Тимоти Зан - Черная молния

– И ты поверил ему и согласился?

Питман снова повернулся к Кейну, на его устах застыла кривая улыбка.

– Почему бы и нет? Ты ведь поверил.

Кейн фыркнул.

– Это вряд ли удачное сравнение. У меня никогда не было выбора, верить или нет.

– Конечно, был. Тебя никто никогда не заставлял мириться с его высокопрофессиональным надувательством. Ты мог бы прямо сейчас пойти к нему и сказать, что все его действия обходятся тебе слишком дорогой ценой, и что ты немедленно уходишь. Но ты не собираешься этого делать, и мы оба об этом знаем. Почему не уходишь?

– Я думаю, потому что он лучший тактик из всех, кого я когда-либо знал. – неохотно ответил Кейн. – Потому что, черт, я не знаю, почему.

– Другими словами, потому что ты доверяешь ему, что он хорошо сделает свою работу, причем с минимальной опасностью для твоей собственной шкуры… и ты довольно умен, чтобы предпочесть немного ущемленное самолюбие наблюдению за тем, как вокруг тебя умирают твои товарищи.

Питман внезапно прервался. Долгое время Кейн изучал его лицо, а затем фыркнул.

– Да, я думаю, ты прав. Мы оба верим ему… и нам обоим это очень не нравится.

Питман немного пожал плечами.

– Я думаю, что это лучше, чем просто достойно умереть. Черт с этим, – он кивнул в сторону начала аллеи, – как ты думаешь, кому он звонит? Куину?

– Надеюсь, что нет. Этот город и так уже перегрелся от произошедших событий, и не хватало только того, чтобы он размахивал красными перчатками перед чьим-либо носом.

– Эх. Ну… возможно, он просто звонит Реджеру. В любом случае кому-нибудь надежному. Так будет лучше.

– Было бы неплохо, – тяжело согласился Кейн. – Но почему-то я в этом сомневаюсь.

Канаи только что управился с ужином и ломал голову над тем, что ему делать всю оставшуюся часть вечера, как вдруг зазвонил телефон.

Он замер, обернувшись, чтобы посмотреть на него, а рука машинально полезла в мешочек с серикенами. Наверное было более дюжины людей, которые могли ему позвонить, большинство из них были страшно на него злы, и практически ни с кем из них он не хотел говорить. Гневно взглянув на телефон, он желал, чтобы тот заткнулся.

Но человек, находившийся на другом конце провода был настойчив… и кроме того, Канаи был контактным человеком спецназа и поэтому не мог просто проигнорировать звонок. Со вздохом он поднял трубку.

– Да?

– Канаи?

Спецназовец впился в трубку с неожиданной силой.

– Лейт?

– Правильно. Твоя линия не прослушивается?

– Определенно нет, – ответил Канаи, машинально передав старый спецназовский кодовый ответ «да».

– О'кей. Мне бы хотелось поговорить с Бернардом – хочу, чтобы он знал, как все прошло сегодняшней ночью. Ты можешь мне это устроить?

– Вероятно, – осторожно ответил Канаи. Как прошла сегодняшняя ночь? «Туманная завеса, наигранная для Службы Безопасности, или Бернард вел какую-то игру за спиной?»

– Где вы хотите поговорить с ним? – спросил он Лейта, пытаясь заставить свой голос сохранять обычную интонацию.

– На шестой улице к северу от последней ночной мусорки, мы будем в доме в двух кварталах к западу от перекрестка. Понял?

– Думаю, что да.

Мусорка – это, должно быть, место, где они вылезли из тоннеля Анны Силкокс. Мысленно представил карту Денвера…

– Да, я знаю где это находится. Вы хотите, чтобы я привел туда Бернарда этой ночью?

– Ответ утвердительный. Конечно, одного.

– Конечно, – перевод: «без всяких хвостов Службы Безопасности». Возможно, если только он быстро сработает. – Мы скоро там будем.

– Хорошо. Ты можешь передать Бернарду, что Анна Силкокс тоже будет там.

– Хорошо, – сказал Канаи, его живот сжался от внезапного чувства неопределенности.

Связь прервалась, и несколько мгновений Канаи стоял, не видящим взглядом уставившись на телефон. Анна Силкокс? Но это же было невозможно, менее чем двадцать четыре часа назад Бернард говорил, что передаст ее Куину.

– Черт, – прошипел сквозь зубы Канаи. Здесь происходит что-то странное, и чем бы это ни было, ему это уже очень не нравилось. Собрав все свое снаряжение, он взял пальто и выскользнул за дверь.

Работник Службы Безопасности, сидевший за монитором, беспомощно пожал плечами.

– Извините, префект Гэлвей, но я больше ничего не могу вам сказать. Было произведено четыре пульсации, сделанных высокомощным коммуникационным лазером в этих трех направлениях, каждая из пульсаций содержала в себе одно единственное слово «Рождество». Вы определили место, из которого была осуществлена эта передача, оно расположено недалеко от гор, но до тех пор, пока генерал Куин не отпустит вертолеты с поисковой работы над Денвером и даже если отпустит, я все равно не смогу вам больше ничем помочь.

Раздосадованный Гэлвей стиснул зубы.

– И если эта штука подвижная, то ее уже сто раз разберут и упрячут в горах, прежде чем мы найдем ее.

– Я боюсь, но это похоже на правду, – согласился офицер.

– Черт, – Гэлвей уставился на изображение звездного неба, выведенное на монитор, его взор прыгал между тремя отмеченными окружностями. На конце одного из тех векторов был таинственный космический корабль, который околачивался в системе с тех пор, как Лейт и его команда высадилась на Землю. Ясно, это был необходимый приемник неразрешенного сигнала; это так же было ясно, как и то, как думал Гэлвей, что сообщение было послано Лейтом. Предопределенный сигнал к действиям… но к каким? Так или иначе, все равно все скоро закончится, сказал Лейт, сославшись на последовательность действий Питмана. Что он мог под этим подразумевать?

– О черт, – выругался Гэлвей, когда ему в голову ударила неожиданная мысль. Сумасшедшая, невероятно безумная, она определенно подходила к тому, что охотно бы осуществил Лейт…

– Гэлвей!

Префект дернулся и обернулся, оцепенев от вида приближающегося в дежурную комнату Куина и двух работников Службы Безопасности.

– Генерал, – сказал он, шагнув ему навстречу, – на корабль был послан сигнал…

– Гэлвей, до окончания полного расследования официальными представителями Рекриллов на Плинри, вы заключаетесь в казарму, – перебил его Куин. – Ваша упомянутая схема двойного агента потерпела полное фиаско, приведя к потере жизней, разрушению государственной собственности и побегу важных заключенных. Отведите его в надлежащую казарму, ребята.

– Что? – Гэлвей оцепенел, будучи не в состоянии поверить собственным ушам. К нему подошли двое людей Службы Безопасности. – Вы серьезно? Хорошо. Итак, Лейт и Питман надели на наши головы черные повязки. Но мы же не потеряли целые…

– Что ты подразумеваешь, говоря наши головы? – гневно выпалил Куин. – Ты единственный, кого они одурачили.