Виктор Гребенщиков - Гибель Третьего Рима

Если здесь учесть, что еше в глубине этой сумочки скромно лежала парочка батончиков шоколадок типа «Сникерс», способных выборочно снести Останкинскую башню или Биг-Бэн, то было ясно — что небольшой бумажник сверху, набитый различными «Гоулден» карточками — это мелочь в таком сравнении.

Конечно же, тяжелые доспехи для крутых заварушек были намного тяжелее да и набиты под завязку как средствами жизнеобеспечения с дополнительным жестким бронепанцырем, и мощным вооружением, которым можно вполне вести небольшую локальную войну, поэтому для разгрузки веса на самого человека внутри этого вида скафандра высокой защиты был встроен биоуправляемый скелетный каркас с синтетическими а также гидравлическими мышцами, которые в самой экстренной ситуации вполне могут сдвинуть с места кусочек скалы или груженый грузовик. Потому команда путешественников в пространстве предпочитала легкий кевлар в такие вот, хорошо, и со всех сторон продуманные вылазки через окно канала, как шлюз, в разные, чем-нибудь примечательные и полезные места на поверхности Земли. Но иногда для щекотания нервов предпринимались экспедиции на Марс в период его максимального приближения и на поверхность Луны — типа покататься на брошенных американами и советами лунаходах.

Причем на последней уже удалось создать небольшую временную лунную базу в одной из пещер в стене барьера моря Дождей, так что в случае сгущения напряженности вокруг земных баз, можно было в некотором смысле переждать непогоду и спрятаться в лунной норке.

Но вернемся с небес к нашим «калужанам» — они были уже при полном параде и выстроились у контейнера, который только что сделал удачный трансфер Винса, и сделав пред этой отправкой пару неприличных ритуальных жеста, отправились сквозь пространство за небольшим расслабоном на брега Невы. Где уже изнывал и сам Винс, успевший для того же чуток отцедить из бутылочки виски и потом пометить уровень жидкости в ней риской от камушка в перстне на среднем пальце правой руки — этот милый жест он подсмотрел в каком-то фильме и он, жест, ему очень понравился.

Две персоны, по виду западные экскурсанты из какой-то самой из неизвестных и занюханых, хэви-метл группки вполне неприметно материализовались в нише за колоннои в соборе Исаакия в самом Питерсберге и напролом через старый парк двинулись в сторону Зимнего дворца, допивая одну благоразумно прихваченную с собой бутылку «Шабли» на ходу — не пропадать же добру, а то весь клевый букет напитка за время их отсутствия испарится, а винцо то ведь коллекционное. Они как-то случайно надыбали уютный подвальчик с запасами вин в одном старинном замке в Нормандии, во Франции, хотя там жила вполне современная семейка буржуа, даже бдившая здоровый образ жизни, но вино было выдержанное и дорогое, поэтому они угощали им только важных гостей из местной элиты. Нашим диета была абсолютно противопоказана и они потихонечку, в соответствии с оставленными в толстой книге указаниями старика Маркса, немного экспроприировали по несколько бутылочек разных сортов, но «Шабли» — был чудненько хорош…

Поэтому когда эти двое завернули на Невский проспект и нос к носу столкнулись с Винсом, вся троица была явно в хорошем духе и навеселе, они сразу бросилась во взаимные объятия, — причем так активно что дежуривший неподалеку страж порядка сразу двинулся разнимать кучу, по виду очень напоминающую дорвавшихся до питья финнов. Это было очень трудной задачей и с первой попытки его даже не восприняли за одушевленное существо, наконец Винс разжал свои объятья и сказал блюстителю, икая: «Нихьт ферштеен, компранэ?» — и сделал успокаиваюший жест постовому, типа «фак-ю». А компания двинулась по проспекту, с миссией, не пропустить ни одно заведение с вывеской «здесь вам нальют» — в чем им не было в данный момент равных. И если бы Цой и Дарк сняли разом свои солнцезащитные очки со встроенными минивидеомониторами и видеокамерами, то в их глазах явно можно было рассмотреть пляшущих чертиков, — а это предвещало очень бесшабашную развлекаловку именно здесь и сейчас.

Это не было исключением, порой они также, и чрезвычайно бурно тратили те немногие часы, свободные от поиска самих приключений на свою голову, осталось выбрать место. Искатели кивнули друг другу утвердительно при взгляде на небольшой ресторанчик, со странным здесь названием — «Шанхай», — и все трое вошли внутрь. Как три ковбоя на диком западе входили в забегаловку «У Мэри», хлопая створками дверей и сразу окидывая взглядом зал и оценивая — кому просто дать по морде, кого просто пристрелить чтобы не мучился бедняга на этом свете. Цой сразу нагло распихал у стойки бара нескольких качков, с квадратными рожами и нетрезвым взглядом аборигенов, — ход был беспроигрышный с точки зрения простого мордобоя и эти типы сразу затаили в своих мрачных душах очень нехилую сердитость. А в их глазах явно засветился красный огонек, но этого было маловато для щедрой натуры путешественников через пространство, этих простых земных трансспэйсеров.

Трансспэйсеры сегодня очень желали оторваться по полной, — Цой, переходя к столику, занятому уже Винсом и Дарком, тихо бросил через плечо недвусмысленное приглашение одному из братков в компании у барной стойки, уже почти косому, и явно самому авторитету в группе. Его наколка на плече в виде дракона, рвущего поверженного льва и чуть ниже девица в странной позе, — каму с утра, и именем Маша, — это точно провоцировало, Цой вполголоса кинул: «Слушай Маша зайди ко мне сегодня в номер вечерком, поколбасимся», и всё, аллес цузаммен. Главарь был реально с нормальным сексуальным ориентиром, и чуть не подавился сигаретой «Мальборо», закашлялся и побагровел, хотел сразу же кинуться на Цоя, но дружки его придержали — теперь главным делом всей этой компании было не упустить обидчика при выходе из заведения, про веселье они забыли и теперь напряженно зыркали в сторону столика где приземлился Цой. А он, игнорируя все эти пламенные взгляды, — как ни в чем не бывало принялся рассказывать Винсенту о том как они с Дарком придумали хохму с похищением из эпицентра ядерного взрыва, конец сегодняшнего праздника им был гарантирован с некоторыми мордобойными вариациями.

А друзья лишь изредка бросали косой взгляд на плоский экран телевизора, висящего рядом с баром, где застыла во всей ее неправдоподобности картинка, демонстрирующая последний раз и достопримечательности на Красной Площади, и старую жизнь, и все терялись в догадках о том что будет дальше. Однако сошлись на мнении, что это — объективная реальность, практически неизбежный ход истории. На некоторое время друзья предались воспоминаниям о тех немногих моментах из прошлого, это когда можно тормознуть мгновение, — и вспоминали также удачные и шумные проделки, где за ними начали охоту спецагенты из многих стран. И не зря говорят, — не употребляй всуе имя дьявола, а то он вскоре явится собственной персоной, а похоже началась суета вокруг неожиданного исхода Винсента от телекамеры, брошенной там, на площади, — скорее всего это результат анализа снимков со спутников-шпионов, ведь они напряженно, как грифы-стервятники кружат над местом скорой Московской Катастрофы.