Елена Сидоренко - (Не)люди (СИ)

— Давай вернемся, а? Ноет. Вот тут, — и ткнул пальцем себе в грудь.

— Смотритель?

— Очень надеюсь, что нет. Хватит с меня.

Эма-01 рванула обратно так быстро, как только могла — Оз уже доказал, что его чутье не ошибается. Но Первая, как и Вторая с Пятой, искренне желали, чтобы на этот раз парень ошибся. Он сам об этом едва не молился и не находил себе места. Ощущение того, что со Смотрителем случилась беда, настигло его врасплох — просто в одном из снов старик зачем-то с ним прощался. А потом Озу стало так же больно, как и тогда, когда он видел погасшие глаза Третьей. Он вдруг понял, как сильно скучает по дому. Как сильно хочет вернуться. Как устал от этого путешествия, от этой цели, жесткой кровати, тяжелого скафандра, невкусной еды…

В радиус действия сигнала они вошли в последний день мая — весенняя дорога была просто ужасной, а из-за таяния снегов трейлеру пришлось еще сделать приличный крюк, чтобы объехать разлившуюся реку. Сильно разлившуюся огромную реку. Стабильной связи добились только пятого июня — на следующий день после семнадцатилетия Оза, которое парень решил не праздновать. Как только в Городе приняли звонок, Оз, выгнав из комнаты Эмм, уткнулся лицом в панель и почти прокричал:

— Смотритель?! — но увидел вместо лица старика бесстрастное лицо Четвертой. Какого-то черта в обшивке. Сердце пропустило удар, а голова поплыла.

Чутье Оза сработало и на этот раз, но, на счастье парня, совсем не так, как он предполагал. Смотритель был жив и даже относительно бодр, несмотря на то, что Оз застал его лежащим в кровати и подозрительно бледным. Но старик был жив, и это было главным. Даже расплакался, увидев лицо подопечного, и отметил, что Оз вырос. Парень почувствовал: ему стало чуть легче дышать.

— С прошедшим, — улыбнулся Смотритель. — Ты опоздал совсем чуть-чуть.

— Да черт с ним, с днем рождения! Вы даже не представляете, как я рад вас видеть, — честно выдал парень, улыбаясь во весь рот и ощущая, как у него подкашивается нога, на которую он вскочил. — Как вы?

— Сойдет. Но бывало и лучше. Не пропадай так больше, Мелкий.

— Я не мелкий, — буркнул Оз. — И не пропаду… Больше не пропаду, — честно пообещал он.

— Возвращаешься? Что-то нашел? — Смотритель, оказавшийся без протезов, не без помощи Четвертой приподнялся на подушках и заулыбался. Глаза его загорелись, а к щекам прилил румянец. — Рассказывай!

А Оз вдруг понял, что его поймали, но отступать было некуда. Он сглотнул и, глубоко вздохнув, нервно усмехнулся, заметив, что Смотрителю это не понравится. Старик все выслушал молча, серьезно и вдумчиво, хотя ему едва ли не после каждого предложения хотелось просто закричать: «Этого не может быть!» Но все, что рассказал Оз, было правдой. И сломанная Третья, и его нога… Смотрителю хотелось взвыть. Но в то же время он чувствовал какой-то подъем сил, и в его голове сложился дальнейший план действий.

— Чтобы и думать забыл о возвращении, понял? Давай обратно в Юсту. Ты нашел вход на шесть часов, верно? Эммы нашли на три и полдень. Найди на девять. Оз, ключ сработал единожды, ведь так?

— Вы в своем уме? — Оз разозлился и осекся: Смотритель улыбался, а его глаза, бесцветные под кустистыми белесыми бровями, горели ярче светодиодов Эмм. И Оз вдруг ясно увидел их цвет: такой же, как у него. Черные, пусть подернутые старческой пеленой. В голове мелькнула мысль о том, что его на что-то провоцируют.

— Я не могу! Да вы еле живой! И… Я домой хочу. Очень хочу…

Стоило парню произнести эти слова вслух, выпустить их из себя, как на него навалилась дикая усталость, а тело сковало бессилие. Оз еле сдерживался, чтобы не заплакать. Старик смотрел на подопечного с некой даже жалостью и вспоминал себя. Ему вдруг показалось, что он разговаривает не с Озом, а с самим собой.

— Ты об этом будешь жалеть. Я однажды пожалел.

— Я не вы. И вообще! Нечего там искать, понимаете? Пусто там. Никого нет и не появится, даже если я вернусь. И ключ больше не сработает! Ничего в ваших истоках не осталось, так хоть дайте мне удержать то, что есть! — последнее Оз прокричал, едва ли не прижимая панель к лицу.

— Поверь мне, пожалеешь, — тихо признался киборг, сверля взглядом Оза. Парень под этим взглядом дернулся, и у него перехватило дыхание. — Не знаю, прав я или нет, но уверен, что ты на верном пути. С тех пор, как ты уехал, я много и о многом думал. Вообще о многом. Ты всегда говорил, что случайности не случайны, помнишь? А ведь ты тоже… Случайность. Прости, — старик прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Оз смахнул слезу и шмыгнул носом, опуская плечи.

— И я — ваша копия. А вы что-нибудь когда-нибудь чувствовали? Предугадывали события?

— Нет. Но я верю твоей интуиции. Теперь верю.

Улыбка Смотрителя была настолько искренней и доброй, что Оз на мгновение не узнал старика.

— Не сдавайся. Вспомни, с каким энтузиазмом ты готовился к этому путешествию, с каким лицом пришел тогда ко мне отпрашиваться! Не получилось один раз, упал — вставай и иди дальше! Только так ты чего-то добьешься и найдешь, Оз. Вернуться всегда успеешь. А обо мне не беспокойся — я не помру, пока ты не приедешь. Обещаю.

Оз не смог ничего ответить и молча опустил голову, кивая. Смотритель был сильнее его, умнее, мудрее и тысячу раз прав. Нельзя возвращаться, как бы ни хотелось домой. Как бы ни устал. Пусть даже ради него самого, ради Третьей, ради надежды не-людей и единственного на земле человека… Умом он понял логику и необходимость, но сердце упорно рвалось домой. И ответ дался с трудом.

— Ладно. Но я пробуду там… Месяц. Не больше. К началу сентября я вернусь сюда голодный и без еды. И не смотрите так: да, я много ем — к тому времени все кончится.

— Хорошо… — Смотритель на мгновение растерялся, а потом кивнул: — Тогда до начала сентября. Я пока попробую все-таки что-нибудь сделать со спутниками, если они еще работают.

— С вас мешок конфет!

— К не-людям все претензии и пожелания, я конфеты уже сто лет не ем! — старик был возмущен. Он собрался отключиться, но Оз его окликнул:

— Смотритель! Я должен еще кое-что сказать. Вы все равно получите сейчас все отчеты и узнаете, поэтому скажу сразу: я все знаю про Ивэй и тот эксперимент… Меня это не волнует, честно. Прошлое есть прошлое, Смотритель, и для меня вы тот, кто вы есть сейчас.

— Откуда?.. — вопрос вышел сиплым и отчаянным, и парень на мгновение пожалел, что вообще упомянул об этом. Но ответил:

— Ивэй. После поломки Эммы часть ее личности проснулась. И тут же сгорела. Мы проговорили совсем недолго, но она не винит вас, Смотритель. Она лишь спросила меня, сколько лет «спала»… В отчете все увидите — Первая записала наш с ней разговор. Или не надо вам это отправлять?

Повисла тишина. Старик, казалось, был совершенно растерян и расстроен, но Оз видел — он испытал настоящее облегчение.