Виктор Гребенщиков - Гибель Третьего Рима

Такой вот парадокс относительности, что внутри, а что снаружи, без выпивки не понять, он дал еще один прощальный круг над могилкой Хеопса и нырнул в пространственный туннель, ведущий на запасную базу — и через десять минут уже сидел рядом с Цоем и отпивал первый бокал ароматного «Шабли» — только что из французского погребка, и они вместе хохмили над египетским переполохом, что изливался с телевизионного экрана.

Самое тяжелое последствие этой операции не потери египетского музея, — там ведь даже не поняли о чем свистел фараон из под груды каменных блоков, — хотя в соответствии с приметой — свист ведет к потере денег в карманах. Самое тяжелое теперь рассовать все эти бесценные сокровища по временным базам, поскольку лаборатория была доверху завалена золотыми кубками, масками и мисками, — это целая музейная экспозиция. Часть коллекции погрузили на шаттл, и вместе с мумиями фараона и его «слуги» сплавили типа в подарок его потомку Аминохему, а уж как младшенький правитель был рад этому привалившему к нему наследству через его прилетевших «небесных» покровителей, так естественно опять все закончилось как положено, новой ночной тусовкой у оазиса с плясками и танцами живота…

Суровая нагрузка на печень и ноги, а когда вернулись на запасную калужскую базу, ноги гудели, каждая клеточка печени стала на колени и слезно умоляла больше так не делать, — во время этого расслабона Цой невольно припоминал и сравнивал свои похождения до знакомства с Дарком, с этой напряженкой, и житухой в постоянной готовности к прыжку через пространство, да просто чтобы прыгать дальше. Интересно до какого возраста он еще сможет считаться трансспэйсером и свободно, как одинокий волк, гулять по просторам Земли, Цой попытался даже представить себя седым старикашкой в кевларе, с дрожащей рукой на пульте управления — но воображение отказывалось играть в такие игры.

Но память плавно и услужливо прокручивала самые яркие картины из прошлого, когда он был простым начинающим конструктором в отделе секретного института за высоким бетонным забором, повитым колючей проволокой под смертельным напряжением, и в центре России как территории, в Сибири, в Новосибирском Академгородке, именно тогда в его голове сформировался весь принцип работы пространственного канала. Цой сразу же просек и понял все новые и неограниченные возможности применения пространственных перемещений и прикинул последствия обладания властью над пространством — реально это могло значить только одно — он мог получить неограниченную власть над событиями и людьми, причем независимо от их масштаба и ранга, практически он мог стать владыкой всего этого суетного мира, а это совсем не мало…

Поэтому нет ни малейшего смысла даже подумать — подарить это изобретение тоталитарному государству, — взамен эти толстожопые зажравшиеся чинуши подарят тебе лишь убогую пенсию явно ниже прожиточного минимума и деревянный крест на заросшей бурьяном могилке, — а вот фиг им в глаз, лучше потихоньку самому раскрутить эту вертушку и освоить все дивиденды от этого проекта. Видимых препятствий нет, Цой забросил работу на большого «доброго» дядю, государство, под тетиным именем Раша, и погрузился с головой в расчеты и разработку конструкции генератора пространственного канала. А чтобы не очень спадывали от голода штаны, временами он устраивался на шабашки подкалымить немного мани, затем снова как в омут нырял в проблемы создания первого в мире образца экспериментальной этой установки пространственного трансспэйса.

Аналогов нигде нет, так что приходилось каждый отдельный блок переделывать и десять и сто раз, прежде чем получался устойчивый и эффектный результат, этот день двадцать пятого декабря, 5766 года он торжественно внес в копилку важнейших мировых событий, вполне возможно даже вселенских. Ведь путешествие через коридор, канал в пространстве от одной точки к другой, мгновенно или даже с заданным запаздыванием, процесс пожалуй не имеет ограничений, определяется только мощностью генератора синхронизирующего поля и геометрическими размерами окна входа в самое нулевое подпространство, в принципе мечта как всего прогрессивного так и агрессивного человечества. И вот день настал, — и Цой наконец врубил автомат защиты на первой установке для пространственного перемещения, даже сам придумал название — «канал», коротко и емко, он даже слегка помучился выбирая слова, хотелось чтобы звучало загадочно и внушительно, но подходящих терминов было мало даже в богатом русском языке, можно было бы конечно легко усилить выражение коротким непечатным слэнгом, и народными прилагательным, — он не любил всуе употреблять крепкие словеса.

Первый предмет пошел в пространственный канал так, как первый космонавт, и также должен был по праву занять место в музее мира достижений трансспэйса, кстати и сам термин трансспэйс родился в муках из двух англоязыких «транс» и «спэйс», что аналогично «через» и «пространство», но более внушительно и по заграничному. Героем для первого выхода в трансспэйс стал такой хороший и надежный предмет настоящего конструктора, карандаш средней твердости фабрики «Кох-и-нор», — и процесс чем-то напомнил включение первого допотопного телевизора с маленьким экраном как у современного мобильника, — а ведь первые телевизоры еще к тому же были довольно страшными на вид в смысле дизайна, как и генератор. Это нагромождение фигурных катушек из самодельного сверхпроводника в пузырящихся дьюарах с жидким азотом, со шлейфами тянущимися к коробкам компьютеров и витыми толстыми силовыми шинами от гудящих на стогерцовом басе трансформаторов, зрелище не для слабонервных, куча мониторов с потоками цифр, а посередине маленькое черное окошечко, не больше спичечного коробка, готовое превратиться в окно во внешний мир.

Последняя предпусковая проверка, и наконец долгожданный пуск, на этот раз как по маслу, без всяких там криков «Поехали!» и прочего звездного антуража, спэйс запустился, а трансформаторы загудели повнушительнее, на дисплеях застыло сообщение о готовности всех частей к приему первого трансспэйсера. Цой как-то упустил в суматохе из виду маленький вопрос, кому же тогда предоставить шанс первым освоить путешествие в пространстве, по идее надо было запустить в канал какую-нибудь мышку, — все-таки живая тварь, но где ее теперь ловить, да и слиняет животное, если не заблудится в этой глубокой импровизированной пространственной норке, все настройки выхода из канала запрограммированы на асфальт рядом с пятиэтажным домом на окраине Академсити, чтобы удобнее искать.

Похоже канал работал и не стал ждать пока его создатель решит что с ним делать, это черное окошечко звучно чмокнуло, из него вылетел старый пожухлый желтый лист от березы, растущей рядом с домом и поднялся натуральный сквозняк, — Цой слегка опешил, потом взял со стола первый предмет до которого дотянулся, — это и был знаменитый карандаш, он сунул этот пенсил в окошечко вперед острием, карандаш нырнул и пропал.