Максим Парамохин - Две грани нейробука (СИ)

— Нигде. Просто скачал и загрузил соответствующие файлы. Это все техника чемпионов далекого прошлого, моя заслуга минимальна.

Айрин замерла с вилкой на полпути ко рту. Вот и спалился. Совсем врать не умеет. Скорее всего, ему и в голову не пришло. К счастью, дядя ничего не понял.

— Как это — скачал и загрузил?

— Скачал на компьютер видеозаписи с боями чемпионов и повторял, — быстро ответила Айрин. — Так ведь? — она ткнула Джантора под столом ногой, чтоб не сболтнул правду. Секунду помедлив, он кивнул.

— Да неужели? — брови дяди поднялись вверх. — Вот так вот смотрел, повторял, и научился? Без единого спарринга?!

— С людьми я никогда раньше не боксировал, — подтвердил Джантор. — Правда, мы как-то с Шинвином упражнялись в каратэ, и я сломал ему нос. Случайно, я вовсе не хотел.

— Так ты еще и каратэ занимаешься, — удивление Майкла становилось все сильнее.

— Он вообще парень спортивный, — опять вмешалась Айрин. — В баскетбол играет, и футбол, бегает каждый день по десять километров. Почти как профи.

Дальнейшие расспросы оказались не легче. Тетя Сьюзен поинтересовалась, откуда Джантор приехал, чем занимается. К счастью, название Веббервиль им незнакомо. На большую часть вопросов торопилась отвечать сама Айрин, оставив Джантору лишь поддакивать.

Поев, сразу поднялась.

— Мы, наверное, пойдем. Есть еще дела. Спасибо за ужин.

— Мы всегда тебе рады, — улыбнулся дядя. — Ты тоже заходи, — он повернулся к Джантору.

— Если можно, я бы занимался у вас, — с готовностью ответил тот.

Айрин с трудом подавила стон. Придет без нее и обязательно ляпнет лишнее. Что тогда случится — даже подумать страшно.

— Мы будем иногда заходить вместе, — пообещала она, вытаскивая Джантора из комнаты.

— Айрин, подожди, — окликнул ее дядя. Сурово оглядел. — Ты что-то от меня скрываешь. Вы оба. Не может человек выучиться так боксировать, глядя хоть на чемпионов, хоть на кого угодно еще. Очень странный парень. Кто он и откуда? Где этот Веббервиль?

Она набрала воздуха, собираясь ответить, но так и не придумала, что. Дядя Майкл слишком хорошо ее знает, соврать ему не получится. Вздохнула.

— Он издалека, понимаешь. Очень издалека. И там совсем другая жизнь, не как у нас. Да, он странный. Мы ему тоже кажемся странными, — Айрин улыбнулась и попыталась уйти.

Но дядя остановил ее.

— Все в порядке? — он заглянул ей в глаза. — Если что не так…

— Все нормально, правда. Джантор хороший, он меня не обидит. Я потом обязательно все расскажу. А сейчас просто поверь мне.

Секунду дядя держал ее, наконец кивнул.

— После всех этих тренировок у тебя еще остались силы? — спросила Айрин по дороге к дому.

Секунд десять Джантор шагал молча.

— Уровень молочной кислоты превышает норму на 56 процентов, запас глюкозы ниже на 64 процента, креатинфосфата на 47. Мгновенная сила ниже максимальной на 37 процентов, запас выносливости снижен до 82-х. Ориентировочное время восстановления до полноцен…

— Джантор, перестань, — оборвала она его излияния. — Зачем мне твои проценты? Почему ты никогда не скажешь по-человечески?

— Я и говорю, — ничуть не смущаясь, ответил он. — Даю точные показатели функционального состояния организма. А-а, ты, наверное, имела в виду эти ваши оценки типа устал — не устал, да? — Джантор с недоумением взглянул на нее. — Они по сути своей неинформативны, ибо отражают лишь субъективное ощущение человека. В то время как биохимические параметры…

— Все, перестань, — снова перебила его Айрин. Сам Джантор ей нравился, но эти его киберские заскоки просто бесят.

Они вернулись в квартиру.

— Сними футболку, — попросила она.

Какой же он красивый. Айрин положила руки ему на грудь. Без единого волоска гладкая кожа. И в мышцах такая сила. Ее сердце забилось сильнее.

— Что ты хочешь? — спросил Джантор.

— Подарить тебе самое лучшее из всех возможных удовольствий, — пообещала она, притягивая его к себе.

Секс и в самом деле оказался восхитительным. По-своему он столь же потрясающ, как головокружительные прыжки и полеты, пусть сами ощущения другие. Но очень приятные. Впервые Джантор обнаружил здесь нечто хорошее, чего в ФИОМСе нет.

Интересно, почему? Ведь раньше секс был единственным способом оплодотворения. И люди наверняка знали, что он доставляет удовольствие.

— Ну, что скажешь? — спросила лежащая рядом Айрин. Девушка буквально светилась от счастья.

— Это просто чудесно. Когда я сделаю нейроклип и покажу остальным, все будут в восторге.

— Что значит — покажешь? — насторожилась Айрин. — Ты где-то спрятал камеру? — она с тревогой огляделась.

— У меня нейробук. Он способен как проецировать изображение напрямую в мозг, так и записывать все, попадающее в поле зрения.

— Прекрати! — девушка отпрянула и зачем-то натянула до подбородка одеяло. — Ты что, записал меня… — на секунду она сбилась, — записал без одежды?

— Не только. Нейробук регистрирует все ощущения. Твой вид, твой запах, вкус твоих губ. Все. И может воспроизвести для другого человека.

Секунд десять Айрин смотрела широко распахнутыми глазами. В них читалось удивление, недоверие, и, как показалось Джантору, ужас.

— Прекрати! — снова выкрикнула она. — Ты, ты… Ты грязный извращенец. Вы все там извращенцы. Ты не должен никому это показывать. Слышишь, никому.

— Но почему? Ведь это так приятно, и…

— Я убью тебя, — перебила его девушка. — Если ты хоть кому-то покажешь, что у нас было, я тебя прикончу.

Голос ее звучал необычайно резко. И Джантор понял — она говорит серьезно.

— Хорошо, хорошо. Я просто…

— Никому! — снова повторила Айрин. — Ты не должен никому показывать. Это только между нами. Ты и я, больше никого, понял?

— Ладно, я понял. Извини, если чем-то тебя обидел, я правда ненарочно. Просто у вас тут все так странно. Поверь, я никогда не хотел сделать тебе ничего дурного, только хорошее.

— Знаю.

Улыбнувшись, она снова придвинулась ближе, обняла его. Джантор чувствовал ее дыхание, нежную мягкую кожу, волнующие изгибы ее бедер. Чудесная девушка.

— Это ведь лучше, чем твой нейрокайф?

— Нет.

В первую секунду Айрин напряглась, потом снова отпрянула.

— Что значит — нет?

Секс удивительно приятен. Но нейрокайф — это нейрокайф. Он стоит над всеми прочими удовольствиями, и любое другое ему заведомо проигрывает.

— Ты серьезно? Хочешь сказать, твоя проклятая машина лучше, чем я? — на глазах девушки почему-то выступили слезы.

— Ну причем тут лучше-хуже. Ты замечательная, и секс мне очень понравился. Но сексуальное удовольствие составляет лишь часть общей зоны наслаждения мозга. А электроды нейробука охватывают ее целиком. Вживленный компьютер одновременно стимулирует все возможные удовольствия. Нейрокайф — это вершина доступного человеку наслаждения. Превзойти его в принципе невозможно.