Странный Странник - Ксеном. Дилогия (СИ)

— Деньги, идиоты! — раздался коллективный предсмертный стон из банка. Совет директоров бдил, на свою голову.

— Классная дымовая завеса! — восхитился Ксеном, и мешки полетели один за другим. Тёмно-зелёный с чувством камикадзе, увидевшим на корабле-мишени родной японский флаг, наблюдал за разлетающимися купюрами. И прозевал момент, когда вместе с мешками из фургона выпрыгнул грабитель. А тот времени даром не терял, сразу поднял на дыбы и развернул свой мотоцикл.

— Счастливо! — пожелал Ксеном и выжал газ.

Огонь вырвался из труб и поджёг купюры. От банка донёсся ещё один предсмертный стон. Тёмно-зелёный едва успел остановиться на краю фургона.

— Безбашенный отморозок, блин! — прыгать в этот факел защитнику банка не хотелось. Примерившись, он прыгнул на асфальт сбоку от мотоцикла. Не успели ноги коснуться земли, как в челюсть тёмно-зелёному прилетел маленький, но крепкий кулачок, и от удара потемнело в глазах. А в следующий момент «безбашенный отморозок» вильнул, и прыгун всё-таки получил огненным выхлопом по ногам. Все мысли о преследовании испарились, и с воплем по поводу чьей-то матери тёмно-зелёный помчался в сторону пожарного пруда.

Когда защитник выбрался из тины, грабителя и след простыл.

Удар колёс об асфальт меня потряс. В прямом смысле. Что-то протрещало в теле, и боль прошлась от кончика ног до макушки. Мысль про паразитов и прочее не успела оформиться, как симбиот меня опередил:

— Кости трещат. Ты сам мне не дал их изменить!

— Луну за полумесяц! — не разжимая зубов выругался я.

— Не трогай маму! — обиделся напарник. — Лучше давай, делом займёмся.

— Ладно, — мы шагнули к инкассаторской машине. Приходилось двигаться очень осторожно, а то кости всё ещё хрустели. Едва нам удалось оторвать дверь, как на фургон что-то грохнулось. Мы замерли. С крыши высунулась голова и, если бы не цвет, точки-зрачки и отсутствие пасти, я бы мог поклясться, что смотрюсь в зеркало.

— Ого! — вырвалось у нас. — Вот это новости!

— Ты кто? — строго спросила голова мужским голосом.

— Мы — Ксеном! — представились мы и прислонил дверь к танку.

— И правда, симбиот… — от тёмно-зелёного пахнуло потрясением. — Слушай! Это симбиот толкает тебя на преступный путь!

— Правда? Я-то думал, что граблю банк потому, что кушать нечего. А это, оказывается, симбиот на меня так плохо действует. Какой нехороший! — мы покачали головой и запрыгнули внутрь фургона.

— Спелись! — донеслось с крыши.

Вскрывая мешки, мы всё время обнаруживали доллары или евро, бурчали «опять фантики!» и переходили к следующему. Деморализованная охрана сгрудилась в уголке и даже не пыталась нам помешать. Наконец были найдены рубли. Воскликнув «Ну наконец-то деньги!», мы взвалили два мешка на плечи. И только тут заметили, что с крыши за нами наблюдают.

— Подсматривать — нехорошо! — мы пинком послали вскрытый мешок в лицо тёмно-зелёному. Наблюдатель увернулся. Теряя содержимое, мешок вылетел из дверного проёма. Неизвестно, что по этому поводу подумали танкисты, но летящую мишень тут же подбили из пушек. Обрывки купюр осыпали пейзаж.

— Деньги, идиоты! — раздался голос из громкоговорителей банка.

— Классная дымовая завеса! — мы принялись швырять мешки один за другим. Но вскоре валюта закончилась, и подошёл наш черёд. Выпрыгнув, мы подняли на дыбы и развернули мотоцикл.

— Счастливо! — наше пожелание чуть-чуть опередило тот миг, когда огонь вырвался из труб.

Но стоило нам чуть отъехать, как рядом приземлилось нечто тёмно-зелёное. От неожиданности я попытался отмахнуться, как от комара. Кулак во что-то врезался, «Иж» чуть не потерял управление, но это нечто отстало. Под истерические вопли «Не стрелять! У него мешки с деньгами» выбив мешающийся шлагбаум, мы вылетели не простор окружной дороги. Вслед нам пролетело несколько трассеров, несколько пуль попали в спину, но бронежилетка выдержала. Правда, нас при этом чуть не снесло.

Проехав ещё пятьдесят километров, мы завернули за угол и затормозили около банкомата с тремя буквами. АКБ, а не тем самым словом… в прочем, оно тоже было. Народ давно уже спал и видел банк на этом органе.

— Что ты хочешь сделать? — с интересом спросил симбиот.

— Положить деньги на карточку, — ответил я, доставая дебетку.

— Думаешь, они хоть что-нибудь переведут? — с сомнением. — Лучше — вон там, — он повернул нашу голову в сторону филиала «Oil-Inxest».

— Гений! — восхитился я. — Слушай, может, ещё и замаскируемся?

— Весь в носителя, — довольно сказал партнёр.

В результате к банкомату подъехала копия популярного блондина из нашумевшего своим провалом боевика с голубой БМП. Помимо всего прочего роль воришки этому обитателю «Жилого архипелага» очень шла. Нацепив ту самую улыбочку заядлого вруна, от которой меня едва не вырвало при попытке просмотра, мы подошли к банку.

— Я — Ник Олай, из Питера, — басом представились остолбеневшему охраннику и проскользнули мимо него вместе с мешками. Вставив карточку и вытащив четыре пачки десятитысячных купюр, мы поочерёдно затолкали их в приёмник и принялись терпеливо ждать, пока техника прожуёт добычу. Через десять минут банкомат признал, что купюры подлинные и засчитал мне на карточку тридцать девять миллионов.

— Теперь главное — не напороться на запись камер, — заключил я и повернул к выходу.

— Почему? — поинтересовался партнёр.

— Терпеть ненавижу эту рожу, — отозвался я. — Куда бы остальные деньги девать?

— Бедным раздать, — предложил симбиот.

— Гениально! — восхитился я. — Поехали!

Напарник скромно промолчал.

Когда-то три разных инвестора один за другим набрали денег и испарились в неизвестном направлении, оставив новостройку в состоянии «ну, там чуть-чуть доделать, окна вставить, подвести свет, газ и воду», и теперь недостроенный небоскрёб служил своеобразным пограничным столбом между городом и областью. Сразу за ним начинался палаточный городок, в котором жили несостоявшиеся владельцы квартир, отдавшие последние сбережения вместе с прежним жилищем в надежде на новоселье. Вместо которого были вынужденны отдать заложенную под ипотеку недвижимость и благодарить банки, что те не стали забирать в качестве уплаты всякие жизненно важные органы. В самом небоскрёбе люди селиться остерегались, поскольку новейшие стандарты строительства как-то не предусматривали пригодность здания, даже полностью достроенного, для жизни. И самодельная палатка из газет защищала от холода и ветра лучше, чем стены из щелей вперемешку с дырками.

По той же причине не удалось шикануть поездкой по стене до самой крыши небоскрёба, откуда мы собирались красиво разбросать деньги и скрыться не узнанными в неизвестном направлении. А потому просто въехали примерно в центр лагеря, к самому большому костру. На скамье рядом с ним сидели три мужика, бедно, но аккуратно одетых и пахнущих дешёвым мылом. В середине сидел, судя по габаритам и уверенным движениям — бывший борец в супер тяжёлом весе, с сединой на висках и взглядом прожжённого жизнью тёртого калача. Чувствовалось, что меня этот человечище может в бараний рог скрутить, не взирая на симбиота. Особенно сильно это ощущалось при взгляде на трёхметровый рельс, которым мужик ворошил костёр.