Мамука Пагава - Борьба за будущее: Интроекция (СИ)

А ещё ему предстоит разговор с Судзухарой. И невозможно представить о чём. Готовиться ли Синдзи к очередной драке? Если да, то попытаться ли ради приличия и собственного достоинства на этот раз дать отпор? Но стоит ли? Хотя могло статься, что здоровяк просто хочет поблагодарить пилота за спасённую жизнь, а юноша себя просто так накручивает. Ведь Тодзи, в отличие от своего друга Кенске, весьма неоднозначен, и нельзя сказать, плохой он или хороший.

Икари взглянул на себя в зеркало. От усталости глаза скоро станут такими же красными, как и у Рей.

«Не суди людей по первому впечатлению», — вспомнились наставления Каору.

Каждый раз это правило работало. С Нагисой, с Аянами, с той, кто себя называла Сакамото. Возможно, сия фраза будет верна и в отношении Судзухары?

От мыслей отвлёк вошедший в туалет ничем не примечательный рабочий. Молодой человек, лет так двадцати пяти, в приподнятом настроении, одет в типичную спецовку NERV. «Мастер по трубам и проводке», — первое и единственное впечатление у Синдзи. Но и, конечно же, неверное: поймал он себя на мысли — где-то уже видел этого молодого человека, где-то в ангарах с «Евами».

Рабочий немного переменился в лице, завидев пилота, хотел было поздороваться, но решил не беспокоить Икари — не по рангу. Мужчина вошёл в одну из кабинок, насвистывая мелодию из культового сериала конца девяностых про двух охотников за головами, роковую женщину и безбашенного ребёнка-хакера, а ещё там был неимоверно забавный корги. Напев оказался настолько заразный, что полностью поглотил Синдзи, но название того сериала он всё никак не мог вспомнить. «Да какая разница!» — Икари упрекнул себя и решил уже уходить из туалета. Право же, не вечно ему здесь торчать, укрываясь от очередных тестов научного отдела. Старлей Хьюга, которому Кацураги сбагрила пилота перед тем, как ушла по своим делам, вполне мог наведаться и без зазрения совести притащить учёным своего подопечного на блюдечке. Да и потом, юноша уже решил для себя, что он — пилот, и сбегать от своих обязанностей не будет.

И тут вошёл в туалет ещё один мужчина средних лет, который заставил Синдзи оцепенеть. Вошедший многозначительно покосился в сторону кабинки, откуда доносился свист, и прошёл мимо к писсуарам. Командующий даже не обратил внимания на своего сына, словно тот и вправду пустое место.

«Вот так встреча».

В голове Икари-младшего мысли перемешались. А всё потому, что рядом с ним был Икари-старший. И если не считать насвистывающего рабочего в кабинке — сейчас они были наедине.

Что делать, как быть? Попытаться завязать разговор? О чём? А если они снова поругаются? И что дальше? Может, проигнорировать, как и он его? Но чем тогда Синдзи лучше своего отца?

«Не суди людей по первому впечатлению. Твоего отца тоже можно понять», — пронеслось в голове юноши. Он так и застыл перед умывальником, чего-то ожидая.

Но это самое «что-то» так и не происходило. Его отец как ни в чём не бывало подошёл к раковинам и буднично принялся мыть руки. Которые, конечно же, были без перчаток. Руки с ужасными ожогами, перекорёженной кожей, со следами от лопнувших волдырей. Синдзи сглотнул, прикидывая, какой степени травмы — второй или третьей? «Третьей — наиболее очевидно, раз вскрывал голыми руками раскалённый бронелюк», — заключил он.

Но было ещё кое-что — обручальное кольцо. Насколько Синдзи знал, отец второй раз не женился. А значит, остаётся только один вариант: он всё ещё верен маме Синдзи, своей жене. Он всё ещё любит Икари Юи. У юноши дыхание перехватило. Неужели у него ещё есть шанс возвести мост через невероятную пустоту между ними?

— Отец, — еле выдавил из себя Синдзи, но Гендо по-прежнему не обращал внимания. Из кабинки мелодичное посвистывание резко оборвалось одним удивлённым свистом на весь туалет. Воцарилась тишина, только звук льющейся воды прорезал её.

— Кольцо… Ты часто вспоминаешь о маме?

Еле заметно выдохнув, Гендо замер на миг, о чём-то размышляя. Он бросил взгляд на своё отражение в зеркале, тщательно всмотрелся туда. Кого он там хотел увидеть — не ясно. Но ответа Синдзи так и не дождался.

— Скажи что-нибудь, пожалуйста, — чуть не взмолился Икари-младший, но старший оставался непреклонным. — Я же всё правильно делаю, как ты и хотел.

Если командующий и испытывал какие-то эмоции, то все они были упрятаны настолько глубоко, что Синдзи их не дано увидеть даже мельком. Всё, что ему оставалось, — наблюдать, как его отец всё так же обыденно выключил воду и подошёл к сушилке.

— Да хоть словом обмолвись! — не выдержал Синдзи и выкрикнул, стараясь перекричать работающий аппарат: — Хотя бы ради мамы!

Командующий высушил руки, надел белые перчатки и, не обернувшись, вышел из туалета. Оставив своего сына наедине с терзающими мыслями, затаённой обидой и рабочим, волею судеб заставшим семейную драму.

— «Не суди людей по первому впечатлению»?! «Твоего отца тоже можно понять»?! — юноша вскипал и не заметил, как озвучивает вслух собственные мысли. — Да хрен там было!

Вымещая накопленную злобу, обделённый сын сильно пнул стенку. Та глухо отозвалась, и Синдзи запоздало понял, что сделал больно в первую очередь себе.

— Ау! — вскрикнул он.

Показавшийся из кабинки рабочий с протяжным «э-э-э» быстро-быстро прошмыгнул к раковине и наскоро вымыл руки:

— Простите, меня здесь не было, ничего не слышал, — пролепетал он, обтирая руки о спецовку. Молодой человек быстро поклонился. — Ещё раз простите.

И мигом ретировался.

Теперь Синдзи уж точно остался наедине с собой, готовый опустить руки и ничего не делать. А на что он надеялся? Что отец внезапно проникнется хотя бы уважением к сыну и раскается? Фантастика. Может, хотя бы снизойдёт до пары слов? Скорее всего, именно на это юноша и рассчитывал — на простое внимание. Но Икари-старший ещё раз подтвердил, что считает своего сына не больше чем винтиком для «Евы-01». Просто очередным служащим NERV. И ни каплей более.

Синдзи два раза хлопнул себя по щекам, глядясь в зеркало:

— Ну нет, я уже всё решил!

— Короч, новенький, я реально сожалею, что вмазал тебе.

Непреклонный Судзухара Тодзи, главная гроза школы, стоял перед ошарашенным Синдзи в глубоком поклоне. Где-то позади, в паре шагов от Икари, Айда уже приготовил свою простенькую камеру для запечатления исторического момента примирения. Которое, к слову, происходило в открытом переходе между школой и зданием кружков.

Царила испепеляющая жара, поэтому сложно было понять, от чего потеет Тодзи — от неумолимой погоды или от стыда.

— Ты бы знал, Синдзи, как он испереживался за тебя, — подал голос довольный Айда, — прямо места себе не находил.