Артем Каменистый - Новые земли

Пару раз пытались уклоняться к востоку, надеясь добраться до берега реки. Но быстро упирались в на совесть затопленные протяженные низины, без лодки в таких местах делать нечего.

Лодка, кстати — отличная тема. Но где же ее здесь достанешь?

Местность начала повышаться к полудню второго дня. Рогов осознал это, лишь когда на пути встретилась обширная поляна: с нее сумел разглядеть плавные изгибы холмистой цепи на севере. На вид до возвышенностей рукой подать, но он знал, как обманчивы расстояния: до ближайшей вершины не меньше трех-четырех часов быстрой ходьбы в лучшем случае.

Идти к ним напрямую смысла нет. По опыту осенней экспедиции Рогов подозревал, что там, в долинах между холмами, и сейчас хватает поселений ваксов. Племена слабые, ничего собой не представляют, но их возможностей хватит, чтобы устроить странной парочке немало проблем.

Чимчак недвусмысленно заявил, что северные ваксы ему никакие не друзья, а как раз наоборот.

Нет сомнений, что вокруг лагеря переселенцев волосатых нет и быть не может. Вид такой толпы самого воинственного дикаря превращает в улепетывающего со всех ног фанатичного пацифиста. Значит, надо идти на северо-восток, стараясь выйти точно к своим.

Рогов знал, где именно планировалось поставить лагерь, помнил, как выглядят окрестные холмы, должен найти легко.

Так и оказалось.

Лагерь увидел, обходя очередной склон чуть выше подножия. В таких местах наводнение не оставило завалов из лесного мусора, пробираться полегче. К тому же понизу тянутся основные тропы, набиваемые летом вдоль ручьев, речушек и сезонных пересыхающих водотоков. На них обязательно должны были поставить дозоры — вот и проверит заодно, так ли уж хорошо налажена система охраны.

Плохо налажена — однозначно плохо. Рогов в сопровождении самого настоящего вакса легко добрался до смехотворного заборчика из жердей, дальше начинались ряды палаток и тростниковых шалашей, в которых обитали далекие от военных дел жители.

В этот момент их наконец заметили с караульной площадки, оборудованной на дереве. Дозорный истошно завопил, Рогов начал громогласно ругаться в ответ, на шум набежал вооруженный народ, в глазах у всех горел огонь желания немедленно прикончить спокойного до омерзения вакса.

Он явно не уважает людей, не боится, думает, что столь наглый визит сойдет ему с рук.

Терять Чимчака в планы Рогова не входило, потому он чуть глотку не порвал, заставляя народ не приближаться:

— А ну стоять все! Стоять! Это свой вакс, он нормальный! Томат, бегом убрал копье! Бегом убрал! Блин, да ты жить не хочешь!

Рогов выхватил меч, со свистом рассек воздух, чуть ли не взревел разъяренным львом:

— Успокоились все! Резко успокоились!

Чимчак, до этого изображавший из себя бесчувственную статую, неспешно снял с пояса нефритовый топор, лениво крутанул, встал на изготовку, бесстрастно произнес:

— Я буду убивать тех, кто будут бить в твою спину.

Через толпу, опешившую при виде решительно настроенной немыслимой парочки из человека и вакса, собравшейся сражаться сообща, бесцеремонно протиснулся Киря, с ходу многое понял, радостно воскликнул:

— Рогов, а мы уже тебя помянули! Эх, рановато ты вернулся, теперь на девять дней пирогов не видать. Что за пугало ты привел?

— Это Чимчак, он нормальный. Выручил меня, без него я бы утонул той ночью.

— Ну да, ты у нас в любой луже утонуть можешь, уж это ни для кого не секрет. Твой кадр случайно не из того племени, которое в развалинах шарилось?

— Похоже на то, — удивился Рогов наблюдательности товарища. — Он даже слышал про осеннюю историю. Говорит, у них постоянные проблемы с пиратами. И вообще его нам сама судьба послала. Он там не просто так ходил — он разведчик, искал место для переселения, пираты им житья не дают. Вроде не последний человек в племени, ему доверяют. Получается, у нас с ними общие враги, на этой почве можно водить дружбу. Нам не помешает подмога и знания о тех местах. Это другие ваксы, цивилизованные и вообще коммуникабельные. А наши бараны чуть не убили с ходу.

— Ну да, нехорошее впечатление получилось. Придется заглаживать. Угостить его надо хорошо, что не так-то просто — ведь самим жрать нечего. Он как, человечину кушает?

— А ты готов предложить?

— Да я просто так спросил. А может, и не просто так, уж человечины у нас полный лагерь, а вот с остальными продуктами перспективы куда туманнее. Кстати, ты тут стоишь, а твоя верная подруга…

— Что тут за митинг?! — донесся крик Холода.

Толпа на это зароптала на все лады, пропуская вождя землян к эпицентру событий, а Рогов поспешно спросил:

— Так что там Кэт? Давай быстрее, Холод идет.

— За нее не волнуйся, изменять не побежала. Но ходит, ноет втихомолку, глаза красные, щеки мокрые. Волнуется за тебя, думает, что ты в лесу один загибаешься. Сбежать пыталась, сторожат до сих пор в четыре глаза, еле-еле сумели сюда привести. Сходил бы успокоил ее. И заодно объяснил — почему так долго шатался с каким-то левым дикарем чуть ли не в обнимку. Странная у вас какая-то любовь — хоть бери да учи, как правильно делать. Друг за дружку волнуетесь только порознь, а как вместе вас сведешь, так будто чужие становитесь.

Первое, что предприняла Кэт при виде живого и на вид здорового Рогова — от всей души врезала ему по лицу. Вторым делом расплакалась. Третьим объяснила, что он не имел права пропадать дольше чем на пятнадцать минут даже в лавовом потоке, не говоря уже о каком-то жалком ручейке. И только четвертым напряглась, услышав покашливания. Так-то он здоров, но постоянные водные процедуры в такое время года способны доконать любого.

Анализируя поведение подруги, Рогов не мог не признать, что Киря прав. Но и то, что характер у нее не из стандартных, тоже надо учитывать.

Сколько они уже вместе? Да скоро уже год будет, и за все это время ни единой ссоры, даже то, что случилось только что, не подпадает под это определение.

Достойный срок: никогда прежде он не задерживался настолько ни у одной юбки. И ни малейшего желания подыскать вариант посмазливее, поспокойнее, ну и поуступчивее. Странная — этого у нее не отнять, но Рогову ни с кем не было так уютно, как с ней.

Чимчак указал вниз, что-то затарахтел на своем, перемежая племенной диалект с различными наречиями ваксов и языком туземцев. Из всех разведчиков лишь Кэт понимала эту торопливую тарабарщину, ее задача — переводить, она с ней пока что справлялась:

— Чимчак говорит, что на правом берегу начинаются протоки. Они ведут в болота или озера, которые тянутся далеко. Там местами уходят на юг, сливаясь с водами большого озера. В тех местах очень много хорошего тростника, ваксам это нравится. Весной болота затапливает, но в высоких домах этого бояться не надо. Наводнение — хорошо, потому что почти вся рыба из реки в это время приходит в болото и держится там, пока не отмечет икру. В это время года получается хорошая рыбалка. Его племя обитает там на островах и в поселках на сваях. Или не на сваях, но тогда не пойму, как их дома остаются сухими. На этот берег они ходят только для охоты и чтобы покопаться в развалинах. Там много кто копался, но до сих пор можно найти металлические вещи. А его отец однажды нашел горшок, белый как мел и блестящий как иней на траве. На нем нарисованы красивые цветы и плоды, их семья делает в этом горшке рыбный соус, получается вкуснее, чем у других. Говорит, что на берегу озера никто не живет, пираты уже второй год разоряют поселения, там их легко находить, и нападать тоже легко. Поэтому все перебрались на дальние болотные острова и в поселки на сваях. Но пираты и там начали доставать, приходят на больших лодках с плоским дном, от таких нигде нет спасения. Их много, у них тугие луки и железное оружие, очень тяжело против них сражаться. Даже если сил честно победить не хватает, пускают горящие стрелы, и поселки сгорают. Как я понимаю, там, как обычно, все из тростника и горит прекрасно. Он говорит, что вожди племени должны пообщаться с нашими вождями. И скорее всего, отдадут нам берег болота. То место, которое примыкает к берегу озера. То есть мы будем жить между ними и пиратами.