Мамука Пагава - Борьба за будущее: Интроекция (СИ)

Тодзи лениво покрутил головой и кое-что заметил.

— Вон там, — он указал пальцем, — какая-то зелёная техника.

— Да у тебя глаз-алмаз! — взглянул Айда на указанное место через бинокль. — Дислоцируют «Тип-90». Похоже, хотят использовать рельеф местности для…

— Хватит дрочить на технику, оружейный маньяк. Ближе к сути.

— Они на дороге Отоме, что в районе Катахира.

— Хребет Нагао. Ещё вон там.

— Ага. В районе Тарогатаке и Нагамиеши…

— Хребет Кинтоки…

— Yep. И башни смотрят в сторону… — Айда развернулся туда, куда направили пушки тяжёлые машины, — в сторону… ущелья между вулканом Хаконэ и хребтом Кинтоки. Бинго!

— И чё всё это значит?

— Это значит, что, вероятно, они ждут нападение Ангела с той стороны, с юго-востока. И у меня как раз есть козырное место на хребте Кинтоки.

— Ты чё, совсем больной? Там же военные!

— Не ссы, нас не заметят в такой гуще леса!

— И Ангел тоже?

— Ангел если войдёт в черту Токио-3, то пойдёт к центру города, то есть в противоположную от нас сторону.

— Ты уверен?

— Надеюсь. Я сомневаюсь, что мы ему будем интересны. Ну, если он не питается несовершеннолетними мальчиками.

— Лучше целками, я как-то буду спокойнее.

— А на меня, значит, тебе плевать?

— Ха! Да он тобой подавится, и тебе дадут медаль. Посмертно .

Очкарик вовсе не обиделся, а даже рассмеялся. Тодзи отлично понимал ход мыслей Айды: получить медаль за заслуги для оружейного маньяка было бы честью.

Перебежки по кварталам стали, с одной стороны, сложнее: за спиной висел груз в несколько килограмм, а под палящим солнцем это настоящее испытание для тех, кто не подготовлен. Особо это касалось Кенске, с которого пот лил ручьём. С другой стороны, задача облегчилась: город к этому моменту уже опустел, лишь изредка патрульные машины объезжали районы, а в воздухе летали вертолёты, продолжающие оповещать о необходимости укрытия в бомбоубежищах.

— Нам до твоего «козырного места» пару кэмэ пилить, — Тодзи глотнул всё ещё прохладной колы и предложил её другу, — я-то допрусь, а ты?

— Километра полтора, — Кенске отказался от газировки и приостановился, чтобы отдышаться. — Всё путём, я такое зрелище ни за что не пропущу.

Идеально прямые дороги Токио-3 сменились на горные беспорядочные улочки окраин. Здешние улицы остались ещё со времён старого городка Хаконэ, как и почти все местные двухэтажные домики. Пробираться мимо них было, может, и тяжелее, так как приходилось обходить насыпи и высокие заборы частных зданий, но намного безопаснее, ибо под густой листвой здешних деревьев можно легко скрыться от посторонних взглядов. Особенно от патрулирующих вертолётов. Изредка здесь виднелись многоквартирные элитные дома, которые NERV построил для своих важных сотрудников. И красиво оформленные, и с охраной, и с высоким забором. Из-за последнего их приходилось обходить.

Солнце палило нещадно, день в самом разгаре. Кенске совсем неважно себя чувствовал и собрал все силы на финальный марш-бросок. Ведь оставалось совсем ничего: они уже взобрались на хребет, и последний этап — только подняться повыше к тому самому «козырному месту». А эта задачка тоже оказалась непростой, так как кое-где склоны были слишком крутыми.

— Ты же гоняешь в страйкбол, — заметил Тодзи, взбираясь по рыхлой земле, — чё такой хлипкий до сих пор?

— Ну, я же всегда был такой, — глубоко дышал очкарик, — в последнее время получше, но всё ещё хреново.

— Хреново — не то слово, — подтянул на одну из возвышенностей здоровяк своего друга.

— Говори как есть, — прокряхтел Кенске, взобравшись.

— Пас, — отрезал Тодзи, чтобы ненароком не обидеть.

Они продолжили восхождение по не самой большой горе, пробираясь через заросли. Здесь, в теньке, сквозило приятной прохладой, которая освежала и бодрила. Особенно горе-страйкболиста. Хоть что-то было хорошее.

Все труды полностью вознаградились, когда они всё же дошли до того самого места почти на вершине горы. Тодзи присвистнул, ибо оно по-настоящему оказалось козырным. Благодаря густому лесу увидеть их здесь с большого расстояния не представлялось возможным. Однако им с обрыва и высоты почти пятисот метров открывался прекрасный и почти полный вид на Токио-3 и его окрестности. А самое главное — на то самое ущелье, до которого, по словам Кенске, где-то около километра. И оно являлось чуть ли не единственным проходом по суше к городу.

Отдышавшись, папарацци сразу принялся за дело. Достал двойной штатив, определённо сделанный вручную: на его головке была пристроена прямоугольная пластина, благодаря которой можно поставить не одно, а целых два устройства. Справа очкарик поставил на вид неплохую видеокамеру, а слева — потрёпанную полупрофессиональную фотокамеру. На последнюю нацепил какой-то уж совсем длинный объектив.

— Это обычный телевик, — уведомил Кенске, заметив удивлённые глаза Тодзи.

— Да не, всё же твой бизнес настолько крут, что хватает на такие игрушки. — Судзухара присел на травку и принялся копаться в своём ранце. — Они ж наверняка целое состояние стоят!

Айда усмехнулся.

— Были бы новые — стоили. — Он похлопал по видеокамере: — Этой крошке уже лет пять, мы брали на распродаже. А этот 50D, — он показал пальцем на второй, повидавший виды аппарат, — уже седьмой год разменял, и я третий владелец. Ты бы знал, сколько приходится с ним возиться, чтобы поддерживать работоспособное состояние.

— Бэушное, значит? — Тодзи вытащил из ранца две двухлитровые бутылки с чистой водой и пачку охотничьих сосисок, а за ними термос да полевую горелку. В ранце ещё оставалось немало: на вид типичные бич-пакеты, гренки и прочие долгосрочные продукты, от которых, как правило, мутит через пару часов.

— Я бы рад купить новое, но приходится иметь дело вот с таким старьём, — Кенске достал из рюкзака ещё одну портативную камеру. — Но ничего, это мы скоро исправим!

— Что, будешь продавать видео и фото боя?

— И не кому попало, а крупнейшим телеканалам! Представь, сколько они заплатят за уникальные кадры?

— Наверное, до хера, — без энтузиазма протянул Тодзи.

— Вот-вот! — Кенске установил очередной гаджет на земле и направил его таким образом, чтобы оба парня попали в кадр.

— А эта маленькая хрень на кой?

— А это экшен-камера, чтобы, если что-то с нами случится, могли бы понять, что именно.

Судзухара поглядел на друга оценивающим взглядом — то ли вдать ему, то ли сбросить с обрыва, чтобы не каркал. Тот же спокойно занимался своими делами: выудил из ранца рацию и попытался связаться с товарищами. Но портативное устройство молчало. Айда разочарованно вздохнул.

— И всё же ты богатенький воротила.

— Не, она не моя, — вернулся папарацци к камерам на штативе и принялся копаться в их настройках, — я её забыл отдать товарищу.