Влад Поляков - Варяги. Меж степью и Римом

Вот и расщебетались, ощутив слабину в тех натянутых струнах, что были скрыты в их душах. Понимаю и принимаю. К тому же смотреть на них еще приятнее стало.

— И все же хочется услышать что-то ясное, — не слишком довольный голос Гуннара и барабанящие по столу пальцы были симптомом известным не только для меня, но и для прочих присутствующих. — Кто погиб, что доставлено, какой нам с этого прок?

— Погибла Драгомира, одна из жриц Лады, осевшая в Польше по воле храма, — начала рассказывать Софья, бросая на Бешеного игривые взгляды. — Сначала просто соблазнила одного из тамошних мелких порубежных князьков, стала для него единственной и вечной любовью. Потом ждала, связи налаживая. А как наш теперешний конунг на престол воссел, так и дело появилось.

— Исход сохранивших верность прежним богам. Знаем.

— А все ли знаешь, Гуннар? Драгомира, как и я, девушка умная… была. Понимала, что выполнять поручения — это меньшее, что можно делать. А если искать большее, на слухах и вестей из родных краев основываясь, можно и жар-птицу за хвост ухватить. Вот и ухватила!

— Чей хвост? — мигом насторожился я, понимая, что вот она, суть, к которой подводила всех нас жрица Лады. — Прознатчиков врагов наших в Киеве или иных городах раскрыть удалось?

Улыбка, затем притворное смущение, хлопанье глазками, словно девица на выданье, а не матерая хищница, умеющая не только соблазнять, но и убивать без тени сомнения. Эх, жрицы вы Лады, коварство и краса, сплетенные в единое целое. Мощный инструмент, если уметь им пользоваться. Вдвойне, если еще и верный именно тебе, носимой тобой идее. К счастью, в моем случае именно так все и было, причин нарушать верность не было ни у этих двух сестричек, ни у иных провозвестниц богини любви и красоты.

Ответила же мне не Софья, а Елена.

— Никаких прознатчиков. Покойная Драгомира, раскидывая сеть, нащупала в Польше интересный след слуг Папы Римского, этого верховного жреца Христа в тех странах.

— Они там везде. Особенно в Польше, которая стала для Рима тем, чем могла бы стать Русь для Царьграда. Так что ничего важного, если только…

— Именно, конунг. Среди множества жрецов Христа, Драгомира нашла тех, кто имел отношения к договорам с князем Польши Мешко.

— Смысл этого договора или же договоров?

— Нападение на Русь. А еще тени сожалений, что не удалось довести до конца «грызню за престол Киевский».

— Попались!

Возможно, я чересчур повысил голос, но сожалеть об этом точно не собирался. Вот он, след от давнишней попытки нападения на меня и моих ближних. Попытки, целью которой вряд ли было устранение моей персоны. Зато нарушить перемирие с ныне бывшим великим князем Владимиром Святославовичем оно могло, ослабляя нас сверх допустимого.

И вот они, проявились. Случайно? Возможно. Но от этого открытие не становилось менее важным. Просто одной из наших шпионок повезло, и она принесла в клювике важную, крайне важную информацию. Да примут боги ее душу в Валгалле! Она это однозначно заслужила.

Огорошив присутствующих столь неожиданным известием, Елена, порой меняясь с Софьей, рассказывали подробности узнанного. А они заслуживали самого пристального внимания, хоть и были довольно смутным контуром, а не четкой картиной.

Разумеется, люди Папы Римского Иоанна XV, в миру Джованни ди Галлина Альба, не собирались вынуждать князя Мешко нападать на Русь прямо и однозначно. О нет, они хорошо разбирались, как нужно готовить тот или иной сорт адского варева под названием политика! Да и подставлять под удар того, кто подарил католической ветви христианства новую, весьма сильную и густонаселенную страну, было бы весьма неразумно. Потому они хотели не ослабить Польшу, а усилить ее. Не удивлюсь, что с целью использовать впоследствии как противовес Священной Римской Империи Оттона III. А за счет кого можно усилить? Правильно, за счет соседей-иноверцев, особенно Руси, столь неприятной и беспокойной.

Всегда хорошо воевать чужими руками, причем сначала пуская в бой расходный материал, а уже потом подключая собственные ресурсы. И если этот самый «расходный материал» не Польша, то тогда…

Клевреты Иоанна XV не стали особо изощряться, пойдя по проторенной в давние времена дороге. Степняки — вот исконный враг Руси. Их невозможно контролировать, глупо пытаться купить на долгий срок, ибо все равно предадут, как это свойственно дикарям. А вот на короткий срок «взять в аренду» — это они с превеликим удовольствием.

Проще говоря, на нас хотели натравить печенегов. Знакомый враг, но от этого не перестающий быть опасным. Это понимали мы все.

— Значит, печенеги, — процедил Магнус, а его рука тем временем сжимала древко вечно таскаемого с собой боевого посоха, побелев от приложенного усилия. — Это может быть опасно. Если бросим все силы на них, то удар со стороны Польши станет особо неприятным.

— Печенеги опасны, — вздохнула Рогнеда, явно вспоминая события прошлых лет. — Я даже не про гибель Святослава Великого, хотя она тоже важна.

— Почувствовали силу, стервятники!

— Мой бывший… муж, Роксана, хотел было раз и навсегда избавиться от этой угрозы, но Добрыня с Путятой объяснили, что очень сложно уничтожить тех, у кого даже городов нет. Кочуют по степям… Разобьешь часть, другие откочуют, а потом снова вернутся. Вот и получалось, что лишь отражали набеги. Не более.

Повисшее молчание явно свидетельствовало о том, что с ходу высказываться по столь серьезной проблеме никто не хотел. Сначала стоило подумать, а уж потом что-либо предлагать. Впрочем, как и мне, несмотря на то, что я помнил про особенности «господ из степи». Равно как и осознавал факт, что с ними надо расправляться безжалостно и не особо затягивая. Упустишь часть сил врага, так он через несколько лет вернется в прежнем состоянии, а то еще и обогащенный опытом минувшего противостояния.

Думай, голова садовая, думай! Признаться, не рассчитывал я, что придется хлестаться с этими кочевниками столь скоро. Ан нет, в условиях изменившейся истории неприятности от печенегов начинаются куда раньше, чем в родной для меня ветви времени.

Кто из известных личностей всерьез интересовался печенегами этого времени? Ответ есть, хотя и единственный. Константин Багрянородный, византийский базилевс. Правда он помер аж в 959 году, но печенеги — общество статичное. Там особых перемен как не было, так и еще некоторое время не будет. А значит… воспользуемся наработками ромеев, которые пользовали степняков как средство давления на Русь.

— Ты, Рогнеда, все верно про повадки печенегов напомнила. И про то, что Русь привыкла от них отбиваться, но не в поход ходить. Оно вроде бы и верно, ведь добычи с них толком не взять, городов, чтобы осадить и приступом взять, тоже нет.