Влад Поляков - Варяги. Смута

— Конечно нет, но пообещать пообещают, — при этих моих словах Змейка изобразила столь ласковую улыбку, что даже Лейф передернулся от понимания того, что за ней скрывается. — А в качестве задатка пусть попробует вытрясти из них большую часть походной казны. Столько явное сребролюбие придаст достоверности, так что пусть твой человек не особо сдерживается.

Пока я думал, что бы еще важного сказать, Лейф самрешил уточнить остававшееся ему неясным:

— Но какой же смысл у этой затеи? Открыть ворота — предоставить возможность врагу взять город изгоном. На месте Добрыни я бы заставил перебежчика предоставить нужные уверения. Не словами. а делами.

— И какие? — оживилась Змейка. — Лейф, это действительно важный вопрос.

— Какие… Провести за стены города нескольких своих людей, которые следили бы за происходящим. И только удостоверившись, подавали бы нужные сигналы. Огнем там или дымом… Иначе заподозрят ловушку. Прости, ярл, но ты уже заслужил славу умеющего обманывать врагов. Мрачную славу, под стать своему прозванию.

— Значит, придется устроить театр. Театр на крепостной стене! Звучит, однако.

Рокси поняла а вот Стурлассону сначала пришлось объяснять, что это за греческое слово такое и какое отношение оно имеет к нашим делам. Зато поняв, он преисполнился энтузиазма. Ведь предлагалось не просто доставить врагу большие проблемы, но сделать это в особо изящной и вместе с тем коварной форме.

— Я понял твою задумку насчет достоверности, — помотав головой от избытка нахлынувших эмоций, произнес Лейф. — Но все равно, пустить врага за пределы ворот — не самое безопасное, что ты мог придумать. Да, у нас будет преимущество в готовности к этому. Только закрыть ворота может и не получиться. А решетка… ее можно иостановить, достаточно нехитрых средства, если в момент ее опускания враг будет совсем рядом.

— Беспокойство твое понятно, Лейф. Но ты не совсем прав. Я тут на досуге нарисовал небольшое добавление к уже созданному сифонофору. Это улучшение можно сделать быстро, поэтому… В общем, смотри и удивляйся.

Змейка радостно потерла руки. Она то уже видела мою очередную безумную идею и осталась вполне довольной. Теперь же пришла пора показать и остальным. Волею случая первым из этих самых «остальных» оказался Стурлассон. Не самый плохой вариант, откровенно то говоря.

Сама же идея пришла сама собой. Пусть здесь и сейчас нет артиллерии, да и сама работа над порохом на ранних стадиях, ожидает прибытия караваниз Китая. Но вот некоторые идеи… имеют право на существование. Есть сифонофор, этот прародитель огнемета, есть и мысли насчет его использования вне классического понимания. При обороне крепостей уже использован, со стены его действие просто порадовало. Но что если пойти еще дальше и установить его для отражения обычной атаки.

Да, именно так! Если атакующих способен проредить сноп картечи, то почему это не может сделать струя пламени. Двадцать-тридцать метров — дистанция, конечно, невеликая, но за неимением лучшего и она сойдет. Особенно если противник идет тесным строем, да из проема ворот! Остается лишь позаботиться о мобильности такого устройства да о защите обслуживающего расчета от стрел и копий.

Действительно, ничего не мешало поставить сифонофор «на колеса», а еще оснастить его броневым щитком наподобие того, что имелся у орудий и пулеметов первой половины XX-го века. Вот именно подобный вариант и был изображен на листе, который был продемонстрирован Лейфу. В работоспособности же конструкции я был уверен. Отдачи тут быть не может, поэтому никакой опасности. Что конструкция развалится при выстреле. Зато ее можно будет довольно быстро перемещать, да и поразить обслугу…. Окажется проблематично. Из метательного оружия точно, исключая камне- и стрелометы, конечно. но кто их в ворота потащит? Верно, никто.

— Это. Выглядит. Необычно, — будучи весьма изумленным. Выдавил из себя Леф. — Но если будет действовать не хуже того, что я недавно видел, это станет для Владимира Святославовича очень «приятной» неожиданностью». Я сделаю все, чтобы моему посланцу поверили, и чтобы здесь уже в моем интересе подсыла не сомневались. Только надо будет…

— Рассказать всем тем твоим хирдманам, которые будут участвовать. Согласен. Но всех болтливых и несдержанных лучше отправить на другой участок стен. Тут одно неверное слово сможет нарушить тонкий расчет.

— Сделаю, Мрачный. А сейчас я лучше удалюсь, надо подготовить людей. За пару часов это попросту невозможно.

— Конечно же, я тебя не задерживаю. И если что… всегда готов помочь советом. Не скромничай, тут могут быть важны любые мелочи. Что же до ворот, которые мы гостеприимно откроем… Решим чуть позже, в зависимости от обстановки.

Стурлассон покинул дом, сопровождаемый до дверей Роксаной. Ну а мне сейчас предстояло другое дело. Общаться с оружейниками, особенно самыми доверенными, из числа собственных хирдманов, то еще удовольствие. Работать они умеют. Но вот тяжелый характер у двух наиболее талантливых — это нечто неизлечимое. Эх, прощая моя нервная система!

Мало того, помимо хлопот с оружейниками и подготовки намеченного «теарта на крепостной стене» придется согласоывать все с Магнусом и Эриком, которые ждут подходящего момента, чтобы ударить по осаждающим город. Тоже не самая простая задача. Ну да ничего. Еще и не такие сложности преодолевать доводилось!

Лагерь Владимира Святославовича у стен Переяславля

С момента неудачного приступа Переяславля прошло трое суток, но все они были заполнены работой. Сначала исключительно по созданию осадных машин, но вот потом появились иные заботы. А все началось с того, что дружинники Владимира, обходившие вокруг стана дозором, поймали человека, назвавшегося посланником ярла Лейфа Стурлассона и потребовавшего проводить его к великому князю или, на худой конец, к Добрыне, его дяде и советнику.

Разумеется, никто вот так с пылу с жару вести смутную личность к столь важным людям не собирался. А вот желание отличиться, выбив из этого человека что-то полезное. Оно присутствовало. Так что плети, каленые иглы и частичное утопление в ведре с водой оказались этаким своеобразным заменителем гостеприимства. Очень своеобразным, но абсолютно ни к чему не приведшим. Посланник Стурлассона если и говорил, то исключительно с целью сравнить пытающих его с кучей крысиного дерьма и подвергнуть сомнению их происхождение от людей, а не от шакалов с одной стороны и свартальвов, порождению могильных червей, пожравших плоть Имира, с другой.

Поняв, что добиться чего-либо силой от посланца без серьезной возможности просто убить, не рассчитав силы пыто, не получится, дружинники отступились. И передали его сначала сотнику… Потом так и пошло. Рта он не раскрыл до того момента. пока не увидел перед собой тех, о ком говорил с самого начала — великого князя и Добрыню, родича и советника в одном лице.