Никита Герасимов - Вторжение (СИ)

Царь поморщился:

— Хватит выкать. Давай уж на ты перейдем — полагаю, нам придется довольно долго совместно работать, так что зови меня или по позывному, или Олегом.

Я согласно опустил голову, и повернулся к Коле:

— Ту же мысль я транслирую тебе, и посмотрим, что получится.

Я взглянул Олегу в глаза и передал ему мысль «море». Заметив, как он вздрогнул, приняв образ, я развернулся к второму члену своего отсюда и повторил процедуру.

— Ну, как ощущения?

Царь удивленно покачал головой:

— Теперь я понимаю, что это было! Тогда, у твоей палаты, после схватки с Демоном, мне в голову приходили разные мысли…это, получается, был ты?

Я усмехнулся:

— Точно, это был я. Тогда я еще был не в состоянии говорить, так что пришлось выкручиваться. Давай вернемся к эксперименту: что ты понял?

После секундной паузы он ответил:

— Мне в голову пришла мысль о море. Она настолько отличалась от моих собственных мыслей, что я без труда выделил ее.

Я кивнул и повернулся к Николаю.

— А я увидел пляж, пальмы и негритянок в бусах. И музыка еще такая, типа барабаны.

Я довольно кивнул — моя мысль подтверждалась: есть третий тип людей, помимо Офицеров и простых измененных, правда я пока не знаю, в чем его главное отличие. Олег без проблем понял мой посыл, а его подчиненный вон чего нафантазировал: пальмы, негритянки… Нужно понять, в чем его особенность, если она есть.

— А ты не…ммм…не чувствуешь в себе какие-то особые силы? Что-то необычное?

Парень пожал плечами:

— В последние дни я постоянно чувствую давление…

— О чем ты? — я заинтересованно осмотрел его Ауру. Вроде бы все в пределах разумного: обыкновенная, ничем не выделяющаяся энергетика простого измененного.

— Ну…иногда мне кажется, что я как будто зажат со всех сторон, вроде как на меня все давит: стены, потолок, даже пол…но только когда сильно волнуюсь — так что я стараюсь относиться ко всему проще.

— Знаешь…я думаю, что это не просто фобия. Я бы на твоем месте постарался изучить это явление, поэкспериментировать, так сказать. Вдруг это может быть полезным? Если что — готов помочь, ты только скажи!

Николай задумался, а я продолжил свой ликбез:

— Телепатией, насколько я понимаю, обладают в большей или меньшей степени все измененные, но проще всего контакт налаживается между Хо…между Офицером и его подчиненными. — фух, успел прикусить язык! Еще я Хозяином не назывался: нужно тщательнее следить за словами, чтобы не накалять ситуацию между мной и остальным разведотрядом — и так хожу на грани… Нужно отвлечь их внимание от моей оговорки:

— Давайте попробуем проверить, как это работает: передайте мне какую-нибудь простую мысль.

Я приглашающе махнул рукой Царю. Через несколько секунд, что он потратил на раздумья, мне в голову хлынул поток разрозненной информации: какая-то деревня, деревянный домик с большим ухоженным участком позади него, колодец в конце улицы… Вместе с визуальными образами я ощутил запах навоза, свежескошенной травы и малины, услышал голос бабушки, приглашающей на пирожки со сметаной… Ну, все понятно:

— Ты думаешь о родном доме, верно? В деревне… — я вновь окунулся в чужие воспоминания, которые уже стали частью меня, — Холмовка. Правильно?

Олег даже рот открыл от изумления, отступив на шаг назад:

— Точно! Именно «Дом» я и загадал! Ты даже название деревни угадал!

Я решил не упоминать о том, что вместе с основной мыслью о доме, ко мне пришел целый прицеп ассоциативных воспоминаний Олега: вкус малины, заботливые руки бабушки, походы с друзьями в лес по грибы и прочее… Может, это мне однажды поможет:

— Значит, работает телепатия. Теперь ты, — от Коли я рассчитывал на что-то особенное, но то ли он не смог войти в свой «особый режим», то ли телепатия у всех одинаковая — но он подумал об одной популярной компьютерной игре, и в его мыслях я не ощутил ничего особенного.

— А теперь представьте, насколько сильнее станет отряд, способный мгновенно обмениваться мыслями? Никаких раций, шифров и прочего — информация идет напрямую в мозг, экономя драгоценное время! И я уверен, что это только начало — если всерьез заняться изучением демонической энергии, то можно добиться гораздо большего!

Солдат Коля восторженно кивал каждому моему слову — для него все вокруг все еще оставалось некой виртуальной реальностью, а Царь неуверенно спросил:

— Не превратимся ли мы сами в монстров, наподобие тех Демонов, если будем активно пользоваться…этой энергией?

— Я повторюсь — эта энергия уже проникла повсюду, и изменить этот факт вряд ли что-то сможет. Так что у нас просто нет выбора: или погибнуть, во имя естественного отбора, или стать сильнее и выжить! Мне кажется, что превращение в монстра зависит только от человека. Будешь потакать ей — станешь рабом вируса. Будешь с умом использовать имеющиеся преимущества — останешься самим собой.

Боец, все это время стоящий поодаль, недовольно заерзал:

— Мы дело делать будем сегодня, или болтать? Сам я машину не загружу! Царь, надо работать!

Удивительно, но, отказавшись служить мне, он все еще продолжает подчиняться моему подчиненному! Ухмыльнувшись этому странному выверту чужого сознания, я развел руками:

— Он прав, надо работать! Тогда давайте продолжим разговор в свободное время.

Группа, озадаченная свежей информацией, разошлась по складу, набивая продуктовые тележки снедью, а я довольно потер руки — мне удалось-таки склонить на свою сторону двух человек. Пока только двух, но ведь еще не вечер! Обязательно нужно провести подобный разговор с Матвеичем… Но это уже после, по прибытию в лагерь.

— Ну, дык это и так понятно было. Дениска быстро соображает, а для командира это наиглавнейшее свойство должно быть. Плюс сила в нем есть, и немалая — вон какие шарики пускает огненные! — Матвеич довольно прищурился, глядя на Царя и Колю, сидящих напротив.

Я сидел во главе стола и жадно поглощал уху, которая, наряду с гречневой кашей, стала постоянным блюдом, подаваемым в нашей столовой. Сейчас тут было много людей — видимо, обеденный перерыв — я пока не разобрался во внутреннем распорядке жизни лагеря: все больше в лазарете или в городе приходится болтаться. Сейчас моя, скажем так, «гвардия», за некоторым исключением, собралась за одним столом, и вникала в реалии нового мира. Я уже обрисовал в общих чертах то, что уже было ранее сказано разведотряду, и теперь корил себя за недальновидность: Матвеич, сохраняя невозмутимый вид, умудрялся вставлять в мое повествование такие вопросы, отвечая на которые, я оставался своим парнем, а вовсе не страшным и властолюбивым Офицером. Не знаю, то ли он специально так делал, то ли так само собой получалось, но после краткого введения людей в курс дел я почувствовал себя едва не героем-спасителем. Во ветеран дает!