Денис Агеев - Страж границ (СИ)

Параллельно мы с Яковом Всеволодовичем продолжали магические тренировки. Ов стал почти родной для меня вселенной — мы проводили там несчитанные часы. Я поднаторел в искусстве манипуляций со стихиями. Особенно хорошо мне давались огонь и вода. Не смотря на природную несовместимость этих стихий, я научился использовать их в связке. Например, на одной ладони я материализовал воду, на другой — огонь. Хлопнул в ладоши — образовалось густое облако обжигающего пара. Его можно пустить во врага, а можно скрыться под ним, дабы скоренько смыться с поля боя. Интересен тот факт, что пар несет заряд обоих компонентов, что в определенных ситуациях способно сыграть на руку.

Неплохо я продвинулся и в искусстве телекинеза. Я научился поднимать и швырять крупные предметы: бревна, каменные блоки, небольшие валуны. На Ове этого добра навалом. Правда, с левитацией не совсем все так хорошо, как хотелось бы. Несмотря на то, что телекинез и левитация — по сути одно и то же, поднять в воздух собственное тело мне дается с большим трудом. Яков Всеволодович говорит, что это происходит из-за энергетической несоразмерности тел. Например, я могу подкинуть камень на несколько метров, но сам подпрыгнуть на такую же высоту не сумею. Впрочем, законы элементарной и духовной составляющих — разные. Необходимо больше тренироваться.

А вот с превращением одних веществ в другие я не продвинулся ни на шаг. Интерес к ним охладел. Метаморфоза — наука очень щепетильная. Чтобы поменять свойства даже очень простого вещества, нужно учесть много нюансов. Что-то забыл — и все, превращение сорвется или, что еще хуже, повредится энергетическая цепочка материи вещества. Она, конечно, через время восстановится сама по себе, но тогда придется ждать.

Освоил я и совершенно новый вид колдовства — создание материи. Для меня это стало настоящим откровением. Конечно, я и раньше знал, что слепленные из магической энергии предметы — есть почти вершина чудотворства (выше, разве что, создание жизни или воскрешение), но когда научился применять эту магию сам — почувствовал себя чуть ли не богом. Похожее, хотя и намного более сильное, ощущение я испытывал на Портейне, когда создавал свой собственный рай. Но тогда я понимал, что все мною созданное — иллюзия. На Земле же мои творения, намного более простые, чем на Портейне, были настоящими. Этот несложный факт пробуждал во мне почти детский восторг. Творить — это чудесно, это сближает нас с Истоком.

Мало того, что Материализация интересна и увлекательна сама по себе, так еще она и чрезвычайно полезна. С ее помощью можно создавать почти любые вещества и предметы. Бревна, доски, камни и кирпичи — чтобы построить жилище; еду и питье — чтобы утолить голод и жажду; оружие и инструменты — чтобы использовать их по назначению; золото, драгоценные камни и украшения — чтобы обогатиться. Да что угодно, лишь бы хватило опыта и энергии. Исключение составляют разве что живые существа — за их сотворение отвечает энергия высшего порядка, доступная только Истоку или очень могущественным духам и чародеям. Настоящие мастера способны на великие вещи, новичкам же подвластна только всякая мелочь. Правда, сделавшим ставку на этом искусстве магам придется принести весомую жертву: Материализация, как и Метаморфоза, требует повышенного терпения и внимание к мелочам. Не каждому понравится часами сидеть над заклинанием, прорабатывая все тонкости, чтобы потом убедиться, что оно работает совсем не так как нужно. У большинства уходят десятилетия лишь на то, чтобы только понять, как устроен механизм созидания. К тому же заклинания Материализации потребляют вдвое больше энергии, чем заклинания других направлений магии.

Я, к примеру, научился создавать лишь небольшие камни и комья глины. Но у меня уже проклевывается идея, как использовать Материализацию вместе с Телекинезом. Создав камни, я тут же могу запустить ими во врага, получив, таким образом, неплохое атакующее заклинание. Пока что не все работает как надо — камни материализуются слишком долго, да и амплитуду телекинетического броска нужно выверить как следует. Но я работаю над этим, и через месяц уже планирую написать готовое заклинание.

Сегодня я провел тренировку на Ове один. Яков Всеволодович, сославшись на важные дела, решил предоставить меня самому себе. Портал на Ов я тоже открыл сам — управился за какую-то четверть часа. Тренировку я начал с раннего утра, а закончил, когда солнце лениво подползало к горизонту.

Изнуренный, но довольный собой, я вернулся на Землю. Портал выбросил меня на прежнее место — в лабораторию Якова Всеволодовича.

Учитель стоял возле стола спиной ко мне и тихо с кем-то разговаривал. Чуть ниже уровня его головы в воздухе висело полупрозрачное облако, в котором четко вырисовывалось лицо Хосе. Перуанец не видел меня — сейчас он контактировал только с Яковом Всеволодовичем. Да и учитель, видимо, тоже не замечал моего присутствия.

— …получится или нет, как ты думаешь? — услышал я голос наставника.

— Не знаю, Яков, так сказать сложно. Они отличаются от Темных. Возможно, они даже не выйдут с тобой на связь, — ответил перуанец.

— А если я… подожди. — Яков Всеволодович повернул голову в мою сторону. — Ты уже вернулся?

Я кивнул, нутром чувствуя, что учитель совсем не рад меня видеть. Стало как-то не по себе. Меня словно поймали за подслушиванием.

— Ладно, Хосе, потом поговорим. — Наставник махнул рукой, и облако с образом перуанского стража границ растаяло.

Яков Всеволодович как ни в чем ни бывало подошел к стеллажу с колбами и горшочками и начал что-то там рассматривать.

— По поводу Темных ничего не слышно? — спросил я.

— Нет. — Учитель взял глиняный горшочек в руки, открыл крышку и заглянул внутрь. — Алмазной пыли совсем не осталось. Нужно будет прикупить ее.

На кой черт он вдруг заговорил о пыли? Горшок уже полгода как пустой, а он только сейчас вспомнил. Что-то тут не так. Наставник явно что-то от меня скрывает.

— Странно все это, — попытался вернуть разговор в прежнее русло я.

— Что странно? — Учитель поставил горшок на место и начал перебирать колбы с травами и порошками.

— Да то, что Темные перестали наш мир посещать. Они как будто почувствовали, что мы решили за ними поохотиться.

— Нет ничего странного. Раньше промежутки между их визитами исчислялись десятилетиями. Это в последние годы они что-то зачастили.

— Как вы думаете, что им нужно?

— Ты же знаешь, есть предположение…

— Нет, Яков, я не спрашиваю об известной всем гипотезе. Мне интересно, что думаете вы на этот счет.

Наставник поставил колбу с красным порошком на место, потеряв к ней всякий интерес, и повернулся ко мне.