Дмитрий Морозов - Меня зовут Син (СИ)

А ведь выбери я другую линию поведения, то вряд ли бы дожил до этого момента. Быстрый путь к цели — он не всегда самый безопасный и надёжный. И в моём случае это более чем верно. И наличие в собственности тела одного из самых страшных монстров Зоны Отчуждения в этом случае является огромным минусом, который мне и пришлось выводить в плюс, работая на свой положительный образ.

И это дало свой результат! Считай меня до сих пор за ходячий детектор аномалий, вряд ли бы сталкеры Марвина приняли бы решение выделить мне часть заработанных денег. А ведь решение принимали коллективом! И это значит что для коллектива сталкеров кровосос по имени Син отныне не бессловесное полезное чудовище, а друг и товарищ. И могу я теперь надеяться со стороны сталкеров не только на пулю в сердце, но и на помощь, если таковая будет нужна.

От философских размышлений меня отвлёк шорох открываемой двери. В задумчивости своей я не обратил внимания, что мы выходим из здания оружейного цеха.

Картина, представшая перед моими глазами, не сильно отличалась от той, что я увидел по прибытию вчерашним вечером. Разве что теперь народу было совсем мало. И это были одни мужики. Вот спешащие куда-то несколько сталкеров, один из которых приветственно мне махнул рукой. Вот парочка долговцев, которые стоят и что-то обсуждают увлечённо, причём не обращают на нас внимания. Долговязый наёмник, прущий какой-то ящик на руках в ихний барак. Мужик в белом халате, махнувший в знак приветствия Сербину рукой с кучей каких-то кабелей в ней и скривившийся при моём виде, тоже куда-то спешащий. Паутина проводов, натянутых на высоте. Несколько спутниковых антенн. Помост вдоль бетонного ограждения лагеря, по которому медленно шагает охранник. А так всё тоже, разве что залито ярким солнечным светом.

В корпус лаборатории, где мне предстояло жить, мы попали так же, как и вчера. Сербин пару раз постучал по двери, и та открылась. Он провёл меня к моей будущей обители, здороваясь с дневной сменой, которая косилась на меня, но диких криков не издавала и в обморок не падала.

За время моего отсутствия комната бывшей лаборатории сильно переменилась. Пропали следы пожара на стенах, появился лежак, на вид довольно крепкий и основательный, способный выдержать мой вес, застеленный хорошим матрасом полуторного размера и укомплектованный подушкой. Одеяло и простынь либо не полагались, либо посчитали, что я как некультурное чудовище только переведу эти ценные вещи. Интересно, если некультурное чудовище в лучших традициях бюрократизма напишет Сахарову заявление, что ему урезали соцпакет, повысит ли это степень доверия ко мне со стороны местных обитателей? Такого финта от меня точно ждать не будут, хе-хе-хе! Ладно, не буду, а то Сахаров весь мозг мне вынесет, допытываясь, кто меня научил правильно жалобы строчить.

Справа от входа стояли стол и три стула. Тоже на вид очень солидные и крепкие, причём стол был привинчен к полу. Наверное, чтобы не украли. Или порядок такой. Или есть мнение у кого-то, что я жить тут долго не буду, а потому стол будут использовать под что-то другое. Интересно, а откуда тут такая крепкая мебель?

В голову сразу полезли мысли о возможном приказе обыскать ближайшие заброшенные посёлки и любой ценой доставить сюда уцелевшую мебель. В принципе мысль не лишена некоторой логики. Но тогда с таким же успехом можно сказать, что эта мебель была тут и ранее. Или всё же не была? Следы ремонта на ней конечно видны, но сама мебель явно фабричного производства. Так откуда она тут? И за какие такие заслуги мне её сюда притянули и установили? Кого же Сахаров ограбил или обделил, дабы я мог тут жить с комфортом и всеми удобствами?

Осознав, что я думаю, я понял, что мне нужно срочно чем-то себя занять, дабы такие глупые вопросы не возникали в моей голове. А то слишком уж это на приступы паранойи похоже. Но один мудрый человек сказал ранее, что если у вас паранойя, то это не значит, что за вами не следят. Будем надеяться, что в моём случае это наглая и беспринципная ложь.

А на столе стоял мой лучший работодатель и кормилец в прошлой жизни — компьютер. Моя прелесть!

Монитор был с жидкокристаллическим экраном, диагональ 19 дюймов, старый добрый надёжный Самсунг, модель 943N. Чёрный корпус системного блока поблёскивал серебристыми кнопками включения и сброса. На лицевой панели корпуса белым пятном выделялся прямоугольник оптического привода. Ух ты, на целый DVD-RW расщедрились. Будем надеяться, что он рабочий. Кардридера нет, но он мне тут и нафиг не нужен. А что с самым главным — с подключением к интернету?

С замиранием сердца заглядываю на заднюю сторону корпуса. Ура!!! Белый кабель витой пары, воткнутый в гнездо интегрированной сетевой карты обрадовал меня несказанно. Хотя меня тут же отрезвила мысль, что я могу быть только включён в местную локальную сеть, а к интернету меня пока не рискнут подпускать. Но сам факт того, что компьютер к чему-то подключён сетевым кабелем, уже даёт надежду на лучшее.

Жить как говорится — хорошо, а хорошо жить ещё лучше!

— Что, Син, рад новой игрушке? — раздался голос Сербина. О котором я уже успел немного позабыть на радостях. Я в ответ только радостно зашипел, показывая ему поднятый вверх большой палец.

— У меня так же сын у сестры радовался, когда я ему обещанный компьютер на день рождения подарил. — Сказал Сербин. — Так он же ребёнок семилетний, а ты ж уже взрослый чело… кровосос, а ощущения такие, что ты тоже как ребёнок. Точно также радуешься новой игрушке.

Угу, ребёнок, как же! Только вместо молочка кровью поить меня надо. И на руках «ребёночка» уже кровь доброго десятка людей, которые этого «ребёночка» убить пытались. А ещё «ребёночек» держит в себе душу человека, который привык жить в многолюдном городе, общаться, работать в коллективе и пользоваться всеми благами цивилизации, как например, интернет и сортир. Конечно, некоторые говорят, что эти понятия неотделимы друг от друга, но кто их слушает, этих зануд? И оказавшись здесь, в шаге от того, чем привык пользоваться раньше легко и доступно, едва крышей не поехал, поняв, что всё это для меня теперь недостижимо. И как оказалось, информационный вакуум и недостаток общения с людьми корёжит разум тоже достаточно сильно, что бы крыша уехала очень далеко. Стресс от осознания того, в ком оказался после собственной смерти, одиночество, невозможность полноценно общаться, отсутствие привычного окружения — всё это давило на меня, ввергая в депрессию. И теперь, когда я наконец-то смог снова оказаться среди людей, получить хотя бы часть того, чем пользовался в прошлой жизни, я и радуюсь, словно ребёнок подаренной игрушке.

— Ладно, осваивайся, я пойду. — Сказал с усмешкой Сербин. — И помни, что завтра за тебя примутся плотнее. Так что настраивайся на долгое и плодотворное общение с нашими экспериментаторами, хе-хе! Да и сегодня возможно, будут с тобой ещё общаться.