Тимоти Зан - Трилогия Трауна-3: Последний приказ

— Прогоните через проектор, — Пеллаэон поднялся из кресла, в котором только что устроился, и направился к кабинке. — Передайте Гранд адмиралу, что… нет, не важно, — оборвал он распоряжение, увидев Трауна и Рукха, которые бок о бок входили на мостик.

Траун тоже заметил Пеллаэона.

— Что-то произошло, капитан?

— Срочное послание с Вейланда, сэр, — Гилад указал на кабинку.

Изображение офицера в полевой форме уже ждало их, оно было, как и положено, в одну четверть реального человека, но даже сейчас было ясно, что молодой полковник крайне взволнован.

— Вероятно, К'баот чудит, — сумрачно предсказал Траун.

Они встали перед пластиной голографического передатчика, и Траун кивнул.

— Полковник Селид, говорит Гранд адмирал Траун. Докладывайте.

— Сэр, — и без того вытянувшийся в идеальной стойке офицер застыл еще больше. — С сожалением должен известить вас о неожиданной смерти генерала Ковелла.

В тяжелой, почти ощутимой паузе голос Пеллаэона прозвучал напряженно и странно:

— Как?..

— Мы еще не знаем, сэр, — отозвался Селид. — Очевидно, он умер во сне. Медики все еще проводят тесты, но насколько они сейчас могут сказать, мозг генерала просто… выключился, сэр.

— Мозги — не аппаратура, полковник, — Траун тоже обрел дар речи. — Их нельзя взять и «выключить». Должна быть причина.

Селид заметно вздрогнул.

— Так точно, сэр. Прошу прощения, сэр… я не это имел в виду.

— Знаю, — проворчал Траун. — Как остальные?

— Медики сейчас всех проверяют. Пока никаких проблем. Вернее, они проверяют всех тех, кто все еще находится на территории гарнизона. Солдаты генерала Ковелла, те, которых он привез с собой на «Драклоре»… они уже были внутри горы, когда генерал… умер.

— Что, весь отряд? — не выдержал Пеллаэон. — Зачем?

— Я не знаю, сэр. Приказ отдал сам генерал. После общего собрания, я хочу сказать… до того, как умер…

— Может быть, нам лучше выслушать все с самого начала, — мягко оборвал, молодого полковника Траун. — Расскажите мне все по порядку.

— Слушаюсь, сэр… — полковнику Селиду понадобились силы, чтобы собраться с мыслями. — Генерал Ковелл и остальные приземлились приблизительно шесть часов назад. Я попытался передать ему командование гарнизоном, но он отказался. Затем он настоял на закрытом разговоре с солдатами в офицерской столовой.

— Какими солдатами? — уточнил Траун. — Всем гарнизоном?

— Никак нет, сэр, только с теми, кто прилетел вместе с ним на «Драклоре». Он сказал, что ему нужно дать им особые приказы.

Пеллаэон покосился на Гранд адмирала.

— Я думал, что на борту «Драклора» у него было полно времени для особых приказов. Да и для обычных тоже.

— Да, — отрывисто согласился Траун. — Все так думали.

— Может быть, это была идея К'баота, сэр? — подал голос полковник Селид. — Он не отходил от генерала с самого приземления челнока. Постоянно бормотал что-то себе под нос.

— Даже так, — задумчиво проговорил Траун, но его обычно спокойный голос звучал сейчас так, что Пеллаэону вдруг стало холодно и неуютно. — А где сейчас мастер К'баот?

— Наверху, в старых покоях Императора, — Селид замялся. — Генерал Ковелл настоял, чтобы их для него открыли.

— Интересно, может, он там недоступен для йсаламири? — пробормотал Пеллаэон. Гранд адмирал покачал головой.

— Сомневаюсь. По моим расчетам, внутри зоны воздействия находятся и вся гора, и прилегающая местность. Что произошло потом, полковник?

— Генерал пятнадцать минут говорил с солдатами, — зачастил Селид. — Когда он вышел, то сказал мне, что дал им секретные приказы, которые исходят напрямую от вас, адмирал, и чтобы я не смел вмешиваться.

— А затем они ушли?

— После того, как вынесли из арсенала взрывчатку и полевое оборудование. Вообще-то они провели внутри гарнизона еще пару часов. Знакомились с местностью, как выразился генерал. После того как солдаты ушли, К'баот проводил генерала в его комнату, а затем сам был доставлен в покои Императора под охраной двух моих штурмовиков. Я не стал ничего менять в обычном распорядке гарнизона. Вот и все. Больше ничего не происходило, только сегодня утром ординарец обнаружил генерала.

— Значит, в момент смерти К'баота рядом не было? — спросил Траун.

— Никак нет, сэр. Хотя медики не думают, что после ухода магистра генерал прожил долго.

— И он был с генералом все время до того?

— Так точно, сэр.

Пеллаэон покосился на Трауна. Гранд адмирал смотрел в пустоту; глаза он прищурил, и дело было вовсе не в ярком свете.

— Скажите мне, полковник, какое у вас создалось впечатление от генерала Ковелла?

— Ну… — Селид замешкался, бросил умоляющий взгляд на Пеллаэона и вдруг решился: — Вынужден сообщить, что был слегка разочарован, сэр.

— Как так?

— Ну… просто он оказался совсем не таким, как я ожидал, адмирал, сэр.

Невооруженным взглядом было видно, как неуютно молодому полковнику. Пеллаэон не мог его винить: критика старшего по званию в присутствии двух других старших офицеров — серьезное нарушение воинского этикета и устава. Особенно если учесть разницу в родах войск.

— Он казался… я вынужден употребить слово «отдаленный», сэр. Он заявил, что я плохо организовал безопасность базы, и он произведет важные изменения, но не стал говорить, какие именно. Собственно, он вообще со мной практически не разговаривал. И дело вовсе не во мне… он обрывал и других офицеров, которые пытались заговорить с ним. Разумеется, это его привилегия. Может быть, он просто устал. Но я слышал о генерале совсем другое… и он не подходил под эти рассказы.

— Да, не похоже на Ковелла, — пробормотал Траун. — Есть голографическая связь со старым тронным залом Императора?

— Так точно, сэр. Хотя К'баот может находиться и в другом месте…

— Нет, он там, — холодно хмыкнул Траун. — Соедините меня с ним.

— Слушаюсь, сэр.

Изображение Селида сменилось обычным символом ожидания.

— Считаете, что К'баот что-то сделал с Ковеллом? — негромко спросил Пеллаэон.

— Не вижу иных объяснений, — отозвался Гранд адмирал. — Полагаю, наш обожаемый магистр пытался подчинить себе мысли Ковелла, может быть, даже подменить часть личности своей собственной. Когда они вошли в зону йсаламири, прямой контакт был оборван, и жизнь генерала больше нечему было поддерживать.

— Ясно…

Пеллаэон отвернулся, чувствуя, что ничего разумного он некоторое время сказать не сможет. Слишком сильна была ярость. Он предупреждал Гранд адмирала. Он только об этом и говорил.

— Ну, — сказал он больше сам себе, потому что говорить с Трауном было бесполезно, — и что вы теперь намерены делать?

Символ исчез, но о стандартной небольшой фигурке можно было забыть. Вместо нее пространство заполнило огромное лицо магистра.