Антон Антонов - Время войны

Оттарабанив все это на одном дыхании, Лана бросила на Костика Барабанау победный взгляд, от которого тот смутился окончательно, поскольку был к генеральской дочери крайне неравнодушен.

— Садись, Лана, — кивнула учительница, рисуя в журнале маленькую аккуратную пятерку.

— И ты садись, — сказала она Костику и, качая головой, пробормотала: — Десятый класс. Выпускные через два месяца. Кошмар!

«Кошмар, — про себя повторила за нею и Лана. — Как он будет защищать Родину, если не знает даже таких элементарных вещей?»

В отличие от старшей школьницы Ланы Казариной начальник разведки легиона маршала Тауберта генерал Сабуров читал не только те учебники истории и книги о войне, которые были изданы в Целинской Народной Республике. Амурские книги он тоже читал. И не только он один.

Сабуров засадил за чтение целое подразделение аналитиков. А его доблестные рейнджеры каким-то образом сперли из охраняемой военной библиотеки совершенно секретный отчет амурского Генштаба о войне столетней давности.

В документах такого рода врать не принято, и к тому же у Сабурова было достаточно других доказательств, говоривших, что именно Государство Амурское было в той войне пострадавшей стороной. Целинская Народная Республика со времен Майской революции мечтала только об одном — распространить свою власть на всю планету. А у амурцев были другие мечты. Они лишь хотели сохранить свою страну в неприкосновенности.

Не амурская армия вероломно напала на ЦНР утром 1 сентября 562 года Майской революции, а целинская народная армия в этот день форсировала реку Амур в нескольких местах и понесла тяжелые потери уже на переправе.

Еще хуже ей пришлось в амурской полосе обеспечения. Мины, снайперы, бомбежки, естественные и искусственные преграды, ни одного целого моста, взорванные рельсы и автодороги, пустые погреба и амбары и отравленные колодцы.

До первой полосы амурских укреплений западная армия дошла уже до крайности измотанной и деморализованной. Только у приграничного города Порт-Амура укрепления начинались сразу за рекой, но легче от этого не становилось. Трижды целинцы окружали город и трижды амурцы прорывали блокаду, уничтожая солдат противника десятками и сотнями тысяч.

Передовые соединения, которые главком Пирашкоу бросил на штурм главной полосы укреплений, полегли все до последнего человека.

Новая волна атакующих кое-где прорвалась через первую линию обороны, но была там окружена и перебита.

А из глубины ЦНР подходили все новые подкрепления и казалось, силы целинской народной армии неисчерпаемы.

Но в своих непрерывных атаках целинцы гробили технику такими темпами, что промышленность не успевала восполнять потери. А одной пехотой, с голыми руками против железобетона и стали много не навоюешь.

Кончилось тем, что Пирашкоу чересчур увлекся штурмом второй линии амурских укреплений в самом слабом месте и проворонил разящий контрудар. Целинские войска, которые в несметном количестве сгрудились на узком пятачке, попали в заботливо приготовленную ловушку.

И тут амурцы с удивлением обнаружили, что перед ними открыты никем не защищенные пространства народной республики, и без особой охоты начали марш на город Зилинаграт — просто потому, что упускать такой шанс было грех.

Не переставая изумляться идиотизму противника, они без существенных потерь дошли до самого Зилинаграта и лишь у его стен были остановлены народным ополчением.

Тогдашний великий вождь целинского народа бросил против амурцев всех, кто только мог отличить дуло от приклада — от школьников до глубоких стариков. На каждого порядочного амурского солдата приходилось в те дни десятки убитых врагов, но амурцам все же пришлось отступить.

В конце войны амурцы пытались сохранить за собой левый берег реки, чтобы в следующий раз целинцам пришлось преодолевать предполье еще до того, как они доберутся до Амура и начнут переправу. А целинское командование спешило во что бы то ни стало отбросить врага за старую границу до 1 мая — очередной годовщины Майской революции.

Вечером 31 апреля (есть такой день в целинском календаре) на пограничной заставе номер 32 после неудачной атаки был захвачен в плен сержант Кирил Бранивой, действительно штурмовавший заставу со знаменем наперевес.

После того как 5 мая амурцы все-таки решили заключить перемирие и подписать договор о восстановлении довоенных границ, был совершен обмен пленными, и Кирил Бранивой вернулся на родину.

Там он по амурским данным был расстрелян за то, что отдал боевое знамя врагу. А детей по молодости лет у него не было. Увы, из-за скудости источников Сабуров не смог установить, кем на самом деле приходился этот Бранивой великому вождю целинского народа. Но совершенно точно, что он никогда не руководил войсками и не вел их к великой победе.

В целинских книгах двадцатилетней давности его имени не было вообще. В книгах, изданных десять лет назад, он назывался лишь солдатом, который поднял знамя победы над заставой номер 32. И только в последние годы Кирил Бранивой превратился в великого полководца, а книги, которые противоречили это концепции, были изъяты из библиотек.

Авторы этих книг попали под общую гребенку борьбы с позорным наследием Кабанау, на фоне которой никто даже сам себя не решался спросить, каким образом младший сержант задним числом в одночасье превратился в маршала. Все знали, куда и как быстро можно угодить за такие нескромные вопросы.

И родилась в народе как бы сама собой легенда, что Кабанау, желая унизить Тамирлана Бранивоя и умалить значение славных дел его предков, вынуждал писателей и историков замалчивать подвиги Кирила Бранивоя и изображать его простым солдатом.

Население проглотило эту легенду точно так же, как глотало любые выдумки пропаганды, объясняющие каждый очередной поворот единственно верной политики родного государства.

Это было не труднее, чем верить, что жалкая кучка врагов мира и прогресса, извергов и узурпаторов поработила народ Восточной Целины и до сих пор держит его в страхе и повиновении, в то время как простые амурцы жаждут освобождения от тирании и с нетерпением и надеждой ожидают помощи с запада.

Оно понятно — при взгляде со стороны Государство Амурское выглядело немногим лучше Целинской Народной Республики. Гибрид абсолютной монархии с бюрократической диктатурой. По сравнению с амурской бюрократией целинский управленческий аппарат похож на сборище дошкольников, играющих в дочки-матери на деньги.

А все потому, что в Народной Целине взяточников и казнокрадов регулярно отстреливают, а в государстве Амурском их считают опорой державы.