Марик Лернер - Будущее воина

Если учесть еще, например, что он отвечал за обеспечение провиантом и за прочие приготовления к войне. Юнану надлежало заготовить заранее «магазины» для снабжения армии по ходу маршрута из расчета на два месяца. Никто из здешней компании не сомневался и в завышении цен, и в плохом качестве продуктов.

Это еще при их наличии. Шансов не найти «магазины» имелось немало. Болтать после этого о ярости воинов можно лишь в смысле «они взбесятся от недостатка питания». Тоже метод воевать. Изголодавшиеся набросятся на противника в надежде отнять у тех сухари и наконец набить брюхо.

– Следуйте за мной как можно быстрее и покажите на деле свою отвагу! Покажем им силу наших рук; покажем, что они имеют дело с сильными, восстали на побеждающих, а не на побеждаемых.

– Интересно, кто-то дальше первого ряда слышит?

– Какая разница, секретарь все тщательно запишет для потомства.

Тут уж хмыкнули все присутствующие. Страсть хозяина к увековеченью своих деяний успели заметить даже слуги. Любое сказанное публично слово старательно записывалось и проходило его редактуру. Речи подготавливались очень тщательно. В подобных случаях выглядело просто замечательно, но собравшиеся здесь помощники были в курсе вечной нерешительности, изменения взглядов под влиянием прихоти и нелюбви к ярким людям.

Наместник оказался крайне непоследовательным. Мог бросить незавершенное дело на половине дороги, наткнувшись на более перспективный проект. Притом любого из свиты, посмевшего своевольничать или совершить нечто заметное, моментально отодвигал назад или вовсе избавлялся. Работать с ним было крайне тяжело, и лучше быть при этом подхалимом. А то возражения воспринимал в качестве нападения и жестокой неблагодарности за все якобы совершенные прежде благодеяния.

– Отвага свойственна каждому из вас, вложенная воспитанием и происхождением. Нет нужды призывать к рассудку: фемы всегда были и будут отважными бойцами, не способными на трусость и предательство!

Бэрк поморщился, будто у него разболелись зубы.

– Сколько ты проиграл? – тихо спросил Фоули.

– Я выиграл, – без особого воодушевления ответил тот. – Целый десяток «орлов». На два империала ставки.

– Мало, но отчего так грустно?

– Моя бы воля – я бы Диокла где-то в тихом переулке прикончил. Ну сколько можно побеждать. Против него уже и не ставят. Какой такой выигрыш при подобном раскладе? Больше времени уходит, чем серебра приходит.

– Я, например, поставил, – сообщил квартирмейстер. – Везение не может продолжаться вечно.

– Какое везение, – удивился Фоули, – лошади у него прекрасные.

– Да он на каких хочешь победит, – пробурчал Сунтир. – За последний год сменил три упряжки и двух хозяев. И все равно побеждает. Пропустить вперед колесницу и все равно достичь финиша первым – дорогого стоит.

– Ты еще скажи: специально.

– И скажу! Чем красивее победа, тем больше славы!

– Такие скакуны, – покачал головой Юнон, – одно содержание четверки обходится в дикие деньги.

– Ты не купишь?

– Сам же только что признал: здесь прибыль минимальна. Фаворит всех забегов. На таком всегда заработать можно. Только вывезти отсюда. Турне по провинциям, потом в столицу, – мечтательно сказал эконом.

Фем Кейси пихнул товарища локтем в бок и подмигнул.

– Да я бы с удовольствием в долю вошел, – согласился тот.

– Вместе.

– Нет у вас столько, – ничуть не пытаясь унизить, просто констатируя факт, отрезал эконом. – Даже у меня нет. Если кто в долю и войдет – это торговый дом. Вот Кайстар может рискнуть и согласится. Они иногда вкладываются в рисковые дела.

– А вот ка-а-а-а-ак хапнем мешок золота в походе, – воскликнул Фоули.

– Говорят, у тцаря много, – согласился эконом.

– Но мы-то на герцога идем.

– Ты веришь, что зять не вмешается? – скривился Сунтир. – Или федераты просто так уйдут?

– Настал давно желанный день, – продолжал вещать наместник, – вами призываемый. Мы идем против варваров, которые в своей ярости и диком безумии отважились выступить навстречу нашей доблести на гибель себе! Вперед, храбрые мужи, вернем закон и порядок в Империю!

Войско с заметным воодушевлением взревело. Кнехты порядком устали, выслушивая красочную речь, и мечтали убраться в тенек с заметно греющего солнца. Конец длинного действия невольно встретил энтузиазм. Наместник принял крики за ответ на свой призыв и довольно улыбнулся.

На самом деле представление еще далеко не закончилось. Двенадцать тысяч собранных в имперских владениях кнехтов (восемь конных и четыре тысячи пехоты), еще добрый десяток тысяч во вспомогательных частях и союзных отрядах. Помимо них, наверное, не меньше всевозможных гражданских. Возчиков в обозе, мастеровых, проституток, купцов, надеющихся разжиться добычей по низким ценам. Колонна грозила растянуться на огромное расстояние, и хорошо если к вечеру последние удалятся. Поход исключительно в донесениях смотрится прогулкой и совершается по четкому плану.

– Нечего было так тянуть, – раздраженно заявил Сунтир.

– В старые времена трижды посылали послов с предложением сдаться, – миролюбиво сообщил квартирмейстер. Он слыл большим знатоком традиций и предписаний. Впрочем, знание наизусть цитат из законов и наставлений ничуть не мешало на пару с экономом обтяпывать сомнительные делишки. Скорее помогало.

Наместник очутился на своей должности не потому, что некто высокопоставленный случайно ткнул в него пальцем. Столь ответственные должности не раздавались просто так. Результат сложных расчетов и переплетений нескольких семейств. Старые заслуги и услуги еще отца немалое место сыграли в соглашении. Выбор вполне сознательный и на тот момент один из лучших. И наместник знал, кому обязан, не забывая делиться доходами. Чрезмерная жадность до добра не доводит – как прислали, так и снимут, если не поведешь себя правильно.

– Их убеждали добровольно присоединиться к Империи, дабы обрести положенные человеку земные блага и небесное покровительство, – возразил Фоули. – А мы вроде как в Империи давно живем.

– Федераты – нет!

– А герцог – да!

– Вот и попробуй его отдельно взять. Как он ответил на письмо явиться для разбора вины?

– Кто же не в курсе. «Мы претендуем на земли герцогства по праву завоевания, потому что это самый простой и действенный метод». Так говорят, чувствуя за собой силу.

Или скорее прекрасно зная, в каком положении провинция, подумал Фоули. Он и сам сюда попал с очередным посланием от имперской канцелярии и представлял себе ситуацию неплохо. Из столицы требовали навести порядок и при этом не снижать долю отсылаемых туда налогов. На какие шиши при этом содержать армию, соображения отсутствовали.