Мамука Пагава - Борьба за будущее: Интроекция (СИ)

— Пф-ф, колдунство, будто бы я понятия не имею об устройстве этих штук. Просто глава научников тем или иным образом не хочет меня подпускать к Аянами.

— Аянами? — Синдзи удивился. — А она при чём?

— Видишь ли, Икари-кун, если я имею право провести полное обследование тебя, то почему не могу и её? А меня уже очень давно даже близко не подпускают не то что к ней, а даже к её медкарте. Вот поэтому мне не давали обследовать и тебя.

— Чтобы не дать повода подпустить вас к ней, — установил юноша логическую связь. — Но почему?

— Кто знает, — пожал плечами врач. — Но не будем о плохом. Сегодня ты мой пациент, так что прошу.

Синдзи не стал спорить и выполнил все указания подошедшей медсестры. Залезть в большую цилиндрическую штуку и провести там минут тридцать-сорок без движения — не самое страшное по сравнению с тем, чем он занимался в последнее время. Во всяком случае он так думал.

— Расслабься, Икари-кун, — послышался голос врача из динамиков, когда юноша уже с головой погрузился в аппарат МРТ, — птичку не обещаю, но и никаких видений тоже. Так что можешь не стараться синхронизироваться с томографом, или что ты там делаешь, когда над тобой ставят эксперименты придурки из проекта Е.

«Видений…» — гулко пронеслось в голове, и на миг перед его глазами явилась картина с аномалией над разрушенным Токио-3. Но включившийся аппарат вывел из прострации Икари. Первые минут пять Синдзи ничего не ощущал, кроме острого желания хотя бы немного пошевелиться. Но нельзя.

— И-и, поехали, — послышался голос Карихары из динамиков.

Тут же томограф наполнился различными звуками, потрескиваниями. Он начал свою активную работу.

Время тянулось безбожно долго. Лежать в неподвижном состоянии на поверку намного изнурительнее, чем казалось ранее. И ведь даже заснуть нельзя. Ему уже хотелось завыть, но удержался от такого неадекватного поведения. Единственная отрада — никто не заставлял закрывать глаза. Оставалось только изучать каждый стык в аппарате, каждую неровность, каждый болтик. А также монотонную и жутко скучную светотень. Синдзи попытался ради интереса считать в уме, однако где-то на втором десятке сбился. «Слабак».

Теперь аппарат затрещал — почти неуловимые вибрации пронеслись по телу юноши. Но разве он их должен ощущать? Возможно, постоянный контакт с «Евой» его научил улавливать малейшие попытки считывать его тело, особенно мозг. Но вместе с тем здесь было немного по-другому. Да, томограф «читал» пилота, но не так, как это делает «Евангелион». Как-то иначе, проще, безболезненнее, беспристрастнее . Более точно сформулировать не удавалось. Синдзи мог лишь сказать, что различия есть, но в чём? Может, всё дело в том, что томограф всё же действительно просто машина и ей, в общем-то, плевать на юношу? У неё уж точно нет чувств, эмоций, воспоминаний и хоть какого-то сознания. В отличие от «Евы», которая больше «био», чем «машина». И с каждой встречей Синдзи в этом убеждался всё больше, несмотря на заверения Ибуки, что центральная нервная система у боевых комплексов проекта Е полностью атрофирована и не принимает участие в работе. Но что же это было за негодование со стороны «Евы-01», когда в капсулу залезли Судзухара и Айда? Ответа нет, и вряд ли ему кто-то скажет.

— Отлично, Икари-кун, — голос врача ворвался в монотонный гул и постукивание аппарата настолько внезапно, что пациент чуть не подпрыгнул, — половину уже прошли!

«Или ещё осталась половина, доктор», — мысленно возразил Синдзи, уже мечтая о том, как будет разминать каждую косточку после такого испытания. Оказывается, пролежать полчаса без движения — это даже изнурительнее, чем любые тренировки в «Еве» и предстоящие так называемые синхротесты. О да, о них он уже мельком слышал, и ничего хорошего они не предвещали.

Синдзи постарался по наставлению врача расслабиться и ни о чём не думать. Просто вслушиваться в тарахтение томографа. Но получалось так себе, ведь когда он прогонял все мысли из головы, то тут же ощущал давление стенок аппарата. Казалось, что вот-вот они сомкнутся и превратят надежду человечества в одну большую лепёшку. Сочную, с кровинкой, без поджарки — просто объедение. Интересно, а Ангелы что-нибудь едят? Потому что Кацураги от нечего делать могла хотя бы использовать блинчик из Синдзи в качестве приманки: мол, смотрите — это он ваших собратьев повалил одной левой! И такая махает им, водрузив на длинную палку. Да, именно так всё и будет — юноша слишком хорошо знал Мисато.

«О чём я только думаю?! — ему хотелось шлёпнуть себя по лбу, но увы. — Я в этой штуке схожу с ума!»

«Ой, он начал пищать».

«Доктор Карихара, я думал, вы добрый врач, а вы, оказывается, заодно с Акаги!»

«Когда это закончится, а-а-а?»

«Я на всё согласен, даже в «Еве» просидеть весь день!»

Ему уже хотелось застонать, но тут словно настоящий ангел (тот, который с крыльями и помогает людям, а не убивает их) громогласно объявил через динамики:

— Ну всё, Икари-кун, мы уже почти закончили, — в этом ангельском голосе еле угадывался Карихара.

И вправду, ещё каких-то пять минут мучений — и томограф замолкнул.

«Наконец-то…»

Выбравшись из аппарата, Синдзи размялся и протопал до соседнего помещения, где его встретил довольный собой Карихара:

— Я же говорил, Икари-кун, — врач что-то просматривал в терминале вместе с медсестрой.

— Да, это не «Евангелион», — улыбнулся Синдзи. — И каков диагноз, доктор?

— На первый взгляд — всё хорошо, — врач потыкал ручкой по экрану, где высветилось схематическое изображение мозга юноши. Икари стало немного неуютно. — Но если я найду хоть что-то, хотя бы маленькую загогулинку, то доктору Акаги никак не уклониться от разговора со мной. Уж я-то вынесу всей их компашке мозги, и они станут приставать к тебе реже.

— А как же спасение человечества?

— Я врач — меня волнует спасение людей, — теперь он слегка ткнул ручкой в грудь Синдзи. — Спасение человечества? Слишком эфемерно, без конкретики, создаёт ложное чувство вседозволенности. Во имя высшего блага часто забывают про благо отдельно взятого человека.

— В этом есть свой смысл, — задумался юноша.

— Поэтому профессор Фуюцки пригласил меня сюда, чтобы кое-кому постоянно напоминать, что цель не всегда оправдывает средства. Можно сказать, что часть моей работы — быть занозой в заднице Акаги Рицко. Так что обращайся, Икари-кун.

— Спасибо, доктор Карихара, — улыбнулся тот.

— Не за что. Кстати, будь осторожен: говорят, майор Кацураги рвёт и мечет.

— Да, — юноша нервно почесал переносицу, — и даже знаю из-за кого.

— Печенья не забудь! — протянул Карихара тарелку с выпечкой.

— Ага, спасибо!

Спустя пару часов, когда время уже подошло к восьми, Синдзи заперли в жилом боксе. Назвать это комнаткой не поворачивался язык: на нескольких квадратных метрах тут кое-как уместили кровать, стул, стол да комод. Благо из приятного на ощупь дерева, а не металла. Одинокая лампа излучала скудный желтоватый свет.