Андрей Васильев - Файролл. Снисхождение. Том 1

– Я-то и в темноте вижу отлично, в отличие от тебя, – пояснил мне мой спутник. – Но о тебе я все-таки решил проявить трогательную заботу. Ну, пошли?

– Пошли, – с готовностью отозвался я. Мне это плоскогорье активно не нравилось.

Светящийся шар двинулся вперед, за ним зашагали и мы.

– Эта тропа – единственный условно-безопасный путь через Вейнардский лес, – голосом гида объяснял мне Сэмади. – Хотя очень условно, что греха таить. Как мне объяснил один местный обитатель, некогда здесь не было никаких сосен, а было здесь поле. И вот на нем, на этом поле, очень-очень давно, сошлись в битве две больших армии. Даже не большие, а огромные. Одну вел в бой невероятно сильный чародей, который собирался установить в Раттермарке свой новый порядок, а вторую возглавил… Как ты думаешь, кто?

– Даже не знаю, – мне было сильно не по себе, за соснами я видел тени, которые сопровождали нас, передвигаясь, кто на двух, а кто и на четырех лапах. – Этот предводитель кричал что-то вроде «Фри-и-идо-о-омм»? Если да, то его звали Роб Рой.

– Не угадал. – Сэмади щелкнул меня по носу и сказал что-то вроде: «Пунь»! – Его звали Витариус. Ничего имя не говорит?

– Витариус? – насторожился я. – В девичестве этот Витариус не носил несколько сокращенной версии своего имени?

– Носил, – обрадовался моей догадливости Барон. – Верно. Его звали Витар. И это единственный раз в истории Файролла, когда бог принял участие в битве смертных. Точнее, сражался он с ними не раз, но так, в спортивно-оздоровительных целях, а вот в сражении, определяющем как дальше будет жить континент, он поучаствовал только единожды. Но даже и это не самое главное.

Барон зажмурился, будто какой вкусняшки откусил.

– Эва как, – протянул я, зная его любовь к театральным эффектам. – Умеешь удивить. Так что – главное?

Тем временем мы вышли на небольшую поляну, где тропа, по которой мы шли, раздвоилась. Одна ее часть уходила направо, другая, соответственно – налево.

– Направо пойдешь – женату быть, – задумчиво сказал я.

– Женату? – Барон сморщился. – Да ну, самому себя в рабство продавать, это мазохизм какой-то. Мы с тобой лучше налево пойдем.

– Тогда – богату быть, – отозвался я. – Так у нас, в Тронье, говорят. А если прямо пойти…

– Прямо дороги нет. – Барон постучал мне согнутым пальцем по лбу. – Там лес. А насчет богату быть – тут все верно, если не жениться, то деньги точно целы будут.

– Да ну тебя, – рассердился я. – Сам байки травишь из истории Файролла, а мои этнографические изыски оценить не хочешь.

– Не хочу. – Барон и вправду направился налево. – Что такого нового вы в Тронье придумать можете, чего у других нет? Я все эти байки и сказки сто раз слышал уже, они во всех уголках мира ничем, по сути, не отличаются. Лучше запомни вот это место. Оно называется «Зеленая развилка».

Зачем ему это? Загадочный он какой-то сегодня. Но место – запомню.

Далее дорога пошла по редколесью, миновала широкий ручей, даже скорее – небольшую речушку с перекинутым над ней мостиком, и минут через пятнадцать привела нас на небольшую поляну.

– Вот мы и пришли. – Барон встал в центре этой поляны и раскинул руки в стороны. – Смотри, братец, какая красота кругом!

Как по мне – все то же, что и везде. Поляна как поляна, небольшая, круглая, правда, почему-то совсем лысая, даже травы здесь нет. Над ней – звездное небо, вокруг – березы да елки, сосны давно кончились, как и не было их.

– Здесь – прекрасно. – Барон как будто пил воздух, он дышал глубоко и часто. – Вот только нельзя мне здесь долго находиться.

– Почему? – заинтересовался я.

– Я же не дорассказал тебе историю о давних днях, – словно не услышал он меня. – Так вот, маленький братец, битва была страшная, из тех, что я очень люблю. Кровь лилась рекой, павшие даже не молили о пощаде, поскольку их затаптывали те, кто еще стоял на ногах. Люди, эльфы, гномы, орки, тролли, гноллы – все они смешались в кучу, и каждый из них уже даже не разбирал, кого именно он разит своим оружием – друга или врага. Но как это обычно и бывает, уж не знаю почему, светлые рати все-таки одержали верх. Чародей со своими наиболее приближенными прислужниками попытался скрыться, вот только – не успел. Сил у него осталось мало, не умеют люди их рассчитывать. И вот на этом самом месте Витариус его настиг и убил.

– Какая неприятная история, – без особого сочувствия к незадачливому чародею сказал я. – С другой стороны – на что он рассчитывал? Витар все-таки бог, у них другой калибр, не наш, не людской.

– И, тем не менее, этот чародей сумел достичь успеха в одном. – Барон сделал несколько шагов, немного наклонился и его глаза, в которых плескался мрак вечной ночи окзались напротив моих. – Он смог ранить Витариуса. Брат мой, это не просто поляна в лесу. Эта земля помнит вкус крови бога, поэтому здесь пустота и тишина. Здесь никогда ничего не вырастет. Здесь нет червей и жуков. На деревьях вокруг нет птичьих гнезд, а лесные жители огибают ее седьмой дорогой. Здесь нет ничего и никого – и никогда не будет. И если какой-то путник надумает здесь переночевать, то рассвета он не встретит. Даже дух его растворится в этой земле.

– О как, – я снова огляделся. – Веселое место. Слушай, Барон, а эти боги – они точно были светлые? По слухам – вроде как да, но последствия от их кровопускания такие, что не всякое проклятие столько дел натворит. Нет, Чемош там, или Тиамат – с ними все ясно. Но Витар-то – он же вроде из добрых богов был?

– Боги не бывают добрыми и злыми. – Барон скривил рот в усмешке. – Вы, люди, сами придумываете себе сказки про то, что одни из них несут свет, другие – тьму. На самом деле богам вообще плевать на то, каковы будут последствия от их поступков и что они принесут людям. Боги любят только самих себя, и их основная цель – служение самим себе. Вы для богов – служители, развлекатели и пища. Те же из вас, кто верит в то, что благие поступки и слепая вера принесут им благосклонность небес – просто глупцы. Вас там никто не слышит, поскольку там на вас всем плевать! Скажи, ты обращаешь внимание на муравьев? Ну, вот так, просто, если только не сел задницей на муравейник? Нет? Вот вы для богов – муравьи. Если не мешаете – можете ползать. А если мешаете – то вас сожгут. Или палкой ваш муравейник разворошат, просто так, забавы ради. И уж точно их не будут заботить судьбы и мысли каких-то букашек, которые вертятся под ногами.

– Жесть. – Я еще раз оглядел поляну. Странно, и опять никакого системного сообщения. А где деяние, где побасенка из прошлого? – Слушай, а зачем ты меня сюда привел-то?

– Я хочу, чтобы ты задумался о том, кто вернется в этот мир, – очень тихо и серьезно произнес Сэмади. – Нет-нет, не для того, чтобы ты передумал. Я сам не дам тебе этого сделать, у тебя передо мной долг – и я его стребую в полной мере. Но при этом я хочу, чтобы ты очень четко осознавал, что ждет в первую очередь тебя самого.