Тимоти Зан - Пульт мертвеца

«Ты, добродетельный святоша, Смотритель, не способный осмыслить Великий порядок Вещей», — вот что говорили ее глаза.

— На тот случай, если вы не в курсе, то я напомню, — обратилась ко мне Рыбакова, — решение о том, что Солитэр стоит человеческих жизней, давно уже принято.

— Если это жизни приговоренных к смерти уголовных преступников, — поправил ее Рэндон. — А не невиновных людей.

Её щеки зарделись.

— Хорошо, согласна. Вы и ваш друг-Смотритель решили поиграть в Божественность. Тогда разъясните, пожалуйста, как бы вы остановили людей, если принять во внимание размеры нашей системы?

Мы с Рэндоном переглянулись.

— Мне не хотелось напоминать очевидные факты, но, простите, а чем же занят у вас адмирал Фрейтаг? Каково его участие в решении данной проблемы? Что он делает в перерывах между застольями и приемами?

Рыбакова едва заметно усмехнулась.

— Значит, и вы заметили его пристрастие к алкоголю? Да, вы правы, и это тоже часть проблемы.

Я постарался припомнить в подробностях нашу краткую встречу с адмиралом Фрейтагом в особняке губернатора, и то, что адмирал вовсе не предстал передо мной человеком, одурманенным спиртным, как это мне почудилось в первые секунды. А что здесь особенного? Свое пристрастие к алкоголю и способность переносить его в весьма больших дозах лорд Келси-Рамос сумел даже обратить на пользу себе…

— Ваш отец тоже не прочь поучаствовать в застольях, — проворчал я Рэндону.

Он задумчиво посмотрел на меня, и я понял, что он сообразил, что имеется в виду.

— Вы считаете, что это одно и то же? — Казалось, это сравнение слегка шокировало его.

— Во всяком случае, отчасти.

— Гм, — обратился он к Рыбаковой. — А какими силами располагает Фрейтаг тогда, когда он не занят в застольях?

— Двумя кораблями-истребителями и тринадцатью-четырнадцатью космическими корветами, — ответила она. — Это, конечно, смехотворно мало, если речь идет о двух планетах и системе колец этого газового гиганта. Как вы думаете?

— Мало, не спорю, — согласился он. — А он не пытался получить в своё распоряжение большее количество людей и техники?

— Почему, регулярно пытается. Каждые две недели посылает очередной запрос в соответствующие инстанции. Но до сих пор ему не удалось заполучить ни одного корабля, только извинения и отказы.

Во взгляде Рэндона сквозило недовольство.

— И поэтому вам кажется, будто кто-то в самых-самых верхах Патри явно не желает, чтобы эти контрабандисты были пойманы?

— Это вы сказали. Не я. — Она в упор смотрела на него.

Я негромко откашлялся. — Простите меня, губернатор, — начал я, и оба моментально повернулись ко мне, — но вы говорите, что силы, которыми на данный момент располагает адмирал Фрейтаг, предназначены для контроля за двумя планетами?

— Да, за Солитэром и Споллом, — коротко сказала она. — Это ведь двойная планета. Вы разве этого не знаете? Или же люди религиозные способны лишь считать тройками, семерками и дюжинами?

— Споллом? — недоверчиво спросил Рэндон. — А с каких это пор на Сполле есть жители?

— Ну, там ведь испокон века находилась группа исследователей, учёных, — недоуменно пожала она плечами. — Существующая в настоящее время теория утверждает, что и та, и другая планета по-своему ценна. — В ее речи послышались нотки недовольства. — Хотя в последнее время главная ценность Сполла для Солитэра состоит в том, что он служит для него свалкой, на запах которой, как мухи, слетаются халлоа.

— Представляет собой … что? — услышав это, Рэндон невольно взглянул на меня.

— Ах, — пренебрежительно отмахнулась Рыбакова. — Лидеры Божественного Нимба вообразили, что слышать и воспринимать их Бога здесь слишком много помех или еще чего-то в этом роде. И вот два года назад несколько их тысяч сорвались с насиженных мест и отправились на Сполл, где теперь могут спокойно себе медитировать. Мы не сокрушались по поводу их отбытия.

Рэндон задумчиво сжал губы, и я, несмотря на его всегдашнее более чем сдержанное отношение к религии, ощутил его резкое недовольство вопиющей нетерпимостью Рыбаковой.

— Уверен, что и они испытывают чувства, во многом схожие с вашими, — холодно заметил он. — А как долго они там находятся?

— Года два, может быть, три, — ответила Рыбакова, ее интерес к этой теме стремительно падал до нуля. — Они вознамерились обосноваться там навечно — и сейчас их примитивные поселения разбросаны по всей планете.

— Вероятно, они будут добиваться соответствующего статуса своей колонии? — предположил я.

Рыбакова снова фыркнула, но чувствовалось, что и ей тоже не раз приходила в голову та же мысль, причем мысль эта была ей не по душе.

— Никогда, пока существует Патри, — равнодушно произнесла она. — Мистер Келси-Рамос, мы немного отвлеклись от обсуждаемой нами темы. Даже если бы сотрудникам службы безопасности системы не вменяли бы в обязанность следить за этими помешанными на Сполле, то даже в этом случае сплошное патрулирование всего Солитэра и рудников колец все равно оставалось бы безуспешной затеей и никак не избавило бы меня от того двусмысленного положения, которое вынуждает меня проводить в жизнь заведомо не исполнимые законы. Так что, прежде чем вы обрушитесь на меня с обвинениями, может быть, вы изложите свои мысли о том, что же в данной ситуации должно быть предпринято «Группой Карильон» для изменения этого порочного статус-кво?

— Я не знаю, как решит мой отец, — уклончиво ответил Рэндон. — Но в том, что он не позволит приносить в жертву невинных людей, вы можете быть уверены. Он не станет потворствовать похищению и уничтожению ни в чем не повинных граждан.

Лицо Рыбаковой исказила сардоническая улыбка.

— Я вряд ли должна сидеть и дожидаться, пока высоконравственный лорд Келси-Рамос примет свое очередное мудрое решение. — И вдруг прежде, чем Рэндон сообразил, что это было: издевка или комплимент, она поднялась. — Но до тех пор, пока не наступит этот день чудес, мне, к сожалению, надо будет еще и возглавлять правительство. Всего вам хорошего, мистер Келси-Рамос.

— И вам тоже, губернатор, — Рэндон скомандовал, и дверь открылась.

Снаружи я заметил Куцко, который дожидался Рыбакову, чтобы препроводить ее к воротам.

Едва дверь за ней закрылась, как я повернулся к Рэндону.

— Извините меня, если я тогда вмешался без предупреждения, чем, вероятно, смутил вас, — извинился я. — Но эта идея о контрабанде на Солитэре никогда бы не смогла придти мне в голову.

— Зато она пришла в голову кое-кому из «Эйч-ти-ай», — мрачно заметил он. — Как с наименьшим риском обойти лицензионные ограничения.

Моя память снова сработала.

— Вероятно, за этим должна последовать реакция и остальных корпораций, — медленно произнёс я. — Вспомните вчерашний вечер и ту напряженность — ведь она возросла именно по причине вашего присутствия. Они все сразу же почуяли, что у вас в руках информация, при помощи которой вы враз разгадаете их тёмные делишки.