Виктор Косенков - Русский клан

Человек замолчал, с легкой улыбкой наблюдая за Рогожиным. Денис ждал. Он точно животным нутром знал: сейчас будет продолжение.

И был прав.

— Со своей стороны мы можем предложить вам, может быть, не много, но в вашем положении, Денис, этого хватит вполне. Особенно учитывая ваши способности и амбиции.

— Я слушаю, — сказал Рогожин.

— Мы знаем, что у вас есть определенные претензии на, скажем так, чужое имущество. Проблема заключается в том, что без решительных шагов с вашей стороны обозначить свои притязания вы не можете. Но и любые активные действия, которые предпримете вы, будут весьма грубо пресечены со стороны корпорации известных вам людей. Я прав?

— В общих чертах.

— Это правило. Буква Закона. Но есть одно-единственное исключение, о котором вы знаете. Личные дела, в которые не будет вмешиваться воровская корпорация. Для этой организации важен бизнес, помните, как в кино: «Это только бизнес, ничего личного». Бизнес не касается персональных заморочек, и личные дела не касаются бизнеса. И если все завертится оттого, что вас кто-то оскорбил… — Человек развел руками. — Буква и дух Закона не нарушены. Дело чести. Правильно я говорю?

— Возможно. — Рогожин уже понял, к чему клонит собеседник. — Но конкретно что?

— Ах, Денис, вы на самом деле очень торопливый человек. — Мужчина в черном пальто свернул газету в трубочку. — Мне пора. А вы должны знать, что в определенный момент, если вы решите кое-какие известные проблемы, мы сделаем так, что ваши притязания будут выглядеть как личное дело, касающееся чести. По-моему, такому темпераментному человеку, как вы, этого будет достаточно. Думаю, вам нет нужды в повторении екатеринбургской истории. И, конечно, я бы попросил сохранить наш разговор в тайне.

— А если я проболтаюсь?

— То вам никто не поверит, — ответил человек Денису и поднялся. — Нет таких параноиков, которые всерьез считали бы, что государство доит наркодельцов, чтобы лечить наркоманов. Удачи вам, господин Рогожин.

Стоянка большегрузных автомобилей.

Под Санкт-Петербургом.

Март

Производство синтетического героина не требовало особенных сложностей. Набор химикатов, кислот и нехитрой химической утвари. Самым дорогостоящим предметом были мультитемпературные камеры, где полуфабрикат должен был подвергаться длительному воздействию различных температур. Эти морозильники не просто имели большую цену, они еще и дорого обходились в обслуживании. Жрали массу электричества, очень сложно ремонтировались и совершенно не терпели перебоев с энергией. Именно по этой причине мультитемпературные камеры обычно работали в трейлерах, где на них можно было завязать отдельные генераторы.

Цыгане, чтобы обеспечить себе спокойную работу, брали стоянку в долгосрочную аренду за копейки и ставили там несколько мобильных лабораторий, работающих круглые сутки.

Человеческий материал в этом случае ценился крайне низко. Ведь для производства на поток специалисты не требовались. Только руки. И ничего больше. Столько-то граммов сырья на одну порцию. Добавить столько-то миллилитров кислоты. Потом морозилка. Два режима. В полуфабрикат досыпать столько-то граммов одного порошка и несколько гранул другого. Центрифуга. Морозильник.

Лаборанты гробили здоровье. Руки часто покрывались незаживающими язвами. Болели глаза. Дыхательные пути. Типичной картиной в таких местах были юноши, выкашливающие легкие под колесами грузовика. Женщин цыгане на работу не брали. Женщинам находилось другое занятие.

Фактически этих людей нельзя было назвать цыганами в полной мере. Это слово цеплялось к ним по традиции. Кочевые банды, торгующие наркотой, женщинами, крадеными вещами и оружием. Их наркотики убивали почище отравы. Проститутки несли в себе всю линейку венерических и психических заболеваний. Ворованное обычно выдавало покупателя бывшему владельцу с головой, а на оружие нельзя было положиться. Но, тем не менее, всегда находились идиоты, покупающиеся на относительную дешевизну. Кочевники жили неплохо.

В четыре часа утра табор спал. Только кипела работа в двух из четырех трейлерах. Нужно было выработать сырье, чтобы курьеры к вечеру уехали за новой партией.

Все было спокойно, ничто не предвещало беды, когда внутри одной лаборатории вдруг произошло ЧП. Пара работяг затеяла драку. Полетели на пол склянки-пробирки, рассыпалось ценное сырье.

— Эй! — крикнул охранник. — Лежать всем!

Большинство рабочих плюхнулось на пол. Они знали, что цыгане шутить не любят.

Почуявший неладное охранник успел выстрелить, когда в него полетела здоровенная бутылка с кислотой. Стекло лопнуло, и лаборатория превратилась в ад.

В тот же момент на стоянку с ревом вкатилось три здоровенных джипа, до отказа набитых людьми. Рогожинцы без труда перебили сонную охрану. Вывели рабочих к ближайшему трейлеру и хладнокровно расстреляли всех до единого. А потом запустили «красного петуха» в лаборатории.

— Вот какая беда случилась, — говорил в это время Денис валяющемуся у него в ногах барону. — Сложно все так завертелось, понимаешь?

— Зачем? — прохрипел барон.

— Затем, сука черномазая, затем. — Рогожин боролся с искушением выстрелить старику в затылок. — Ты думал, что мне твоя дурь нужна? Или ты мне нужен, чтобы деньги делать? Нет, козел, ты и твои чернозадые мне нужны мертвые, понял? И табор вонючий твой чтобы к Питеру больше ни ногой… Понятно я говорю?

— Понятно. — Слова давались барону с трудом. И не от гордости кочевой. Он с удовольствием сейчас оказался бы где-нибудь за тысячу верст от своего публичного дома, просто трудно говорить, когда губы разбиты и нос сломан. Больно.

— И чтобы ты, кучерявый, мои слова помнил, как «Отче наш», я твоих дочек при себе подержу.

— А-а… — застонал старик.

— Ага. Будут себя вести хорошо, так и не обижу. Мне ваши песни нравятся. И ты, старый хрыч, тоже не дури. Ноги в руки, и пошел, пошел…

Рогожин пнул напоследок барона сапогом и вышел за дверь.

Его банда с веселым гиканьем и радостными воплями гоняла по бывшей общаге проституток.

Дом Вязниковых

— Какая все-таки гадость. — Катя швырнула толстый цветной журнал на пол. Блестящая бумага гулко хлопнула о паркет.

Сергей, который только что вошел в студию, рассмотрел название. «Cosmopolitan».

— Ну, вообще-то его читает большинство девчонок, которых я знаю, — прокомментировал он. — Привет.

— Привет! То-то и беда, что большинство. — Катерина не заметила, как молодой человек посмотрел на ее стройные ножки, закинутые на подлокотник кресла. — Читают, смотрят и больше всего на свете хотят подходить под стандарт, разработанный специалистами журнала. А это, на мой взгляд, просто катастрофа.