Анастасия Медведева - Рин

– И ты, конечно, уверен, что знаешь, каким должен быть мир, – сарказм вновь вырвался и залил ядом все мои слова.

Как такой изломанный человек, как Трой, может быть уверен в том, что хорошо, а что – плохо?

– От скверны можно излечиться. Это факт. И не просто излечиться – можно вывести этот вирус из нас. Вывести его так же, как когда-то ввели.

Я прищурилась.

– Если это действительно возможно, то почему так до сих пор не сделали? – спросила недоверчиво.

– Глупая, наивная Покахонтас. – Трой покачал головой, глядя на меня даже с лёгким сочувствием. – Неужели ты думаешь, что те, кто это сделал, сделали это случайно?…

Я молчала.

– Или ты думаешь, что смертельно опасный вирус сам по себе вылез из пробирки и уничтожил весь прошлый мир? – продолжил он, а его взгляд становился всё более пристальным и холодным. – Или ты думаешь, что, после того как он «вылез», его просто не смогли деактивировать, выпрыснув в атмосферу антидот, чтобы спасти миллионы людей от мучительной смерти?

Я молчала.

– Что ты вообще знаешь о Мире После? – процедил Трой.

– Полагаю, что ничего, – тихо ответила я, – но я не хочу брать на себя ответственность и решать за всех выживших, каким должен быть новый мир.

– Решать? Ты? – Трой усмехнулся. – Ты никогда не будешь ничего решать. Ты способна только бежать от невидимой угрозы, закрывая глаза на тех, кто не может бежать так же быстро, как ты, – его слова неожиданно больно ударили по моему сердцу; я сжала зубы и опустила голову – слишком яркой была картина нашей первой встречи… притом что Трой тогда выполнял приказ Централи, а я… я просто отвернулась от всех жителей Десятки; Трой позволил мне осмыслить сказанное, а затем продолжил: – Я предлагаю тебе остановиться, отдышаться и задуматься. Ты попала на эту базу, тебе не нужно беспокоиться о том, что тебя ищут, или о том, что тебя могут сожрать заживо. Дай себе возможность понять, кто ты есть.

– И кто я есть? – негромко спросила после недолгого молчания. – Удачный плод экспериментов. Не более.

– Ты пошла за мной. Ты доверилась мне. Почему? – Он склонил голову, глядя в мои глаза, а я неожиданно чётко поняла: тот ответ, который я могу озвучить… он не должен быть произнесён вслух. Не знаю, что в этот момент отразилось на моём лице, но Трой вдруг напрягся и свёл брови к переносице; затем резко подошёл ко мне и грубо схватил за подбородок, вынуждая поднять лицо и смотреть ему в глаза. – Нет, Покахонтас… – его голос теперь звучал тихо и вкрадчиво, – даже не думай об этом. Я никогда не смогу дать тебе того, что ты хочешь.

– Откуда ты знаешь, чего я хочу? – выдохнула, с трудом борясь с тупой болью, возникшей в моем сердце и теперь медленно расползающейся вязкой чернотой по всему моему телу.

– Я не способен… сделать кого-либо счастливым, – выдавил Трой, гипнотизируя мои глаза и словно пытаясь прорваться сквозь них в моё сознание. – Я могу только разрушать. Запомни это.

– Почему ты решил, что я не хочу быть разрушенной? – почти прошептала, не в силах оторваться от его глаз.

Некоторое время он смотрел на меня, крепко держа за подбородок, а затем резко подхватил на руки и вынес в коридор.

– Трой? – немного растерянно позвала его.

– Ты только выздоровела. Можешь простудиться, – сказал он, напоминая о том, что я всё ещё была босиком, да ещё и обмотана влажным полотенцем.

Однако его голос говорил намного больше: он ясно давал понять, что «та» тема для нас закрыта.

– Я сама способна дойти до комнаты, – сдержанно ответила, стараясь не думать о его руках на своём полуобнажённом теле.

– Уже находилась сегодня, – отрезал Трой; и я пришла к выводу, что спорить бесполезно.

– Аст не расскажет?… – негромко спросила, не глядя на него.

– Нет. Теперь, когда знает, что ты с нами, – нет.

– С чего ты взял, что я с вами?… – холодно осекла. – Я ещё не давала своего согласия.

Трой с ноги открыл мою дверь, причём приложил чуть больше усилий, чем требовалось, – так что та впечаталась в стену и тут же захлопнулась за нами, стоило метису пройти внутрь; затем поставил меня на ноги и отошёл на шаг, убирая руки в карманы.

– Вельз был прав – у тебя есть выбор. Ты можешь отказаться помогать нам, – сказал он, без эмоций глядя на меня.

– Что-то мне подсказывает, что моя жизнь после этого решения будет крайне насыщенна… и крайне коротка, – сухо ответила; картины моих пыток довольно легко появились перед моими глазами – я слишком хорошо знала Троя. Такой конец не стал бы для меня неожиданностью.

– Я не буду тебя убивать, – ровно произнёс он, продолжая смотреть в глаза, – ограничу свободу – да. Лишу права принимать самостоятельные решения – да. Выпытаю информацию о твоей лаборатории… да. Но твоё «заключение» продлится лишь до тех пор, пока я не соберу команду и не воплощу свой план в реальность. Дальше ты будешь вольна делать то, что тебе захочется.

Я молчала. Это было… справедливо. Я бы тоже не стала доверять той, что отказалась присоединиться. А его обещание сохранить мне жизнь…

Оно было невиданно щедрым. Но почему-то я ему верила.

– Мне нужно время, чтобы подумать, – сказала, отведя взгляд в сторону.

– Я дам его тебе. До завтрашнего дня, – ответил Трой и быстро вышел из моей комнаты.

Как только дверь за ним закрылась, я осела на кровать. Загнанная. Вот как я ощущала себя сейчас. Бороться против такой твердыни, как Централь… на это могли решиться только натуральные психи. В данном случае хватило одного.

Как он вообще пришёл к этой мысли? У него есть всё – деньги, сила, кров, еда, положение, даже власть… и свобода. Свобода принимать решения вне зависимости от желаний Централи. Как он может хотеть лишиться всего этого ради… а ради чего? Мира во всем мире никогда не будет. Падет Централь, на её место придёт другая власть, а центром станет другой город. В мире всё циклично, потому что в мире живут люди – а они всегда отличались бараньей упертостью в вопросе наступания на грабли.

Я быстро оделась и скрыла бинты под гловами. Трой не понимает одного: раз вирус выпустили специально и до сих пор не предоставили никакого лекарства для простого народа, и более того – действие этой заразы возвели в ранг божественного наказания, значит, это не было виной одного конкретного человека, это было осмысленным решением всей верхушки власти. Теперь становилось ясно, почему вокруг Централи так быстро появились стены, – а может, они появились даже раньше, ещё до выпуска вируса. И эта огромная бесчеловечная махина, носящая имя Исполнительной Власти Централи, не дрогнет от жалкой попытки нескольких профессиональных убийц Грешников избавиться от неё…

Я замерла посреди комнаты. Так вот оно что… Теперь все разговоры Троя о том, что «никогда не знаешь, кто будет твоим противником», как и желание обучить меня сражаться не просто с Грешником, а с Человеком, – приобретали смысл. Он готовил меня именно к этому.