Джеймс Кан - Эпизод VI: Возвращение джедая

Звезды как всегда отмечали время, прожитое Вселенной: яркая россыпь углей прогоревшего костра. Здесь были желтые карлики и красные карлики, белые гиганты и оранжевые гиганты. Переменные, двойные, нейтронные, безудержно сжимающиеся звезды и яростные Сверхновые. И еще была Звезда Смерти.

На самом краю рукава Галактики, наперекор законам Вселенной — не планета вращалась вокруг звезды, а Звезда плыла по орбите вокруг осколка планеты.

Звезда не хотела светить собственным светом, отражая свет прочих звезд холодной металлической оболочкой. Она была вдвое больше своей погибшей предшественницы и гораздо мощнее, несмотря на то что строительство еще было не завершено.

Боевая станция Империи висела над веселым зеленым Эндором, часть ее шпангоутов, еще не зашитых броней, напоминали конечности гигантского насекомого. Приближавшийся к ней крейсер казался просто игрушкой, хотя сам был просто огромен — настоящий летающий город. Корабль беззвучно раскрыл летную палубу и выпустил в космос челнок. Раскрыв лепестки плоскостей, крохотный кораблик направился к боевой станции.

В рубке челнока капитан и второй пилот совершали обычный ритуал, привычный и повседневный: считывали показания приборов, корректировали курс, негромко переговаривались. Но сегодня слова вязли в воздухе, ставшем вдруг плотным и очень холодным.

— СТ-321 вызывает станцию. Код доступа: синий. Мы начинаем маневр схождения. Откройте щит.

Станция откликнулась немедленно:

— Щит будет снят, как только мы получим подтверждение вашего доступа.

Оставайтесь на связи…

Мертвая тишина еще раз наполнила рубку. Капитан вполголоса выругался, прикусил язык и нервно улыбнулся второму пилоту. Тот столь же нервно дергал себя за воротник.

— Побыстрее, пожалуйста, — капитан снова вызвал станцию. — Поторопитесь. Он в дурном настроении…

И покосился на люк, отделявший рубку от пассажирского салона. Люк был открыт, хотя капитан отлично помнил, как собственноручно закрывал его перед отлетом. В салоне было темно.

В диспетчерской станции никто не спешил. К инспекциям здесь привыкли, и все инспекции обычно начинались с того, что капитан требовал принять корабль как можно быстрее. Ничего, пусть немного помаринуются. В конце концов, здесь большой трафик, строительство, как никак. Старший смены неторопливо прошелся вдоль мониторов и остановился, любуясь на изображения станции, опутанной сетью защитного поля. Оператор за пультом обстоятельно формировал безопасный проход челноку. Подлетел вестовой, наклонился, что-то пробормотал оператору на ухо. Оператор стал белым, как снег. Его пальцы забегали по клавишам с утроенной прытью.

— В чем дело? — спросил старший смены, глуша раздражение.

— У этого челнока — высший приоритет, — откликнулся вестовой.

В его голосе страх перемешивался с недоверием.

— Ситх побери…

— Вот именно.

Корабль сел бесшумно, над самой палубой сложив узкие лепестки крыльев. Его уже ждали: разноцветные ряды почетного караула выстроились, словно по волшебству, в считанные минуты — снежно-белые латы штурмовиков, серые офицерские мундиры и ярко-алые плащи элитной гвардии Императора. Последних вызвали на всякий случай; вдруг инспектору придет в голову поинтересоваться, чем они здесь заняты. Ряды коротко колыхнулись, отдав честь, и вновь замерли. Именно это мгновение коммодор Джерджеррод выбрал для своего появления, и так получилось, что салют достался ему.

Долговязый, подвижный Джерджеррод прошел вдоль рядов к опущенному трапу замершего челнока. Коммодор ненавидел спешку. Ее он оставлял тем, кто стремился успеть в сто мест сразу. Имперский мофф Джерджеррод — едва ли он когда-либо хоть кому-то дал повод усомниться в этом — находился там, где хотел. Он любил повторять: «Великие никогда не спешат, великие заставляют спешить других».

Трап давно был опущен, шлюз давно был открыт, караул потел от напряжения, а Джерджеррод все топтался на месте и ждал. С уважением, но не спеша. И так же неторопливо у него начало складываться впечатление, что над ним издеваются. Высочайший гость — у имперского моффа дернулся уголок рта — тоже никуда не спешил.

Казалось, что из распахнутого люка тянет ледяным холодом. Джерджеррод поежился и попытался, не теряя достоинства, что-нибудь рассмотреть через колпак кабины. Там было темно. Такая же тьма клубилась в проеме шлюза.

Потом раздались шаги. Караул вздрогнул вторично. Тьма сгустилась в огромную фигуру в черном плаще, и в конце концов Дарт Вейдер, Повелитель Тьмы, последний из ситхов, тяжело прошагал по рампе трапа, не глядя на собравшихся. Джерджеррод согнул шею в поклоне. Ситх молча ждал; негромко сипел воздух в дыхательной маске.

— Повелитель Вейдер, — Джерджеррод раздвинул тонкие губы в радушной улыбке, — какое нежданное удовольствие. Ваше присутствие здесь — честь для нас.

Ситх прошел мимо, не повернув головы. Джерджеррод помчался вдогонку.

— Оставим любезности на другой раз, командующий, — голос Вейдера перекрыл даже рев сирен, возвещавших о прибытии высокого гостя. — Императора беспокоит невысокая скорость строительства. Я здесь для того, чтобы напомнить вам о графике.

Джерджеррод слегка спал с лица.

— Заверяю вас, мой повелитель, люди работают настолько быстро, насколько это возможно.

— Может быть, я смогу приободрить их, — пророкотал издевательскиравнодушный бас ситха. — Теми способами, которые вы не принимали в расчет.

Джерджеррод машинально кивнул, испытывая неукротимое желание потереть шею, которую вдруг сдавил жесткий воротничок. Конечно, уж кто-кто, а Повелитель Тьмы мог придумать бесчисленное количество разнообразнейших способов. Это было известно всем. Очень-очень много различных способов. Крайне нетривиальных.

— Это не обязательно, мой повелитель, — моффу удалось сохранить ровность тона.

Провожаемый взглядами караула и персонала, он трусил следом за размеренно шагающим ситхом. Как ему хотелось содрать с Вейдера ненавистную металлическую маску и сказать прямо в лицо, что задыхается от бессильной злобы и ненависти. Но Джерджеррод подозревал, что Вейдер знает об этом, и был недалек от истины.

— Уверяю вас, станция будет пущена в срок. Это не обсуждается.

Вейдер остановился: от человека, топчущегося рядом, волнами расходилась ярость. Любопытно. Ситх прислушался к Силе, потом разочарованно покачал головой. Нет, не интересно. Банально.

Имперский мофф по-своему понял жест.

— Боюсь, что Император не разделяет вашего оптимизма, — продолжал ситх.