Андрей Буревой - Карантин класса «Т»

— Все хорошо? — на всякий случай уточнил я, опомнившись и прекратив так сильно прижимать к себе девушку. Отстранившись, осторожно убрал руки с весьма приятных девичьих округлостей.

Эвелин, помедлив, кивнула. И отошла.

Я перевел дух, проводив взглядом полезшую в салон рейдера девушку. Подумав при этом: «Еще одна вещь в копилку ее странностей — сложное отношение к шуткам… И это вдобавок к необычной для девушки молчаливости, переходящей в замкнутость, идеальной плавности и грациозности движений. Да, последнее можно списать на то, что у Эвелин еще не наработалась соответствующая залитым базам знаний моторика тела, но… но как-то все это дело у нее подзатянулось… Ну а на первом месте в списке странностей стоит, конечно, нереальная красота. Не встречал я в жизни столь красивых девушек, как Лэйн. В вирте и на прилизанных голофото — сколько угодно. А в реальной жизни — нет».

Оставив Пита присматривать за добром, мы с Эвелин поехали на Базу через запасной въезд.

Добрались без проблем. Да и потом сложностей не возникло. Пропустили нас, не задавая лишних вопросов. Все же постоянный неограниченный доступ к инфосети рулит! Особенно в связке с нейрокоммуникаторами, которые имеются здесь у каждого охранника. Им достаточно только взглянуть на человека, чтобы знать о нем абсолютно все. Вот и не спросил никто, что это за девушка со мной, видя, что она зарегистрирована в базе данных как моя гостья-подопечная, проживающая у меня же в секторе «C».

Некоторые сложности возникли только на металлоприемке, где нет никаких пьянчуг-помощников, а линия автоматической разгрузки предназначена для работы с большими объемами. То есть мне самому пришлось взяться за разгрузку… Правда, Эвелин, осмотревшись и обнаружив, что присматривать ей здесь совершенно не за кем, вскоре присоединилась ко мне. Тоже начала выкладывать куски нарезанного металла из грузового отсека «блохи» на ползущую ленту транспортера. Причем не выбирая те, что поменьше! А все же сразу видно, что это занятие — явно не ее. Ну кто ж обращается с металлоломом так аккуратно-бережно, словно перекладывает хрупкие электронные платы? Н-да…

Разгрузив «блоху», мы получили свои двести семь кредов и помчали обратно в предместье. День-то не такой уж и длинный…

Но успели. Успели с Питом до наступления темноты подобрать все-все в этом подземном хранилище. Устали, да, но ни кусочка металла не оставили! А длинные штанги карусели засунули самыми последними в грузовой отсек и прижали створкой. Пусть торчат — главное, что никуда не денутся.

Вернувшись на Базу, первым делом отправились в мехмастерские. Там после продолжительного торга пристроили и зарядные станции, и подводящие кабели, все сервоприводы и саму громоздкую карусель. Срубив на этом ровно тысячу шестьсот пятьдесят кредов! А вторая сдача металла принесла еще сто восемьдесят. Это уже за вычетом двух монет, отданных нанятым помощникам за разгрузку, по поводу найма которых Пит сегодня даже не бурчал.

— Едем теперь пристраивать, возможно, самую ценную нашу добычу, — сказал я, получив от приемщика деньги.

Ну и поехали мы. В сектор «C», к Ивену. Он был рад меня видеть, хотя и не ожидал, что я заявлюсь к нему с товарищами по поиску. Да, Эвелин тоже с нами пошла. «Блоху» мы, пользуясь безопасностью сектора, оставили без присмотра. Я счел, что моим соратникам стоит присутствовать при оценке найденного дрона, чтобы исключить какое-то недоверие в наших отношениях.

Старик, поприветствовав меня и моих спутников, тотчас перевел взгляд на предмет у меня в руках — почти кокон какой-то, с оболочкой из экранирующей пленки. Сразу понял, что мы притащили ему что-то интересное. Отчего даже на Эвелин, хоть она и заинтересовала его поначалу, особого внимания не обратил!

— Что нарыли-то? — добродушно поинтересовался Ивен, заблаговременно выпуская на прилавок своего серебристого паука — сервисный дроид «Атх-9». Выбравшись и шустро перебирая лапками, он крутанулся, ища технику для исследования. Не обнаружив ее, остановился и начал забавно так передвигать башкой с окулярами оптических сканеров. Вроде как смотря то на кокон в моих руках, видимо заинтересовавшись наличием экранирования на нем, то на Эвелин, похоже, сочтя ее высокотехнологичный защитный комбез достаточно перспективным объектом для проверки. Девушка же, заметив такое внимание со стороны сервисного дроида, немедля замерла как вкопанная, уставившись на него, как кролик на удава.

Я едва не рассмеялся, видя все это. Сильно, видать, напугал сегодня Лэйн разведывательный аэродрон системы техноконтроля, раз она теперь даже сервисных дроидов шугается.

Забавную ситуацию переломило лишь явление диагностического дроида «Леверо», избавленного мной на пару с Питом от пленки. «Атх-9», сразу позабыв об Эвелин, гипнотизирующей его взглядом, переключился на диагноста. Набросился, как паук на пойманного комара! И стремительно его разобрал!

— Занятная штуковина… Топовый «Леверо-049»… — хмыкнул Ивен, очевидно начав получать данные от своего сервисного дроида. И поморщился, когда серебристый паучок отложил в сторонку крохотную печатную плату минерального стекла. Одну, другую и третью… — Жаль только, наполовину дохлый. Аналитическо-диагностические модули с микропроцессорами на напряженных кристаллах отклика не дают…

— Да, жаль, — вздохнув, согласился я. — На что он потянет по деньгам в таком виде, как есть?

— Сейчас посмотрю, — пробормотал Ивен, прежде чем отрешиться. А когда отмер пару минут спустя, сказал: — Тысячу дам за него. Не больше.

— Эвелин, Пит? — обратился я к ним, посмотрев поочередно на девушку и парня. — Что скажете? Продаем сейчас за названную цену или как?

— Да вроде в секторе «C» не накалывают с ценой, так чтобы уж совсем… не то что в «D», — осторожно сказал Пит. — А значит, и в других лавках столько же предложат.

— Даже немного меньше, скорее всего, — подтвердил я и развел руками: — Но добыча наша общая, поэтому решать, что с ней делать, надо вместе.

— Сдаем здесь, — постояв и поразмышляв, махнул рукой Пит.

А Эвелин, неожиданно обнаружившаяся за моей спиной, — не иначе спряталась от проявляющего к ней неприкрытый интерес сервисного дроида, просто подтверждающе кивнула, когда я обратил на нее вопросительный взгляд.

— Так — значит, так, — сказал я и решительно махнул рукой: — Забирай. — Увидев же, что Ивен потащил из-под прилавка расчетный терминал, остановил его: — Только нам монетами надо, извини. А то даже унивы не у всех есть, что уж говорить о счетах.

— Да не проблема, — благодушно отмахнулся старик.

Покопавшись в невидимом мне ящичке, он выложил на прилавок десяток серебристых монет — восьмигранных, а не круглых, и штампованных из сплава платины с родием. Достоинством в сотню кредов каждая.