к подъезду двадцатиэтажного дома старой конструкции, краем глаза посматривая на мощный микроавтобус, что медленно подъехал и остановился у подъезда.

Когда Ингрид подошла к ступенькам, из микроавтобуса лихо выпрыгнули трое крепких парней в бронекостюмах, один с кувалдой в руках, а следом за ними вышел Андрей из полицейского управления, улыбающийся и чем-то донельзя довольный.

Старшина доложил Ингрид:

– По вашему вызову прибыли!.. Какие указания?

Она бросила на меня косой взгляд, это я вызвал от ее имени, но смолчала, а им велела:

– Следуйте за нами.

Они послушно пошли следом, она покосилась на Андрея.

– А ты чего?

Он сказал шепотом:

– Капитан хотел засадить меня писать месячный отчет. Представляешь, месячный!.. Тут я ему и говорю, что наша Ингрид отправилась с яйцеголовым, его защищать надо, а кто защитит ее? Он меня и отпустил…

– А отчет? – спросила она.

– Колесниченко напишет, – сказал он ликующе. – У него самый красивый почерк, зато я чемпион по стрельбе из пистолета!

– И чего ты такой хитрый, – сказала она. – Ладно, иди с нами. У спецназа своя задача, у нас своя.