Тимоти Зан - Пульт мертвеца

На мгновение на губах появилась знакомая мне кривоватая улыбка.

— Я только что имел контакт с губернатором Рыбаковой, — сообщил он.

Мне было ясно, что за этим последует.

— Полагаю, что она не собирается ради нас временно приостанавливать действие закона о зомби.

— Всё обстоит намного хуже, — мрачно произнес он, показывая валик в руке. — У меня имеется копия прошения, поданного губернатору два дня назад. Этот документ напоминает Рыбаковой, что отсрочка от исполнения приговора Каландры Пакуин незаконно затягивается, и далее следуют рекомендации привести приговор в исполнение.

Я уставился на него.

— Айкман? — спросил я одеревеневшими губами.

— Кому же ещё быть? — угрюмо ответил Рэндон. — И, что ещё опаснее, Рыбаковой остаётся лишь отнестись к этому с должным вниманием… и, как она сказала мне по большому секрету, его аргументация вполне убедительна.

— Как это могло так повернуться? — требовательно спросил я. — Каландра находится в распоряжении представителя Патри в официальных целях.

Айзенштадт откашлялся.

— К сожалению, Бенедар, мои полномочия не настолько широки. Лишь по любезному согласию мистера Келси-Рамоса она находится здесь на Сполле, и по закону он может в любое время отозвать ее обратно на борт «Вожака».

Я тупо уставился на дисплей, и мне показалось, что мое колотившиеся сердце начало последний отсчет секунд жизни Каландры. Вера в ее невиновность, все попытки любой ценой выкупить для нее как можно больше времени и выбить возможность повторного рассмотрения дела — всё оказалось вдруг под угрозой по прихоти закона.

Горе вам, стражам закона, потому что вы возложили на плечи людские бремя несносное, бремя, коего персты ваши не коснулись…

Сжав зубы, я попытался растопить лед, в одно мгновение сковавший мой разум, лишив его способности думать и понимать.

— Очень хорошо. Но, поскольку Каландра приписана к «Вожаку», не означает ли это, что и исполнение приговора должно осуществляться на «Вожаке»?

— Поскольку «Вожак» находится временно на планете из соображений безопасности, — закончил за меня Рэндон, его интонации сообщили мне, что и он тоже над этим задумывался, — то и исполнение приговора временно может быть отложено. Прекрасная идея; правда, проблема состоит в том, что она прикреплена к компании «Эйч-ти-ай Транспорт», а не к «Вожаку». Случилось так, что в настоящее время внутри Солитэра кружат два грузовых корабля, принадлежащих «Эйч-ти-ай», на борту любого из них может осуществиться исполнение приговора.

— За исключением того, что оба уже имеют своих зомби.

Я замолчал, ошеломленной ужасной догадкой.

— Конечно, имеют, — подтвердил Рэндон недовольным тоном. — Но поскольку их зомби были приговорены предположительно позже Пакуин, то не разумнее ли будет обменяться соответствующим образом с «Вожаком»?

В мыслях возник облик Айкмана: его лицо, переполненное ненавистью, злопамятная, мстительная душонка, изворотливый ум… и я внезапно понял, что он замышлял.

— Они ничего не дадут вам взамен, — сказал я, живот свело ещё сильнее. — Если губернатор даст ход этому документу, они заберут Каландру и оставят вас здесь, так сказать, отдыхать на бережке.

— Что вы такое говорите? — требовательно спросил Айзенштадт. — У них ведь есть свой собственный зомби…

— Который уже будет либо мёртвым, либо умирающим, когда его заполучит «Вожак».

Оба уставились на меня… и медленно понимание появилось в их глазах.

— Вы имеете в виду… они способны преднамеренно умертвить одного из своих зомби? — спросил Айзенштадт с таким видом, будто сделал какое-то ужасное открытие.

— Он может с самого начала оказаться мёртвым, — я взглянул на Рэндона, все мои инстинкты, дремавшие во мне, возопили о немедленном действии. — С этими транспортными кораблями кто-нибудь из правления «Эйч-ти-ай» контактировал?

— Возможно, мне удастся это выяснить. — Недоверие Рэндона внезапно сменилось недоброй решимостью. — Весьма остроумное решение, ничего не скажешь. Конечно, это риск, и риск огромный, но я могу поверить в то, что эта банда хищников может пойти на такое.

— В особенности, под предводительством Айкмана, — добавил я дрожащим голосом. — Сэр, у нас может не хватить времени…

— Спокойнее, Бенедар, спокойнее. Они не решатся прикончить этого зомби, пока не заручатся официальной санкцией на его передачу — это было бы глупо с их стороны. Иначе может статься, что им самим придется куковать здесь вместо нас.

Об этом я не подумал. Мне стало легче, но ненамного.

— Не думаю, что нам следует уповать на их логичность и последовательность. И чем скорее вы намекнёте об этом губернатору, тем лучше.

— Согласен, — не стал возражать Айзенштадт. Его голос звучал по-прежнему мрачно. — Но коль нам удалось все это раскусить, давайте и мы предпримем небольшую атаку на официальном уровне. Что нам стоит сделать, так это подать Рыбаковой встречную бумагу с просьбой продлить на неопределённое время отсрочку выполнения приговора, пока Патри официально не подтвердит, что она входит в мою команду специалистов.

— Может, одновременно обратиться к адмиралу Фрейтагу с просьбой послать на борт транспорта, принадлежащего «Эйч-ти-ай», досмотровую группу из Службы безопасности Солитэра? — дополнил Рэндон. — Думаю, стоит попробовать. К сожалению, — он повернулся ко мне, — это всего лишь некоторым образом свяжет руки Айкману, но так как документ, автором которого он является, подан, именно это и представляет для нас наибольшую проблему. Его бумага придет практически сразу после вашего собственного запроса относительно зомби, доктор Айзенштадт, и это даст возможность Рыбаковой одним ударом убить двух зайцев, переслав Каландру на корабль, на котором вы собираетесь предпринять эту поездочку. Именно это и позволяет Айкману добиться своего.

Я многозначительно посмотрел на Айзенштадта, но тот лишь покачал головой.

— Это всего лишь совпадение. Стечение обстоятельств. Не следует забывать, что мы вплоть до сегодняшнего дня не знали, что нам понадобится зомби.

Хотя к тому всё шло, но говорить и сожалеть по этому поводу было уже поздно, как и гадать, где в наших расчетах оказались дыры.

— А что, у нас нет совершенно никаких юридических возможностей воспользоваться преступником с Солитэра? — поинтересовался я.

— Никаких, — убежденно заявил Айзенштадт. — Даже если бы преступники были. Нарушение этой юридической традиции имело бы для Рыбаковой последствия, равносильные самоубийству. Солитэр тут же потребовал бы ее смещения с поста губернатора, и Патри пришлось бы немало поплясать, чтобы ублажить их всех.

И все как один возопили: Прочь его! Дайте вам Варавву!